Елена Шейнкнехт - Подземка

Кит покидал Сайру с другим ощущением жизни, в его сознании пробуждались старые забытые детские воспоминания, перед глазами вставали четкие образы из прошлой жизни. Они накидывались ровными петлями на ржавый крючок, из воспоминаний вывязывался ровный рисунок, но от этого еще больше сжималось сердце. Как ему теперь жить и что с этими воспоминаниями делать дальше, он пока еще не знал.

Кит брел привычным путем, по дорожке, вымощенной ровной галькой. На него с новой силой нахлынуло незнакомое ему волнение, и каждой своей клеточкой он ощущал предстоящие изменения в его солдатской судьбе.

Дорога вывела его к склону. Чтобы спуститься вниз, нужно было пройти по мраморным белым ступенькам, на которых со временем образовалось множество мелких трещин. Он стал рассматривать рисунок на самой верхней ступеньке и поймал себя на мысли, что раньше не замечал этой красоты. Трещинки напоминали рисунок маленьких снежинок. Он вспомнил снежную зиму и как ладошкой ловил их и нес домой, чтобы показать своей матери, а когда раскрывал детский кулачок, то на ладони оставались лишь маленькие капельки воды. По его щекам потекли слезы, он вытер их рукой, но они текли не останавливаясь, омывая душевные раны.

Кит, обессиленный от нахлынувших воспоминаний и слез, поднялся со ступеньки и, спустившись вниз, направился в ту часть города, где располагались солдатские бараки. В эти минуты его не тревожили и не раздражали посторонние звуки, он просто не замечал всего происходящего вокруг, такого до боли знакомого с юношеских лет. Ни запах сырости и глины, ни яркий свет от лампочек, вмонтированных в потолочные своды и вдоль всех стен, ни грохот работающих машин и металлических коробов, которые скользили по рельсам – ничто не могло нарушить умиротворённое состояние и вновь обретенный покой Кита.

В подземном городе было множество длинных туннелей, они напоминали концы разноцветных веревок, выбившихся из одного огромного клубка, которые растянулись на многие километры, где-то пересекаясь и путаясь между собой. Кит хотел свернуть и сократить себе путь, как вдруг кто-то его окликнул.

– Эй, Кит!

Кит шел дальше, не замечая своих товарищей.

– Ты что, глухой? – один из стражников ускорил шаг, догнал его и ткнул резиновой дубинкой в бок.

Кит замахнулся и хотел ударить обидчика, но в этот момент сзади кто-то схватил его руку, вывернул и заломил ее за спину. Двое стражников накинулись сзади и скрутили обидчика, повалив его на землю. Несколько минут его удерживали в этой неравной хватке.

– Кит, ты в своем уме?! – закричал стражник по имени Браймс.

– Ты не можешь и червя раздавить, а тут на товарища поднимаешь руку! – еще громче прокричал другой стражник.

– Всё, всё, отпустите мою руку, – хриплым голосом проговорил Кит.

Он высвободил руку, потер ее чуть ниже плеча. Травмированная рука затекла и ныла. Он поднял с земли шлем, встряхнул плечами, и его широкая спина и могучие плечи стали еще шире. Он стоял в полный рост и смотрел на своих товарищей.

– Вы, ребятки, так больше не шутите, а то в следующий раз точно от меня получите.

– Кит, ты знаешь, что мы должны по уставу обо всём докладывать наверх, а за такую выходку можно и получить по мозгам. Но мы не будем этого делать, правда, Кай?

– Угу! – промычал Кай и, немного помолчав, добавил: – Мы своих товарищей не закладываем, а ведем на заклан, когда время придет.

Он рассмеялся, и его улыбка растянулась во весь рот, оголив торчащие в разные стороны кривые зубы. Он был очень доволен своей новоиспеченной шуткой.

Кит посмотрел на товарищей и тоже рассмеялся. Браймс похлопал Кита по плечу.

– Ну, вот так-то лучше. Ты где был, Кит?

– Я был у Сайры, у меня сильно болела голова.

– А, ну тогда понятно, она тебе дала веселящий напиток? – спросил Кай.

– Старуха – еще та ведьма, но она делает великолепные отвары, – подтвердил Браймс, он приподнял шлем и почесал за ухом.

– Да, но я не знаю, помог ли мне ее напиток, в голове легкость, но тело ломит и дрожь в ногах.

– Кит, знаешь, дружище, тебе стоит пойти в лагерь, отдохнуть, а мы тебя прикроем. Да, Кай?

– Конечно! Не вопрос, а когда надо будет, тогда ты нас прикроешь, дружище, – Кит кивнул головой и похлопал Браймса по плечу.

Шагая в сторону военного лагеря, он еле слышно насвистывал какую-то веселую детскую песенку, которая всплыла из его далекого детства.

– Раз, два – ровнее шаг. Три – хлопок, притоп на месте.

Кит сам не заметил, как остановился, сделал хлопок, притопнул ногой, улыбнулся и, ускорив шаг, проследовал в лагерь, в маленькую комнату с видом на дорожку, вымощенную ровным гладким камнем.

***

Два неразлучных товарища – Браймс и Кай – шли нога в ногу. Они были веселы, как никогда, и довольны тем, что зазнайка Кит, который отличался определенной дисциплинированностью и солдатской честью, не такой уж правильный и тоже не без греха, и к тому же иногда захаживает к старухе Сайре, угощаясь там запрещенной настойкой для хорошего настроения.

Быть солдатом в подземном городе – это грустно. Стражник по уставу не может иметь семью, а соответственно – своего дома, верную и любящую жену рядом. Но взамен человеческим слабостям он имеет полномочия управлять людьми, которые плодились и ютились в крохотных землянках. Каторжники очень редко умирали своей смертью, хотя смерть – это было не самое страшное, а, наоборот, заслуженное облегчение, вымоленное слезами и потом.

Работая на шахте и в каменоломне, люди не боялись быть придавленными на смерть обвалившейся грудой руды или отделочным камнем. Они страшились производственных увечий с пометкой «травма несовместима с полным выздоровлением, человек непригоден к дальнейшей работе». Таких горемык уводили из города в неизвестном направлении. Стражники пугали пленников тем, что на отдаленных территориях подземки живут летающие чудовища, похожие на тигра, с крупной головой, огромной пастью и длинными острыми клыками, которые питаются человеческой плотью. Может, поэтому и сложились в народе байки про невиданное чудовище, а может, они и вправду существовали, и от этого жить в подземном городе казалось куда лучше, чем в животе у голодного зверя.

Были прецеденты, когда стражники имели отношения с женщиной, и в этом случаи устав вынуждал солдат оставить службу в подземке и идти работать на каторжную работу в рудники или шахты. Новорожденных детей забирали у родителей сразу после родов и уносили их неизвестно куда, и эта тайна была велика. Младенцы не выживали в таких условиях, и поэтому у родителей была надежда, что их чаду не придется гнить заживо, а есть шанс выбраться из этого страшного места. Ходили слухи, что младенцев отправляли в приют, который был за пределами подземного города.