Юлия Коликова - Под жарким небом Батуми. История, в которой каждый найдёт себя

Я уже и не помню, откуда мы узнали про марганец – металл, который можно было найти буквально под ногами и сдать в специальные пункты приема за деньги. Выглядело все очень просто: мы брали с собой пакеты, небольшие молотки и отправлялись на поиски руды. В траве и на дорогах мы искали коричневые тяжелые камни, которые при расколе молотком в сердцевине оказывались блестящими как металл. Найдя один такой камень, мы могли быть уверены – неподалеку от него найдем еще много таких же камней. Набив сумки марганцем, отправлялись в пункты приема металлов и сдавали руду за хорошее вознаграждение. Так мы промышляли несколько недель кряду, пока это порядком не надоело. Но я навсегда запомнил то чувство свободы, которое мне дали мои первые заработанные деньги. Пусть они были небольшие, пусть их хватало только на сладости, но само то, что мне не надо было просить деньги на вкусные мелочи у родителей или бабушки – дорогого стоило. Я мог сам выбирать, как ими распоряжаться. Я мог принимать решение. Это был первый вкус свободы.

Вскоре Лиана заявила, что нам нужно что-то более серьезное и интересное, чем сбор булыжников. Что-то настоящее. Идея пришла сама собой. Однажды мы отправились на пляж всей огромной компанией: мама с папой, бабушка с дедушкой, мы с Катей, Бердиа и его родители, Арчи с мамой и папой. Наши мамы загорали на пляже под жарким солнцем Батуми, папы устраивали дальние заплывы, мы же играли в карты на песке.

– Так хочется черешни, – протянула мама.

– Да, и мы что-то взять не догадались.

– Карду, милый, вы не съездите с Арчи в дом? Мы вчера насобирали черешни и оставили ее в холодильнике.

– Конечно, мам, сейчас обыграю Катю и съездим.

Катя недовольно фыркнула.

Уже на следующий день мы придумали, как немного подзаработать: мы собирали фрукты в саду, отвозили их на пляж и продавали туристам и отдыхающим. Наша задумка приобрела невероятную популярность: туристам нравились свежие фрукты на пляже, которые разносили ребята. Черешня, клубника, абрикосы, смородина – в ход шло все. Особенной популярностью неизменно пользовалась клубника. К следующему году мы решили подготовиться основательно и разбили дополнительные грядки клубники у нас в саду. Бабушка научила нас, как выращивать ягоды, и давала советы по уходу за нашим огородом. Мы с Бердиа и Катей трудились над урожаем, Арчи, Ика и Лиана занимались развозом и продажей ягод на пляже. Деньги мы собирали вместе и делили поровну между всеми участниками предприятия. Родители не возражали, им нравилось наше увлечение. А у нас появились свои карманные деньги. Теперь мы тоже могли угощать одноклассников всякими вкусностями, покупать подарки нашим родителям и откладывать понемногу – каждый на свои цели.

Тогда я не знал, на что откладываю деньги. Еще с ранних лет у меня была синяя пластиковая копилка-звезда. Кажется, мне подарила ее мама. Она закрывалась на маленький металлический замочек. Ключ хранился у мамы, но я быстро научился открывать копилку скрепкой. Внутрь копилки мама клала деньги, подаренные родственниками мне на день рождения, туда же я сбрасывал заработанные и сэкономленные мной самим. Это были мои первые собственные средства. Не помню, чтобы когда-то мне хотелось их на что-то потратить. Мне нравилось часто открывать копилку и пересчитывать ее содержимое. Я получал удовольствие от осознания, что сумма монет и бумажных денег в копилке неуклонно растет.

– Карду, а давай переплывем на турецкую сторону?

Мы с Арчи сидели на мысе Сарпи и болтали. Небо было затянуто серыми низкими тучами, с моря дул прохладный ветер и моросил дождь. Все остались дома. Никто не захотел ехать на Сарпи, кроме Кати, но бабушка не позволила ей отправиться с нами на море в такую погоду. Мы с Арчи были вдвоем.

– Ты шутишь? Как мы переплывем – это же вон как далеко, – на самом деле я боялся не дальности расстояния, а глубины моря. Даже не самой глубины, а того, что может там таиться.

Это случалось со мной всегда, когда я заплывал достаточно далеко. В своих силах я никогда не сомневался. Но как только я понимал, что заплыл достаточно далеко от берега и подо мной может уже тридцать, а то и все пятьдесят метров глубины, сердце начинало тревожно биться. Вода в Черном море недостаточно прозрачная, и, отплыв на некоторое расстояние от берега, перестаешь видеть что-либо под собой. Только темно-зеленые мутноватые воды с примесью песка, поднятого со дна. Заплывая еще дальше, не видишь уже и песка – только вода, из темно-зеленой переходящая в черную морскую пучину.

– Я бы хотел переплыть. Мне нравится плавать, – немного помолчав, добавил Арчи.

– Больше, чем футбол?

– Ну… В футболе вся моя жизнь, ты знаешь. Но и плавать мне нравится.

– Сколько здесь? Километров десять?

– Неееет, тут все тридцать пять, а то и немногим больше.

– Откуда ты знаешь?

– Отец рассказывал про одного советского пловца, который переплыл море вот отсюда, – Арчи указал на берег поодаль. – И воооон до туда, до турецкой стороны.

– Думаешь, это правда?

– А то! Он хотел убежать из Советского Союза. Говорят, специально переехал из Сибири в Батуми за несколько месяцев до побега. Готовился, тренировался. Тут была хорошо охраняемая граница. Здесь же еще был Союз, а вон там уже, – он снова махнул рукой в сторону Турции, – уже свободный капиталистический мир. Но он был профессиональный пловец, кандидат в Олимпийскую сборную.

– Зачем же он бежал?

– Свободы хотел. Представь, как тяжело было жить в Советском Союзе. За границу не выехать, денег не заработать. Живешь в постоянном страхе. Тише воды, ниже травы.

– И что с ним стало?

– Его сразу арестовали в Турции. Думали – русский шпион. Никто и предположить не мог, что простой человек может вот так взять и проплыть тридцать пять километров, минуя патруль, не попавшись ни под один прожектор.

– Тут и прожекторы были?

– Конечно. Это же граница. Он плыл, а они светили – хотели высветить его и расстрелять, как врага. В Советском Союзе его заочно осудили на смертную казнь.

– А потом?

– Ну он вроде как сидел в турецкой тюрьме. Но там потом поняли, что он никакой не шпион, и отпустили его. Он вроде как и сейчас жив. Живет себе где-нибудь в Америке или в Англии. Я, если честно, не знаю.

Мы помолчали, затем Арчи добавил:

– Я бы хотел сделать что-то такое же, запоминающееся. Что-то выдающееся. Ну вот взять хотя бы этот залив. Переплыть его – это же какой вызов. Но для этого, конечно, тренироваться надо каждый день.

– Так он твой герой?

– Нууу, – протянул Арчи. – Не то чтобы герой. Но он заряжает меня. Вдохновляет своей силой, волей и храбростью. А у тебя есть такой пример?

Я задумался. Спорт и спортивные достижения не привлекали меня всерьез. Мне нравилось слушать разные истории от Арчи или смотреть фильмы про спортивные подвиги. Но сказать, чтобы они вдохновляли меня, я не мог. Мне больше нравились фильмы и истории других персонажей.