Владимир Гнилицкий - Наследие

– Так, а это что? – Дед взял маленькую коробочку.

– Да это ерунда какая-то, вроде домино называется, деда. Давай уже дорогу собирать.

– Ерунда, говоришь? Тут ты, Колька, неправ.

Дед подошел к тумбочке, достал костяшку, он звонко ударил о гладкую лакированную поверхность.

– Смотри как звучит.

Коля застыл, на его лице появился удивленный, восторженный взгляд.

– Деда, а можно я, дай мне попробовать!

Коля подбежал к тумбочке, схватил костяшку и хлопнул о поверхность, но звук почему-то получился глухим. Он посмотрел на костяшку, потом на деда. Дед увидел вопрос в его глазах.

– Ничего страшного, давай помогу.

Дед взял вторую костяшку и начал объяснять все хитрости:

– Смотри, для начала немного согни ладонь, затем клади костяшку на средний палец, хвост костяшки придави большим пальцем, так, чтобы ты её не выронил, хорошо, теперь бей пальцами по тумбочке, как будто в твоей руке нет костяшки, слегка отводя руку назад.

В этот раз получилось: Коля хлопнул о тумбочку и раздался громкий звон.

– Деда, а пойдём на пол.

– Нет, на полу не получится. – Дед ударил костяшкой по линолеуму, и раздался пустой хлопок. – Тут все дело в поверхности.

Коля схватил костяшку и выбежал из комнаты.

– Мама, смотри, что мне Толик подарил.

Он откинул с края стола белую скатерть и звонко ударил по столу.

– Как громко, а как дела с дорогой?

– Ты что, мам, это же лучше, чем дорога, и лучше, чем петарда.

– А тебе дедушка уже объяснил правила игры?

– Правила? Какие правила? Дед только показал, как костяшку правильно держать.

– Это игра, а у любой игры есть правила.

– Моя дорога тоже игра, но там нету правил, – Коля развёл руками, он ничего не понимал. – Или дорога – это не игра?

– Понимаешь, дорога – это детская игра, точнее сказать, игрушка. Там правила не нужны, а домино – это игра для взрослых.

– Я уже не ребёнок, мне уже девять.

– Ну конечно же, не ребёнок, именно поэтому тебе подарили домино.

– Колька, ну ты куда убежал? – Из комнаты вышел дед. – Пойдем дорогу собирать.

– Нет, не хочу, дорога – это для детей. Деда, а ты научишь меня играть в домино?

– Ну конечно, научу, пойдём в комнату.

– Нет, давай здесь, здесь стол больше, и мама с нами будет, да, мам?

– Коля, вы лучше вдвоем, с дедушкой, а я пока посуду помою.

– Ну пожалуйста, мам, а я тебе потом с посудой помогу.

– Хорошо, неси коробку.

Коля сбегал в комнату и принёс домино, мама убрала со стола белую скатерть.

Дедушка повесил пиджак на спинку стула, расстегнул воротник рубашки, закатал рукава и сел за стол.

– Катя, а сделай мне чай.

Коля повторил все дедушкины действия и тоже попросил у мамы чая.

– Ну что ж, раз чай готов и все в сборе, то можно начинать.

Дедушка разложил домино в центре стола.

– Мама, а может, папу тоже позовем?

– Папа уже спит, у него завтра важный день.

– Итак, – продолжил дедушка, – для начала все должны взять по одной костяшке, чтобы узнать, кто будет первым набирать.

– А как мы узнаем?

– Не торопись, Колька, я все расскажу. Сначала тянем по костяшке, открываем и смотрим масть на поле, считай каждую точку. Видишь, у мамы самая тяжёлая масть, шесть-пять, значит, она набирает первой, но для начала все должны помешать масти.

Коля слушал внимательно, наконец, ему разрешили взять пять костяшек, и дедушка начал объяснять что такое базар, дубли и рыба, что такое вертушка и почему за дублем ходят на вертушках. Но вскоре Коле стало скучно играть, потому что в соседней комнате спал папа, и мама запретила сильно стучать костяшками.

– Деда, а давай лучше домино завтра в парк возьмём и Толика научим.

– А там есть какой-нибудь стол, ну или что-то похожее?

– Там недавно поставили новую беседку, в центре которой стоит стол.

– Отлично, значит, продолжим завтра в парке. – Дедушка начал укладывать костяшки в коробку.

– Коля, снимай рубашку и брюки, пора ложиться.

– Мам, а почему папа ушел спать и меня не поцеловал?

– Папа сильно устал, у него сейчас много работы.

Николай пришёл в себя с мыслями о том, что в этот день все и началось, но что именно? Бутерброд лежал на полу. «Наверное, выронил, – подумал Николай. – Что случилось в этот день?» Николай начал колотить шкаф руками. «Что ты от меня скрываешь? Расскажи, что ты видел, Какую тайну ты хранишь все эти годы? Давай, покажи то, что ещё никогда не показывал, – Николай закрыл глаза, затем ещё раз, но он видел лишь черную пустоту, – ну же, давай, я готов!»

Николай продолжал колотить шкаф ещё пару минут. Затем, сделав шаг назад, он немного успокоился.

– Так, нужно собраться. Скорее всего в этот день что-то произошло.

Николай пытался более детально вспомнить этот день. Он стоял молча около десяти минут. Его глаза наполнились ненавистью, он смотрел на шкаф как на предателя. Неожиданный всплеск эмоций снова разбудил злость внутри Николая.

– Это все ты, слышишь, это ты сделал меня таким, посмотри, нравится? Наверное, ты гордишься собой, великий хранитель тайн, открой одну, слышишь, всего лишь одну, почему он ушел? Молчишь? Ну и пожалуйста, оставь себе. А ведь ты мог бы все изменить, ах да, я, кажется, понял, тебе нравится наблюдать за тем, как я мучаюсь. Я прав? Давай, скажи, ведь я же прав? Ненавижу! Слышишь, ненавижу!

Николай упал на колени, по щекам потекли крупные слезы, это чувство тоски и одиночества насквозь пропитало комнаты старой квартиры. Боль, как паразит, разъедала изнутри. Николай чувствовал свою вину в уходе отца: «А вдруг он из-за меня ушёл? Хотя… По-моему, он меня любил – или только притворялся? Этот огонь в глазах. Его не подделать. Он точно меня любил. Тогда почему ушёл, может, из-за мамы? Тоже исключено. Должно быть какое-то объяснение. Верни меня в тот день ещё раз, прошу тебя, я должен прожить этот день ещё раз, – Николай встал закрыл глаза. – Я готов, пожалуйста, верни меня снова в мой девятый день рождения».

– Колька, просыпайся, мы собирались пойти с Толиком в парк, играть в домино.

В дверях стоял дедушка.

«Это не тот день, – Николай оттолкнулся от шкафа, – ты не имеешь права так со мной поступать. Ты просто не имеешь права». Николай опустил голову. «Наверное, иногда лучше не знать правды, а может быть, ещё просто не настало время». Николай чувствовал, что он на грани, поэтому поспешил себя успокоить. «Вряд ли отец хотел, чтобы я так убивался, а может, он и вовсе ушёл не по своей воле». Николай направился в сторону балкона, на свежем воздухе было легче привести мысли в порядок, но неожиданно замер на уровне стола.

– Стоп, мой день рождения был в пятницу, затем шла субботу, отец никогда не работал по субботам, да и типография в субботу была закрыта. Куда он ходил этим утром?