Альберт Савин - Участь обитаемой планеты

Наверное, каждый из философов по отдельности – по-своему мудр в меру своего уровня развития, жизненного опыта и определившегося мировоззрения. а потому и заслуживающего внимания, одобрения и следования мудрым правилам.

Только в том и суть, что мировоззренческих позиций, как минимум, две. Одна из них – реальная, материально-вещественная, во-плоти, другая – идеалистическая, занебесная и запросто воображаемая – абстрагированным от реалий философским мышлением.

Однако, если попытаться собрать всех философов за одним столом – они, очевидно разделятся на две противоположные стороны, упорно продолжающие доказывать – чьи правила мудрее.

А потому человечество так по сей день и не знает, как же всё-таки жить правильно!

Вместе с тем, при всём разнообразии философских течений, нельзя не заметить одну весьма устойчивую тенденцию, их объединяющую – вся естественно-природная флора и фауна, включая род человеческий во главе с мыслителями, являются на белый свет из мрака, предоставляя как бы дополнительный шанс более зримого, светлого и ясного ответа на проблему сотворения реального материального мира во-плоти, вместе с разумными существами во-плоти.

Сто лет человеку для этого – это много или мало?

Очевидно, если явление на свет потребовалось для того, чтобы по-свободнее дышать, пить, есть, плодиться и размножаться с примитивным прозябанием на физиологических инстинктах – то для этого и трети века предостаточно.

Но человек в 33 – ни за что не соглашается расставаться с жизнью во-плоти и желает её как можно большей и активной продолжительности.

Мало того, все светские концепции направлены на повышение материального, во-плоти, благосостояния, и увеличения продолжительности жизни до ухода во мрак. А почему, собственно?

Да потому, что только живая форма существования во-плоти, пронизанная тончайшей сетью полнокровных чувственных окончаний только и даёт возможность испытывать наслаждения жизнью в любых коллизиях со светлыми и темными полосами т.н. судьбы.

И именно в этом процессе предопределяется выбор дальнейшего предпочтения – либо сугубо эгоистического существования со средоточением внимания на наслаждениях своей персоны, либо гуманистического, с продолжением себя в собственном потомстве.

Только в том и суть, что из всего живого мира – лишь человеку с развитым мыслительным осознанием вновь открывающихся (сверх примитивных) возможностей, становятся доступными новые формы удовлетворений, значительно обогащающих область наслаждений жизнью во-плоти.

Наслаждения успешными результатами своего труда и творчества, собственными победами в преодолении трудностей, от удачного окружения себя друзьями и подругами, отношения с одной из которых способны окрылять и вдохновлять особенно сильно.

От значимости того, что именно ты становишься сильным, но не в смысле силы, расталкивающей более слабых для успешного продвижения по карьерной лестнице, а в смысле защиты более слабых и содействия им своей силой и мощью.

И много чего ещё – вдохновляющего на новые поступки и дела, результаты которых послужат значительным подспорьем не только своему потомственному роду, но и на благо всему человечеству.

И таким образом отдельные, относительно короткие жизни складываются в вечность человечества, вполне соизмеримую со всем остальным материальным миром.

=====

Однако, философы-идеалисты сподобились на иную вечность, вообразив на небесах особое царство, которое, якобы ждёт каждого, поверившего в его исключительно добродетельное существование, с вечным блаженством для всех, кто освобождается от плоти с чувственными наслаждениями жизнью, то есть – с физической смертью.

По каким законам оно построено, хотя бы чуть близким и понятным для материального мира во-плоти, – очевидно, известно только самому Творцу материального мира во-влоти, облачённому сакраментальными тайнами неких чудесных деяний и метаморфоз, не подлежащих анализу светской наукой и недоступных простому крестьянину-землепашцу с далеко не философским складом ума.

И уж если и есть среди людей демоны-искусители к пресыщению и прелюбодеяниям, то они в точности от безмерного материального богатства и вытекающей из него праздности.

Эти две мировоззренческие позиции могли бы существовать относительно самостоятельно. Тем более, что все моральные заповеди уже давно дублируются светскими законами, с той прогрессивной разницей, что всякое их нарушение подлежит конкретной персональной ответственности с возмещением материального и морального ущерба, наносимых грешником.

Простить грешника можно, конечно же, и при исповедальном раскаянии, но как при этом прощается ущерб, нанесенный греховодником п о т е р п е в ш и м от греха – никак?

Выбор мировоззрения и конфессионального вероисповедания – это, разумеется, личное дело каждого гражданина.

Но оно становится далеко не личным, если допускается практическое наложение идеалистической концепции на реальную материалистическую, в результате которой получается, что смерть человека – это отнюдь не трагедия человечества, а великолепный шанс для чудодейственного спасения от смерти.

Речь-то сегодня идёт не столько о том, много или мало ста лет жизни для человека, сколько о досрочном массовом прекращении человеческих жизней во-плоти, которое стало – словно дров наколоть для чьей-то барской бани.

По философам-идеалистам, отстаивающим теистические позиции, выходит, что все предполагаемые прошлые цивилизации никуда не исчезали, а спаслись на небо, оставив человечеству лишь египетские пирамиды, оказавшиеся неподъёмными и для высших сил?

Получается, что все агрессивные войны с массовым истреблением людей – это не трагедия человечества, а благополучное спасительное возвращение в лоно Его небесное?

Выходит, Маркс был прав – не любить людей по-христиански, а бить и бить и бить, дабы быстрее повозвращались в лоно его Всевышнее?

Наконец, чем же ещё подпитывается, в основном, современный террорист-смертник, если не спасением на небо?

Но самое парадоксальное состоит в том, что всех, кого спасают из природных, техногенных и социальных катастроф, не с п р а ш и в а я и не р а з д е л я я н а верных и заблудших, руководствуясь сохранением высшей общечеловеческой ценности – уникальнейшей, пока, во всей Вселенной живой формы существования во-плоти;

И кто неимоверными материальными и моральными усилиями пытается предотвращать агрессии с физическими смертями, а, значит – препятствовать переходу в более «благополучный» мир иной;