Галенваров - Фиолетовые сны в шахматном порядке

– Жлобяра!

Дала характеристику соседу Карина, нисколько не сомневающаяся, в своей правоте трактовки событий и абсолютно уверенная, в том, что после очень долгих извинений ее не только отпустят, но горько пожалеют, что связались с ней.

Поправляя по примеру ее пожилой сопернице по обольщению, на голове прическу.

Несмотря на экстремальную ситуацию, ей хотелось выглядеть достойно и она хоть и, начинала нервничать, стараясь не выдавать, что у нее тряслись руки, подводила брови и наносила макияж. Красивое, но жестокое лицо, глаза черные в них казалось, застряли льдинки.

Фигура ее произвела впечатление на присутствующих мужчин некоторые, из которых даже позавидовали Владу, нежная кожа загорелого тела, высокие стройные ноги о них говорят, что они растут от шеи. Волосы хоть и не натурального цвета, но очень красиво убраны хозяйкой в косу, которая замысловата, заплетена в крендель, как и у любимого, ее политического деятеля с феминистическими наклонностями.

– Ее в диспансер отдать надо, на лечение, у нее не хватает. Продолжала вздыхать соседка.

Ожидая своей очереди для дачи показаний, грубо перебитая, тараторящим соседом.

Ух, была б я помоложе! За косу бы отходила!

Злобно щурясь смотрела на прихорашивающеюся Карину соседка, всей душой ненавидя ее и жалея Влада, который очень ей нравился, особенно его широкие плечи, которыми он напоминал первого мужа.

– Это у тебя гусыня старая не хватает!

Терпение гражданской супруги Влада подошло к концу.

Карина, вдруг взбешенная обвинениями, с воплем попыталась напасть на соседку, но ее во время схватил один из патрульных.

Остановленная патрульным, без возможности ударить обидчицу, она запустила в соседку помадой. Соседка притворно испугано посмотрела на Карину и запричитала.

– Вот видите! Что я вам говорила у нее давно не все дома и покрутила пальцем у виска.

Довольная, тем, что удалось спровоцировать Карину, себя поставив на место несчастной жертвы. И возможно стараясь вызвать желание у милиционеров заступиться.

– Нападение на сотрудника это тяжкое преступление! Затараторил май-ор, подбежавший к брыкающейся Карине и торжественно пытаясь закрепить на ее руках хомутик.

При этом не понятно было, кого конкретно он имел в виду.

Возможно это относилось к патрульному который пытаясь ее удержать получил удар затылком в челюсть, и теперь прикладывал платок к разбитой губе, изумленно разглядывая расцарапанную ногтями руку или Владу увозимого скорой.

Соседка, поддакивая, прибавила, словно подтверждая мысли майора.

– Одного уходила, мало ей стало, смотрите за второго принялась!

Попытка с закреплением хомутиков провалилась. Карина гордо выпрямившись отстранила майора, который побоялся ее удерживать опасаясь оставить синяки на ее бархатистой и нежной коже рук, после прикосновения к которым оставался легкий приятный цветочный аромат, от чего нос майора засопел как пятачок борова почуявший нечто вкусное.

– Видите, гражданочка и свидетели есть.

Проговорил он это нараспев придавая голосу напускную важность.

На самом деле ему было все равно, кто есть, кого нет, главное все запротоколировать соблюсти процедуру ничего не нарушив, чтоб начальство было им довольно. Потом пусть их следаки дергают, не его забота.

Хорошо, что ловить никого не надо потерпевший в больнице, преступница перед ним.

– Это на этого то хмыря недоучку нападение?

Презрительно качнула головой, в сторону побитого ей патрульного, который опять тянул к ней руки, как мальчишка играющий с расИваненной кошкой.

– Руки убрал!

– Быстро руки убрал! Ты хоть знаешь кто я такая? Гришка тухлая под-мышка!

– Гражданочка не прикидывайтесь дурочкой, вы все прекрасно понимаете.

Речь идет о вашем муже, которого увезли в тяжелейшем состоянии в больницу, здесь кроме вас никого нет, значит, я могу предположить, что это ваших рук дело. Тем более у нас есть анонимный источник, подтверждающий эту информацию.

В любом случае если будите мешать следственным действиям, это вам ничего хорошего не принесет.

Добавил он смягчаясь, и сочно причмокнув губами. Вообще внешне он больше походил на фермера, этакого пузатого добряка с фигурой самовара и соломенными усиками.

Решив не заострять внимание на побитом патрульном, хотя это тоже можно использовать, все таки нападение на сотрудника при исполнении.

Сам виноват нужно головой думать, привык путан хватать, а тут все таки барышня, белая кость, голубая кровь. С такой другой подход нужен. Встал бы между ними и все, а то хватать удумал.

Голос его был густой и обволакивающий, словно жужжание шмеля, разглядывающего цветок и что— то вслух комментирующего. Он дал сигнал отпустить Карину.

Ее больше не держали но, хомутик продолжал грозно торчать из руки Майора, который ограничился угрозой его применения.

Тем более как она будет одеваться, если ей руки закрепить, придумал оправдание майор, если что— то пойдет не так и потом на его попробуют свалить вину за происшедшее.

Она же, в конце концов, не Фанни Каплан вряд ли, у нее в чулке браунинг. Хе, хе внутренне усмехнулся он дав волю своей фантазии, и даже немного от этого покраснел.

Дурак это Гришка, вечно со своей инициативой лезет.

А все— таки не понятно чем она Влада приложила, или может здесь был кто— то еще. Любовник к примеру, затаился в шкафу, затем пытался улизнуть, Влад проснулся, завязалась драка, с огромный трудом завалил вурдалака, Боже о чем это я? Глупость какая в голову лезет.

Майор указал глазами на шкаф одному из патрульных, но тот лишь еле заметно дернул плечами давая понять что все уже там посмотрел, но не решаясь перечить майору залез повторно со злобой выкидывая на пол вещи, шипя себе поднос что лицам страдающим атеросклерозом не место в милиции.

– Вот сука, такого парня укатала.

Я с ним патрулировал наш человек. Комментировал в полголоса происшедшее, словно не обращаясь не к кому лично, а пытаясь завести самого себя, один из патрульных которого, Карина назвала Гришкой. Злобно разглядывая Карину которая продолжала прихорашиваться.

Хотя для неприязни, тут были и свои мотивы, один из них затаенная в душе обида. Когда то давно он пытался ухаживать за Кариной учащейся на параллельном курсе института, который в отличие от нее, так и не закончил. Весь период ухаживания, лишь подвергаясь насмешкам и издевательствам с ее стороны.

– Не имеете права! У меня мать вас всех сотрет в порошок!

Вдруг заорала Карина, пытаясь, повторно бросится на Григория. Который, видя замешательство майора, (тот напряженно вспоминал, где он раньше видел Карину, и чья она дочь), сам повторно скрутил руки, дождавшись, когда она оденется, и на этот раз зафиксировал запястья.