Екатерина Замятина - Истории с края земли

Часы показывали половину третьего ночи. Ночь – не лучшее время для научных изысканий, особенно после вечера на морозе, но Оля не щадила себя, помня, что каждый час на счету. Девушка взяла последний кусочек останков существа… и осознала, что взяла его голыми руками. Ужас ледяной стрелой пронзил тело, и она в панике отшвырнула клочок «целлофана». Брать останки твари голыми руками, особенно человеку впечатлительному, было строжайше запрещено. Но дело было сделано! Она схватила клочок щипцами, засунула его в контейнер с талой водой, а контейнер – в морозильную камеру, после чего помчалась в ванную мыть руки. На ладони появилось маленькое тёмное пятнышко, и Оля остервенело терла его мылом, а затем на всякий случай опрыскала санитайзером. Пятнышко исчезло. Успокоившись, исследовательница убралась на столе и легла спать.

Вот только из-за мыльной пены она не заметила, что пятнышко не смылось, а всосалось внутрь, под кожу.

***

Она проспала. Не помня, как, несколько раз переставляла будильник на более позднее время, пока не отключила вовсе. Когда она проснулась, был почти полдень. Серые светлые сумерки освещали маленькую комнату, в которой она провела детство и юность, и следы тех времён остались в интерьере: на полке среди книг сидел одноглазый плюшевый кот, к двери приклеен плакат с логотипом панк-рок группы, по стене протянуты тонкие верёвочки, а к ним на прищепках прикреплены фотографии, открытки, памятные записки, переданные украдкой на уроке под носом самой вредной училки, а над кроватью висел собственноручно сплетенный ловец снов. Словом, это был маленький уютный мир, из которого совсем не хотелось выбираться, а хотелось только нежиться под тёплым одеялом. К тому же у Оли разболелась голова, а в горле першило: ночная вылазка обернулась простудой. Решено было остаться дома, прогулять пары и посвятить день самолечению. Девушка встала и пошла на кухню кипятить чайник.

– Лиза?..

Девушка вздрогнула. Низкий мужской голос раздался совсем рядом. Она обернулась и никого не увидела. Наверное, послышалось, решила она. И почему Лиза? Её звали иначе.

– Лиза, – настойчиво повторил голос, – не делай этого.

Теперь стало страшно. Принять посторонний звук за короткое имя ещё можно, но услышать в шорохе целую фразу невозможно. Она вспомнила ночь и случайное прикосновение. Неужели это галлюцинации, о которых её предупреждали? И что теперь делать? Живое воображение тут же изобразило, как её заматывают в смирительную рубашку мрачные сильные санитары, как её слова пропускают мимо ушей – что взять с шизофренички! – и руки искалывают лекарствами. И всё, что останется, это целыми днями лежать, смотреть в трескающийся потолок с жёлтыми разводами, мыть полы за пачку сигарет или кулёк конфет и терпеть насмешки медсестёр…

От паники её отвлёк тот же голос.

– Одумайся, – встревоженно сказал он. – После этого ты не сможешь ничего изменить.

Затем исследовательница услышала тихий плач. Незнакомка всхлипывала и пыталась что-то сказать, но не могла.

– Лиза, – повторил голос. Теперь в нем послышались угрожающие ноты, – не делай этого.

Исследовательница услышала чьё-то дыхание, а затем – глухой стук о землю, звук одновременно чавкающий и хрустящий, словно что-то тяжёлое упало с большой высоты. Звук короткий и мерзкий, с каким падает желе. Она уже слышала такой звук, встречалась с ним в видео из даркнета. Звук самоубийства.

Она медленно осела на пол. В ушах раздавался гулкий быстрый стук сердца, руки тряслись от страха. Пусть она ничего не видела, звуков оказалось достаточно, чтобы понять, что произошло. Что это было – игрой воображения, кошмаром, порождённым мозгом? Легче от этого не становилось.

Сквозь старые доски веяло холодом, это и заставило встать с пола и добрести до кухни. Девушка щелкнула язычок электрического чайника, кинула пакетик чая в чашку и уставилась в окно. С высоты девятого этажа открывался вид на заснеженный двор, а вдали расстилался город, маленький островок жизни среди безмолвной спящей природы. Что двигало людьми, решившими век назад уйти из обжитых земель на Крайний Север, в эту обитель тьмы и холода? Динамичный человеческий дух, отказывающийся уступать. Те люди вторглись в земли, где им были не рады, вцепились в них зубами и перестроили под себя, а дети их детей молча несут невидимый дозор.

Оля заварила чай и вернулась в свою комнату, под одеяло. Жуткая галлюцинация не давала покоя, и она поспешно набрала сообщение напарнику. Ответ пришёл быстро.

«Жесть. А почему ты не брала эту фигню в перчатках?»

В глазах защекотало, и всё поплыло перед глазами. Она отложила смартфон, прижала колени к груди и заплакала. Почему не в перчатках… Потому! Потому что у неё закончились одноразовые, а она забыла купить новую пачку, потому что в ее вещах бардак, и она не нашла бы среди ночи обычные перчатки. Вот такая она хреновая исследовательница! Еще и больная на голову, кстати. С чего она вообще взяла, что может быть полезна…

Звякнуло уведомление. Девушка вытерла слезы и прочитала:

«Эй, ты там не загоняйся».

Она слабо улыбнулась. Гриша поддерживал ее грубовато и коряво, но отлично считывал её состояние даже через переписку. Как он сам любил повторять – если охотник использует интуицию только на охоте, то охотник из него так себе. Да и человек тоже.

«Не буду :)»

«К тебе приехать?»

«Да. Спасибо.»

«Жди».

Он пришёл под вечер, принеся с собой пакет со сладостями. С его приходом тёмная гулкая квартира ожила; на кухне грелся чайник, смартфон на столе проигрывал что-то неторопливое, всё наполнилось светом, тихим шумом и теплом. Оля неторопливо раскрывала упаковки с печеньем и шоколадки и тайно любовалась напарником, пританцовывавшим на маленькой кухне. Все им любовались, что уж греха таить, и любоваться было чем: белой кожей, сквозь которую проглядывали голубые вены, высокими скулами, вороньими растрёпанными волосами, длинными пальцами (сказывались уроки на пианино) и озорным блеском тёмных глаз. Сам Гриша отлично знал, какую реакцию вызывает у девушек, и тёмное пятнышко на шее красноречиво говорило об этом.

– Знаешь, что? – сказал он, садясь напротив с чашкой чая, – я думаю, это у тебя не галлюцинации были.

– А что тогда?

– Я пока к тебе ехал, погуглил, – он достал смартфон из кармана джинсов, – в общем, у нас девчонка покончила с собой, упав с крыши. И звали её Елизавета.

Он положил телефон на стол, и Оля прочла короткую статью:

«26 марта 2017 года рядом с домом 42 по улице Ленина было обнаружено тело тринадцатилетней девочки. Согласно предварительной версии, она сбросилась с крыши девятиэтажного дома. Тело обнаружил дворник, убиравший утром придомовую территорию, он же вызвал полицию. Ведётся следствие, предварительная версия – самоубийство».