Евгений Козлов - Целомудрие миролюбия. Книга вторая. Перводевственник

Он живет во времена неспокойные, в военолюбивой (поэтому языческой) стране расцветшего милитаризма. Ныне общество идеологически разделено. После “русской весны” оно поделилось на имперцев консерваторов, которые желают вернуть былое величие своей государственности, всеми военными и потому преступными антихристианскими способами, которые противятся всему иноземному, всему западному, желая посредством государственной православной веры и государственных притеснений создать некое огромное сильное, но варварское государство. Вторая часть это либералы, любители всего европейского и американского, которые вполне осознанно защищают грех и беззаконие, также грехи содомские пропагандируют, ненавидя нынешнюю власть, сами желают стать властью, презирают простой народ, почитая того отсталым и несвободным. В общей картине видны две толпы, которые рвутся к трону власти с разных концов, их лозунги различны, но путь движения и намерения схожи. В либералах, как и в консерваторах, ощущается постоянное недовольство, им всего мало, стремление к богатству златому является их общей жизненной целью, потому выступают супротив христианской жертвенности. Ведь христиане готовы поделиться с теми, кто обделен. Христианин предпочтет жить в нищете, лишь бы собрату лучше жилось. Политики же, лишены сего милосердного чувства, в них роятся националистические желание выгоды и удобства. Исходя из всего перечисленного, можно понять, насколько разобщен мир, сколь яростно бушует в нем моральная гражданская война, сколь рьяно противоборствуют христианское добро и сатанинское зло. Отсюда и возникает непонимание среди людей, все эти постоянные споры, неуемная агрессия с трибун и в ящиках. Христианская вера с её антивоенным миролюбием и антиблудным целомудрием, с её жертвенностью и милосердием, всюду испытывает поругание, со всех сторон хулится всеми теми, как бы те не назывались, консерваторы то, или либералы, русские то, или другие народности, дела тех злы, кои взращены насилием.

Однако Миролюбов верен своему мировоззрению, знает, что в христианстве существует только два верных пути: бракосочетание, после коего супруги лишаются девства в первую брачную ночь ради деторождения, и путь вечного девства, когда девственность сохраняется на протяжении всей жизни. Есть и третий путь, который включает в себя такую последовательность: падение, умерщвление души, затем прозрение и восстания из мертвых. Это путь покаяния, который весьма сложен и порою лицемерен, по той причине, что человек не ведает, сколько ему отмерено жить на земле, потому не знает, успеет ли он искренно раскаяться в грехах своих. Потому кается в старости, когда все его страсти улеглись и ослабли, он вроде бы кается прилюдно, но в душе своей думает, что жизнь его была весела, приятна, но грешна. Не он так считает, но общество или учение к тому призывает, которое учит, что якобы нужно покаяться, и ты чист от былой грязи, можешь надеяться на райское житие, о как удобно хорошо придумано, и жизнь земную богато и сладко прожил, вот и после неё хорошо заживешь. И чтобы так не лицемерить, лучше вовсе не грешить, никогда не блудить, с самой юности навсегда отказаться от женщин, насилия, винопития, курения и мясоедения.

Каково же умственное стремление Миролюбова? Таинство венчания познает он с любимой своей или же будет сколь и прежде оберегать свою девственность и нецелованность на протяжении всей жизни, сие неведомо. Одно ясно точно, мировоззрение его души воздействует и на его тело. Оказалось, что мужское тело устроено двояко, прибывает в дуализме, выражаясь технически, в нем есть два режима. Первый включается, когда мужчина, соблазненный привлекательной женщиной, телесно становится готовым к зачатию, в нем появляется страстность, отчего он ищет ту самую единственную, на которой он женится. Однако если он стремится видеть блудные картины, ищет их в интернете, то сие состояние вожделения становится противоестественным, впрочем, и бесплодным. Именно в таком страстном греховном состоянии тело мужчины способно испытывать удовольствие способствующее зачатию. Во втором режиме мужчина не помышляет о зачатии, избегает женщин, избегает блудных греховных помыслов, борется с бесом блуда. Каждый месяц или реже такой воздерживающийся мужчина испытывает ночное телесное освобождение, которое не сопровождается удовольствием, порою и не сопровождается никакими порочными сновидениями. Сие есть не оскверняющее мужчину простое высвобождение старого семени, которое вскоре заменится новым, кое также состарится и умрет в свое время, а не тогда когда того пожелает блудник, блудодейством убивающий молодое семя. Причин людского блудодейства много, блудят ради корыстной цели, в отчаянии, ради протеста, но чаще впадают в беззаконие ради наслаждения плоти, однако во втором целомудренном состоянии покоя наслаждение отсутствует, значит, блуд теряет всякий смысл. Впрочем, блуд и зачатие имеют разный смысл, хотя и схожи в убийстве девства. Миролюбов же познал спокойствие как телесное, так и душевное в юные лета свои, кое казалось поначалу труднодостижимым, ведь страстность и женолюбие кипели у него внутри, однако действием никоим образом не реализовывались, со временем всё в нем успокоилось, умиротворилось, потому-то он и может называться нецелованным девственником.

Миролюбов беспрекословно исполняет Христовы заповеди, почитает оные божественные откровения, потому-то он противник всякого блуда и порока, в той же мере он и противник всякого насилия и убийства. Ветхим человечеством Божья заповедь – не убий, понималась неправильно, умышленно искаженно, ветхие решили, будто им запрещено убивать только невинных, а врагов и злодеев, будто позволительно умерщвлять. И оное ложное понимание Божьей заповеди истинного внеконфессионального христианина приводит в замешательство, ему странно и страшно видеть подобное язычество и антихристианство. Ведь вот заповедь – не убий, дана Богом, чего же более? Но государства и властители хотят больше земли, больше рабов и налогоплательщиков, больше других богатств, потому подстраивают любые верования под свои корыстные греховные желания. Люди почему-то не вспоминают Эдем, в котором не было убийства и насилия, где Адам не убил Еву, где Адам не убивал животных, не вкушал их, вот к какому житию должно возвратиться человечеству. Должно стремиться к тому совершенству, а не выдумывать себе оправдания. Но посредством дьявольского обольщения, государства и властители предпочитают убивать и насильничать. Однажды у Миролюбова спросили – неужели ты хочешь, чтобы все люди стали как ты, для того чтобы тебе легче жилось на этом свете в среде себе подобных? Обладая скромностью, он не ответил им, но затем, поразмыслив душой своей, он пришел к выводу – “Да, если бы все были как я, то на земле прекратилось бы всякое насилие и войны, не было бы блуда, ибо все оставались бы девственниками, кроткими и стыдливыми”. Но, то были лишь мечтания. Впрочем, если не мечтать о чем-то светлом и добром, о том Царствии небесном, то о чем же еще мечтать? Ведь насмотревшись на безобразия земных обитателей, на бесконечные войны, на ту пропаганду насилия и блуда во всей массовой культуре, в конце концов, просто не захочешь жить в таком падшем мире, разочаруешься в нем и вскоре впадешь в меланхолию. Но только вера в лучший мир спасительна, дарующая надежду и любовь, способная даровать смысл жизни – в спасении собственной души. В том-то и дело что многие стремятся спасти не душу, но тело, причем хотят уберечь себя, только от мгновенной смерти, ведь они предпочитают смерть медленную, потому продолжают употреблять алкоголь и другие дурманящие вещества, совершают блудодейства, насилие, так живя, они плоть уберегают, душу при этом свою губят. Защищая себя и своих ближних насилием и грехом, они повергают насилию собственную душу, и души ближних также губят. На войне тысячи людей взявшие оружие в руки свои и люди, думающие, что им позволено править кем-либо, потворствуя дьяволу, губят свои души. Так войска становятся героями зла, грешниками, которые поступают не по-божески, но они есть падшее слепое зверье, идущее на добровольный убой. Миролюбов всё сие вероломство различает, но к разумению его никто не прислушивается. Точнее говоря, он отыскивает здравые рассуждения лишь в литературе, те отголоски правды, которые являются эхом истины, размноженным на отдельные еле слышимые возгласы, и только.