Стелла Александрова - Если найдешь

Ну, так нечаянно упасть на его колени, когда мимо проходишь к своему месту. А легкие прикосновения? Ха. Да мы в постели сжимаем друг друга до одури, – улыбнулась уголком рта Вера. Надо заканчивать эту вакханалию, – подвела итог. Ей предстояла задача потруднее, организовать охоту на себя. В этом проекте надо было устроить оригинальную встречу с Саровским, такой, какой у них не было еще. А адрес изложить загадками, пусть поломает голову. Но и выбор сделать такой, чтобы смог разгадать, иначе, коту под хвост ее великий план по завоеванию Саровского.

Сезон охоты на саму себя объявляется открытым, мысленно объявила она, и стала изучать мини-отели Санкт-Петербурга в интернете.

Глава 2

Александр Маркович Саровский родился с серебряной ложкой во рту в семье партийного номенклатурного работника в СССР в 1983 году. Начало правления Горбачева дало возможность госчиновникам смотреть на Запад, а в конце 90-х годов оторваться от советского народа. Воспитание гувернантками, пансион в Англии, Итонский колледж..... Но дальше пошло не по плану Марка Теодоровича Саровского. Сын отбился от рук. Вместо Гарварда, "этот противный мальчишка", весь в мать, – как часто любил он повторять, поехал в Сорбонну в Париже, желая изучать гуманитарные предметы, вместо экономики. Это за мое неподчинение в свое время, говорил себе Марк Теодорович, о своей женитьбе на девушке из народа против воли родителей. Только счастья эта девушка для себя в богатой семье не нашла. По истечении 20 лет семейной жизни Марк извел жену Лену своими изменами, при этом часто вспоминая слова отца, что жениться надо на ровне, и не по любви, а по расчету. Итог жизненного пути Елены Александровны Саровской был очень плачевен и печален. Оставшись без сына, в золотой клетке одна, она начала пить. Безразличие мужа, отсутствие друзей, чтобы поддержать ее, безделье, способствовали неограниченной ежедневной выпивке. Муж не видел, а, скорее всего, не обращал внимания. Алкоголь довел женщину, переболевшую в детстве гепатитом, до цирроза печени. Елена Александровна никому не жаловалась о своих болях, которые предшествовали ее кончине. Только, когда она пожелтела, Марк Теодорович понял, что с его женой не все в порядке, но было поздно.

Алекс узнал о смерти матери, когда уже жил в Париже, куда убежал от властного влияния отца. Изъятый у матери, иначе он не мог сказать, об его отправке на учебу в частный пансион для изучения европейских языков возрасте 7 лет, Алекс в 16 лет уже чувствовал от нее, как и от отца, только ущемление своей свободы. Она звонила ему часто, спрашивая в основном, чем он питается и как живет, постоянно при этом говоря, что он обязательно должен иметь поддержку в лице однокурсников. Алекс разговаривал с ней без охоты, думая, что сам знает, как выживать в холодном европейском обществе. Но когда отец сообщил об ее смерти, он был обескуражен и ошеломлен. Только потеряв мать, понял, как не хватает ее звонков. Он с трудом представлял, что у него нет теперь матери, что больше не услышит заботливого участливого голоса. Приехав на похороны, увидел, большое количество людей, пришедших высказать соболезнование отцу. Но, как понял по разговорам, многие из них не видели даже ее на фотографиях, не то, что вживую. Вернувшись после пышных и многоречивых похорон, он по-другому взглянул на фотографию в рамке, где мать с улыбкой, как теперь было понятно, грустной, держала 5-летнего Алекса на руках. Девятнадцатилетний юноша разрыдался, переосмысливая свою жизнь, поступки и внимание матери. Не стало человека, который думал только о его благополучии, а не о вложенных капиталах в него. Отец застал его, уснувшего с заплаканными глазами и с фотографией в руке. Состоявший следом разговор, о том, что хватит, дурить и надо ехать в Гарвард, Алекс воспринял с неприятием большим, чем проявлял раньше, и в тот же день улетел в Париж, прихватив с собой фотографию матери.

В 19 лет человеку уже понятно для чего создаются браки, и так же понимаешь, что должны быть на всю жизнь. Наивные юношеские мысли. Алекс не смог простить отцу смерть матери. Целый год он не разговаривал с ним, пока тот не приехал в Париж сам. Но доверительного общения не вышло. Он так и не выполнил просьбу матери, завести друзей. Если уж муж так способен оскорблять жену, пренебрегать и изменять ей, чем довел до смерти, что можно говорить о чужих людях. Ни друзей, ни подруг – стало его кредо. До сегодняшнего дня оно действовало безотказно.

Услышав звук, закрывшейся двери за Верой, он отложил листы и задумался. Семейная драма до сих пор цеплялась когтями в его сердце, и раны кровоточили. Но.. Из-за привлекательной русоволосой девушки с точеной фигуркой, не задумывающейся о своей красоте, он готов отступить от правил. Эту девушку ему не хочется терять. Будучи с ней рядом, он чувствует умиротворение, как тогда в детстве рядом с матерью. Только сердце бьется учащеннее. Многие могли бы сказать, из-за этого поставил ее руководителем маркетингового отдела. Но личная симпатия никогда не оказывала влияние на него в бизнесе. Вера, когда пришла устраиваться на работу, оказалась более образованная, чем ее сверстницы, да еще и со знанием английского языка. Который теперь совершенствовался, благодаря встречам с иностранными клиентами, желающими заказать рекламу в их агентстве.

Его размышления прервал входящий звонок сотового. Отец. Помяни…, – чертыхнулся мысленно, и события многолетней давности проявились недовольством к близкому человеку, который он попытался спрятать, но не совсем получилось, и потому сухо ответил.

– Да, папа, здравствуй!

– Саша, привет! Завтра жду тебя дома в 9 вечера. Есть серьезный разговор, – он высказал это безоговорочным тоном.

– Завтра я не могу, у меня вечером встреча с клиентом за месяц оговоренная. Давай сегодня, – почему-то неприятные воспоминания заставили его не идти на поводу отца.

– Это не мне только надо, – вспыхнул Саровский-старший.

– Если такая важность, давай, сегодня встретимся, я могу прямо сейчас подъехать к тебе. Куда скажи?

На линии установилась тишина. Алекс усмехнулся. Отец желает, чтобы последнее слово было за ним.

– Хорошо, – раздался голос отца, – подъезжай, я у себя в офисе.

– О, кей, – ответил Алекс и отключился. Хорошо, что он сегодня позвонил, думал, покидая здание агентства. Неприятные дела лучше сегодня решить. Завтра ему хотелось бы полностью отдаться общению с Ледовской.

Подъезжая на стоянку, только для руководителей головного офиса центральной гостиницы, увидел заезжающий туда Хендай кроссовер. Из машины вышла Жанна, нынешняя любовница отца, стройная высокая женщина 45 лет с рыжими длинными волосами. Он с ней был знаком, но если уж с отцом не было общения, то с ней, тем более. На ее приветствие со спокойной улыбкой, холодно кивнул, и отвернулся, чтобы достать телефон. Набрал отца, и недовольно заявил: