Виктория Журавлева - Времена года

Он явно в смятении и не понимает, почему она говорит подобные вещи. Это заставляет её усмехнуться, сделать глоток очередного коктейля и снова посмотреть на толпу.

Людей становится всё больше, а ночь медленно подходит к концу. Чёрное полотно с маленькими фонариками на небе скоро тягуче, под песни проснувшихся птиц, будет складываться в шкаф, а на его место положат яркое, светлое голубое пуховое одеяло с торчащими перьями-облаками и оставят одну жёлтую лампу. Такая магия происходит каждый день, но встречают закаты и рассветы лишь единицы, романтизируя, и именно в эти встречи их душа оживает.

– Смерть и Судьба? Значит, ты верующая, – вдруг выдаёт Итан, а Одетт не сдерживает свой смех, который так давно не слышала.

– Нет, я просто знаю, о чём говорю. Подумай о своём существовании, Итан. Разве ты приносишь пользу, делая обычные фотографии в журналы? Через четыре года тебя затмит начинающий фотограф, потому что у него будут фотографии не только необычных мест и людей, но и другой взгляд на жизнь. Он захочет приносить пользу, показать людям того, чего они не могут разглядеть, пока ты всё ещё будешь показывать лишь красивую картинку без смысла. Над своим отношением к людям тоже задумайся, – говорит девушка, подмигивая и давая Итану время, чтобы осмыслить слова. Она видит, как в его голове появляется миллион вопросов и самый волнующий, откуда холодная незнакомка всё это знает.

Итана будто окатили кипячёной водой для большего эффекта испуга и шока. Он не просто слушал Одетт, нет. Он буквально увидел всё, что она сказала, словно побывал призраком за спиной версии себя через четыре года в каком-то чёрно-белом фильме, где всё белое светилось, а чёрное напоминало космос. Он видел этого фотографа, который показался ему знакомым, видел разозлённого, потерянного и ничего не имеющего в жизни себя. Это оглушает и ослепляет Итана, из-за чего на какой-то миг он забывает, как дышать, и чувствует жар.

– Откуда ты… Кто ты такая? – пугается фотограф, делая глоток своего напитка и не чувствуя вкус, настолько он впечатлён.

Во взгляде Одетт появляется странное тепло, тоже пугающее Итана, поэтому, когда она кладет свою тонкую и бледную руку на его плечо, то первым делом ему хочется отпрянуть, как можно дальше, но… Он вдруг чувствует не адский жар, а приятный успокаивающий холод.

– То, что ты сейчас чувствуешь, обманчиво. Ты не хочешь в этот мир, куда ведёт такой холод, – говорит Одетт, передвигая руку с плеча на его руки.

Итан не понимает, что происходит, и ему начинает казаться, что он слишком много выпил за обычным разговором с незнакомкой в баре и теперь у него просто улетает здравый смысл.

– Какой мир? Можешь перестать говорить загадками, – просит молодой человек, а Одетт снова улыбается, понимая, что ей совсем не хотелось его пугать.

– Другой мир, мир Смерти. И нет, не думай так плохо обо мне, я не демон и не Дьявол, как показывают в человеческих фильмах, – останавливает Смерть мысли парня, убирая руку и снова делая глоток коктейля. Голубая жидкость в стакане скоро закончится, как и ночь в этой части мира.

– Но… Не хочешь же ты сказать, что ты… – в его голосе скользит непонимание, испуг и волнение.

Одетт отставляет стакан в сторону, теперь она изучающе смотрит на него, забавляясь тем, как они поменялись местами.

– Да, я Смерть и забираю жизни. И вовсе не такая страшная, как ты и ещё многие люди думаете, – отвечает Одетт. Она видит, как Итан пытается успокоить себя и ещё раз осмыслить всё, что она ему сказала. А потом она снова видит дикий испуг и желание жить в его душе.

– Ты пришла за мной?! – этот крик могли бы услышать все в баре, но громкая музыка и эгоистичность людей спасли их.

Одетт снова вдруг смеётся и качает головой, пока Итан не знает, за что хвататься – за сердце или голову.

– Нет. Если бы я пришла за тобой, то не начинала разговор. Я решила отдохнуть, изучить вас, – признаётся Одетт, прекрасно зная, что после этой ночи Итан пойдёт проверять свои нервы и записываться на прием к психологу. Ей становится немного жалко, что во второй раз они встретятся ещё не скоро. Она знает, что теперь он будет рад и расслаблен перед этой встречей.

– Ладно… Тогда можно вопрос? – немного успокоившись и придя в себя, спрашивает фотограф. Он вдруг облокачивается на стол, складывая руки в замок, и испытующе смотрит на Смерть. Она кивает, садясь в таком же положении и чуть наклоняя голову набок.

– Я люблю свою работу, я не хочу, чтобы всё это случилось. Как мне изменить это? Что нужно делать? Ты можешь дать совет? – в его голосе волнение и надежда. Её слова правда подействовали, заставили задуматься, он обязательно задумается, просто в более тихой и спокойной обстановке.

– Как я сказала… Люди тратят много времени на бессмысленные вещи. Фотографируй не то, что считаешь интересным, а то, что приносит радость. Эмоции – это то, что приводит людей к успеху, – отвечает Одетт.

Итан серьёзно кивает и мысленно повторяет её слова, а потом отвлекается от мыслей.

Смерть вдруг выглядит чему-то удивлённой, с загадочной улыбкой смотря куда-то ему за спину. Молодой человек хмурится, поворачиваясь и замечая на танцевальной площадке радостную Лексу, танцующую со своими друзьями. Он сам невольно улыбается, видя коллегу такой расслабленной и настоящей.

– А что насчёт… – начинает снова спрашивать Итан, поворачиваясь обратно к Одетт, но видит пустоту на её месте.

Фотограф хмурится и оглядывается вокруг, но единственным напоминанием остаётся стакан с недопитым голубым напитком.

– Видимо, это придётся выяснить самому, – решает он, вставая со своего места и направляясь к Лексе.

Одетт не покидает бар до самого рассвета, наблюдая за Итаном, который всё оставшееся время проводит с Лексой. Смерть не может не улыбаться, ведь этот разговор изменил жизнь успешного фотографа. Итан не догадывается, что через года он станет тем самым фотографом, о котором его предупреждала Одетт. Итан начнёт больше работать, встречаться с Лексой, искать то, что его радует, и пытаться донести до людей простую истину – нужно жить и наслаждаться настоящим, как ему посоветовала Смерть.

«Хорошо, что я решила устроить выходной, ведь это была его очередь уйти», – думает Одетт, поменявшая решения Судьбы и вернувшаяся к своим обязанностям с первыми лучами яркой лампочки в голубом одеяле.

Есть мелодии, которые заставляют сердце биться быстрее, а мысли вылетать, чтобы ничего вокруг не оставалось, кроме нот. Чувствуешь мелодию, звуки, будто миллион весенних лепестков, подхватившиеся ветром и окружившие тебя, настолько всё вокруг становится волшебно и невозможно, что пропадает весь мир. Остаются лишь нежные лепестки. Это чувство нельзя передать словами, нельзя о нём рассказать, объяснить, почему именно эта мелодия заставляет тебя забыться и потеряться в круговороте пёстрых аккуратных цветочных листков.