Юрий Ишутин - «Луч» – это мы

– В крайнем случае, можно ведь и сменить род деятельности!

– Это как? – удивился я.

– Я, например, пошёл в моря, когда закончил играть, а тренировать стало очень накладно. Двадцать лет отработал в ВБТРФ – от матроса-обработчика до зав. производством.

– Так мы с Вами – коллеги! – обрадовано воскликнул я. – У меня семнадцать лет «рыбацкого» стажа. Добывающий флот, в основном – «Дальморепродукт»!

– Свои! – улыбнулся Годлевский.

– И заметь, – вернулся он на футбольную стезю. – Деньги, так либо иначе, были государственными. Следовательно всё исполнялось прозрачно и хорошо контролировалось А сейчас что? Вот и надуваются «пузыри», и гибнут клубы…

Не хотелось заканчивать такой интересный разговор на грустной ноте.

– Валентин Николаевич, я понимаю, что Вас достали подобные вопросы, но всё-таки: самый трудный мяч, который удалось вытащить и самый обидный гол из пропущенных за карьеру.

Собеседник улыбнулся.

– Ну, почему? – ответил он. – Всегда приятно вспомнить лучшие годы. Удар? А тот самый – от Бориса Колоколова – в «девятку», уложивший меня в больницу и круто изменивший жизнь. А насчёт пропущенного – здесь немного затрудняюсь. Было несколько таких мячей от Володи Акимова. Слышал про такого?

Я возмущенно хрюкнул. Ещё бы! Тем более, что беседовал с ним чуть раньше.

– Знал он, понимаешь, какой-то момент для удара и засунул мне несколько мячей в ближний угол! Было обидно, конечно…

Заслуженный голкипер смущённо улыбнулся. Наверное, вспоминал те самые голы…

– Валентин Николаевич, а можете вспомнить ребят из «Луча», с кем работать на поле было наиболее комфортно?

– Ну, таких не один, и не два! – глаза вратаря загорелись. – Готов?

– Конечно!

– Защитники: Виктор Карташов, Владимир Гончаров, Владимир Козлов, Юрий Загумённых. Полузащитники: Борис Колоколов, А. Кандалинцев (брат хабаровского). Нападающие: Виктор Лебедев, Виктор Старухин.

Геннадий Матвеев, например, снимал весь «верх», победить его «на втором этаже» было невозможно. Виктор Старухин лупил смертным боем из любого положения – с «лёта», через себя. Сейчас такого не увидишь.

Юрий Загумённых обладал просто запредельной работоспособностью и железным характером. Его аутов соперники опасались уже в те далёкие времена. Он забрасывал мяч прямо во вратарскую!

Наш прославленный вратарь увлечённо рассказывал про своих товарищей, а я поймал себя на мысли: что будет с нашим футболом, со всеми нами, когда уйдут в лучший мир последние представители этих славных поколений? Когда о том, что футбол – это, прежде всего Великая Игра, покорившая сотни миллионов людей на нашей грешной, погрязшей во всех пороках планете, а уже потом – способ заработать или «распилить», рассказать станет совсем некому? Вот, тогда-то и наступит всеобщий и всеобъемлющий «финиш»…

– Юра, смотри, что я хотел тебе показать, – сказал вратарь, протягивая мне небольшую и невзрачную, безо всякого глянца, брошюру.

– «Футбол-68», – прочитал я заглавие на старой, потрёпанной обложке.

– Раритет! – уважительно сказал я. – Но ведь Вы мне его не отдадите?

– Я хочу, чтобы ты посмотрел, понял и просто сравнил – тогда и сейчас.

– Можно взять её напрокат? На пару дней? Отдам. Отвечаю!

– Возьми, конечно! Только верни обязательно – это память….

Я взял, посмотрел, понял, сравнил. О моих впечатлениях будет написано ближе к финалу этой книги. Если сказать коротко, футбол тех лет в нашей стране – это была мощь, бившая буквально через край с этих сереньких и невзрачных, на первый взгляд, страниц. Но про это позже…

Сердечно попрощавшись с Мастером и пожелав ему крепкого здоровья, автор этих строк, отменив всё, что намечал ранее, поехал прямиком в место базирования – на Чуркин. Необходимо было доставить раритет в целости и сохранности. Потерять либо испортить его нельзя. Это память.

В самом начале работы над этой книгой я и мечтать не мог о том, что смогу напрямую поговорить с теми людьми, которых видел только с трибуны либо по телевизору. Однако дело двигалось, аппетиты росли. А когда тебе, всеми силами, помогают такие люди, как А. Данюков, невозможного остаётся всё меньше и меньше.

Разговоры про то, что было бы классно провести беседу с Николаем Павловичем для наших читателей продолжались у нас какое-то время. Наконец, Андрей «напряг» свои связи, подключил ребят из российской Премьеры и, в одно прекрасное утро, будущий автор открыл «ватсаповское» сообщение с заветным телефоном.

Разницу во времени нужно было учитывать, поэтому наш световой день я посвятил подготовке. Смотрел статистику, биографию, даже откопал на «динамовском» ресурсе видеозаписи матчей с участием будущего собеседника. Начал просмотр и едва не забыл о цели его проведения!

Нежданно-негаданно я очутился в детстве. Это было просто незабываемо! Полные стадионы, «битловские» причёски футболистов, имена, команды…

Короче говоря, выпал из реальной жизни на полдня – таким сладостным и тоскливым одновременно было то путешествие. Попасть туда хоть на пару минут захотелось настолько сильно, что остро защемило где-то в левой половине груди. Не смейтесь, молодёжь! Все подобные ощущения у вас впереди, время бежит очень быстро! Вынырнул с большим трудом….

Вечер. В Москве разгар рабочего дня, можно звонить. Ага…

Вдруг навалилась какая-то необъяснимая робость. Как отнесётся к данной затее очень известный, заслуженный человек, будет ли он рад моему звонку? Ведь мы совсем не знакомы! Это Гонтарь – один из прямых учеников Великого Яшина. «Не хрен в стакане», как ярко и образно выражался незабвенный кореш по добывающему флоту, проходящий в моих ранних рассказах под псевдонимом «Петрович». У него таких «журналистов» было как собак нерезаных! Наверное, «достали» уже своими вопросами…

Имеется большое желание пообщаться, но и быть отправленным в пешее путешествие на три весёлые русские буквы тоже как-то неохота! Дилемма, однако…

Наконец, решаюсь и тычу пальцем в зелёную трубку смартфона. Не берёт! Чувствую даже некоторое облегчение. Ну, а что? Всё возможное я сделал, совесть чиста.

Через некоторое время вспоминаю об усилиях, приложенных другом для осуществления наших планов и становится стыдно…

Набираю в грудь больше воздуха и на выдохе произвожу повторные манипуляции с трубкой. Сердце гулко колотится, как у пятнадцатилетнего мальчишки при виде предмета своей первой и безнадёжной любви. Этот человек и был для нас – пацанов из семидесятых и восьмидесятых подобным символом! Нам ставили его в пример во время занятий в ДЮСШ. Работай, играй, старайся и перед тобой открыты все дороги. В том числе, и на самый высший уровень! Содержимое кошелька родителей совершенно не при чём. Такой была тогда наша страна. Одна и для всех.