Лариса Чернышева - Жить – не тужить

КЛЕОПАТРА. Вчера твой слуга подныривал и подвешивал живых рыбок к крючку, а сегодня – мой, и уже приготовленных по твоему вкусу.

МАРК АНТОНИЙ (смущен тем, что над ним подшутили). Эх ты, насмешница! (бросает рыбу друзьям)

КЛЕОПАТРА (обнимает его). Тебе мало быть великим полководцем, ты хочешь быть еще и великим рыболовом? Генерал, оставь удочку нам, правителям Фарoса и Канoпы, а твой улов – города и страны.

МАРК АНТОНИЙ. Ох, Клеопатра, у тебя всегда найдется для меня нужное слово… Сдаюсь! (Целует ее) Я твой раб.

КЛЕОПАТРА (прижимаясь к нему, с нежностью) А я – твоя рабыня.

МАРК АНТОНИЙ (подхватывая ее на руки). Моя богиня. (Друзьям) Ну, что, не развлечься ли чем-нибудь еще!

ДРУЗЬЯ (перебрасывая рыбу друг другу): Пора, пора! Идем!

(Все уходят.)

СЦЕНА 3

Кабачок на набережной, полный посетителей.

Входят МАРК АНТОНИЙ и КЛЕОПАТРА с друзьями.

МАРК АНТОНИЙ. Хозяин, вина для всех, я угощаю!

ХОЗЯИН КАБАЧКА. (Слуге, тихо) Принеси самого лучшего вина. (МАРКУ АНТОНИЮ, которого он, разумеется, сразу же узнал, говорит с наигранной шутливостью) За угощение спасибо, но денежки вперед, а то еще сбежишь со своей подружкой, не заплатив. (Подмигивая посетителям) С этой компанией ухо держи востро, а?

Смех, возгласы. Да уж! Небось варвары какие, того и гляди…

МАРК АНТОНИЙ (не обращая внимания на возгласы, расплачивается с хозяином). Держи.

ПЕРВЫЙ ГОРОЖАНИН (щуплый, низкорослый, но задиристый, кричит хозяину кабачка). А ты их в шею, чуть что!

МАРК АНТОНИЙ (еще не успев присесть к своему столу, обернувшись, без злобы, с улыбкой). Я тебе сейчас самому по шее.

ПЕРВЫЙ ГОРОЖАНИН (Поднимаясь, не робея от разницы в их росте и комплекции). Что?! Попридержи язык, приезжий. Понаехали тут!

МАРК АНТОНИЙ (берет его за шиворот и усаживает на место, с иронией). Уймись, … Геракл!

Все смеются.

ХОЗЯИН КАБАЧКА (поглядывая в сторону компании Марка Антония и Клеопатры). Понаехали – и хорошо. Мы не в убытке. Теперь Марк Антоний военную добычу не в Рим, а к нам везет. У них хлеба и зрелищ поубавилось, а у нас прибавилось.

ВТОРОЙ ГОРОЖАНИН. Да и он не в убытке. Отхватил тут себе такую добычу, что ой-ой-ой! Царица-то наша – не какая-нибудь мелкая сошка, с которыми он привык иметь дело. Красавица, ума палата! Мне б такую!

Смех

ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Ты сначала полмира завоюй, как он, а потом о царицах мечтай. Он своей голубе и их деткам вона сколько в Азии земель отвалил.

ЧЕТВЕРТЫЙ. Его теперь в Рим калачом не заманишь, милуется у нас в Египте со своей зазнобой!

ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Антонию в Риме тоска, городишко так себе, и посмотреть-то не на что. Я бывал, знаю. То ли дело наша Александрия!

МАРК АНТОНИЙ (добродушно) Ох, и наглый вы народ, александрийцы.

ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. А ты будто не такой!

ХОЗЯИН КАБАЧКА. (принимая у слуги амфору с вином) Ну, вот и вино. Угощайтесь, гости дорогие! (Музыкантам) Эй, музыканты, сыграйте-ка что-нибудь повеселей! А гости попляшут!

МАРК АНТОНИЙ. Вот это другое дело. (Клеопатре) Спляшем, моя Исида?

Музыканты играют зажигательную мелодию. Посетители пускаются в пляс.

МАРК АНТОНИЙ и КЛЕОПАТРА весело пляшут:

ХОЗЯИН КАБАЧКА. Славно, славно. Парочка хоть куда… Заходи почаще, Марк Антоний.

МАРК АНТОНИЙ. Ты что-то путаешь, хозяин.

ХОЗЯИН КАБАЧКА. Тебя спутаешь! Это ты в Риме трагедии устраиваешь, а у нас, слава богу, – комедии. За то мы тебя и любим.

СЦЕНА 4

Дворцовый сад в Александрии.

МАРК АНТОНИЙ (лежит, положив голову на колени КЛЕОПАТРЕ). Вот так и прожить бы всю жизнь здесь, с тобой, с нашими милыми детьми.

КЛЕОПАТРА. Что же тебе мешает?

МАРК АНТОНИЙ. Ты знаешь – что: Рим. Я все-таки римский гражданин. Должен повиноваться законам республики.

КЛЕОПАТРА. Цезарь, твой друг, говорил: «Республика – ничто, пустое название без тела и облика».

МАРК АНТОНИЙ (порывисто встает, в возбуждении расхаживает по сцене, со страстью). Знаю. Сам помогал ему прекратить эту игру в демократию… Не удалось… Ты помнишь, что республиканцы сделали с Цезарем?!.. (Пристально смотрит на Клеопатру, та кивает) У-нич-то-жи-ли… А чего стоило мне восстановить в стране порядок?! (Клеопатра кивает.) Мы с Октавианом поделили власть, и это всех успокоило. Римляне устали от гражданских войн. Уже стишки гуляют по Риму.

Куда, куда вы валите, преступники,

Мечи в безумьи выхватив?

…Ни львы, ни волки так нигде не злобствуют,

Враждуя лишь с другим зверьем!

КЛЕОПАТРА (обнимая его). Но это же не про тебя. Про Октавиана. Пусть он правит там, а мы здесь. Ты властелин Азии, ты – преемник Александра…

МАРК АНТОНИЙ (успокаивается; улыбаясь). Нет, моя радость, это ты – его преемница. Я – грубый римлянин. А ты – утонченная македoнянка. Царица царей!.. Азия теперь твоя.

КЛЕОПАТРА (лукаво). Как говорил хозяин кабачка: за угощение спасибо, но… Как бы ты опять не сбежал в Рим, к своей римской женушке.

МАРК АНТОНИЙ. Не сбегу. Я даже в завещании написал: «похоронить в Александрии».

КЛЕОПАТРА. Здесь нужно жить, а не готовиться к смерти. Александр сделал своей столицей Вавилон, ты сделай Александрию.

МАРК АНТОНИЙ. Римляне мне этого не простят. Как не простили, что я женился на тебе и отдал нашим детям Азию.

КЛЕОПАТРА А тебе нужно их прощение?

Входит секретарь

СЕКРЕТАРЬ. Прибыл Ирод, царь Иудеи. Просит принять.

МАРК АНТОНИЙ. Приму. Веди его сюда.

Секретарь уходит.

КЛЕОПАТРА. Не дай ему тебя обмануть. Он жесток и хитер. Я получила письмо от его тещи, она пишет, что он убил почти всех ее родственников, устроил ужасную резню в Иерусалиме. Его все ненавидят. Даже собственные дети и жена, Мириамма. Он ее бешено любит и бешено ревнует. Как ни одну из десяти своих жен. Ему стало известно, что она послала тебе свой портрет… Она очень красива?

МАРК АНТОНИЙ. Для меня нет никого красивее тебя.

КЛЕОПАТРА. Я знаю, что он собирался подослать ко мне убийц.

МАРК АНТОНИЙ. А я знаю, что, пока я жив, никто не рискнет поднять руку на женщину, обладающую величайшим значением для своей эпохи.

КЛЕОПАТРА Не до шуток, друг мой. Враги в Риме, враги даже в какой-то жалкой Иудее. Нас не оставят в покое, даже если мы с тобой оставим в покое их всех. Нет мира под оливами. Все воюют с начала времен, как говорят у нас в Египте.

МАРК АНТОНИЙ. Я никому не дам в обиду тебя и наших детей (целует ее). А со всеми этими иродами я разберусь.

Входит ИРОД.

ИРОД (кланяясь). Великий Антоний! Царица Клеопатра!

КЛЕОПАТРА, едва кивнув в ответ на приветствие Ирода, уходит

МАРК АНТОНИЙ (сурово). Я наслышан о твоих зверствах, Ирод.

ИРОД. Недруги порочат меня в твоих глазах… Ты же знаешь, как я тебе предан.

МАРК АНТОНИЙ. Не уверен. В любом случае жестокость отвратительна. Ты должен знать, что мы, римляне, лишаем царской власти тех, кто не умеет править вверенной им страной.