Анджей Сарва - Сын теневой стороны

Почему? Да потому, что молекулы ДНК представляют собой невероятно длинный набор инструкций для построения данного организма. Они содержат около шести миллионов четырехсот тысяч нуклеотидов. А значит, будучи чрезвычайно сложными структурами, они весьма нестабильны.

Они разрушаются, распадаются и, соответственно, нуждаются в постоянном ремонте, за что отвечают ферменты, чья задача – восстанавливать в клетках эти поврежденные участки. Это непрерывный процесс, но лишь до определенного момента…

Со смертью организма не только прекращается процесс восстановления, но и высвобождаются ферменты, ускоряющие разрушение участков ДНК в клетках, разрезающие их на мелкие фрагменты. В разрушении участвуют и микроорганизмы, которые начинают питаться умершим тканями.

Однако небольшие фрагменты деградированной ДНК могут сохраниться в останках при благоприятных условиях. Правда, это будет отнюдь не полная запись, а лишь ее обрывки. Ученым не остается даже призрачного шанса воссоздать на их основе организм.

И все же это не означает, что нереально получить полную генетическую информацию о конкретном организме. Это возможно путем кропотливого поиска и склеивания разрезанных фрагментов частиц. Но и этого недостаточно, чтобы клонировать кого-либо.

Что тогда получается? Знаменитый фильм «‎Парк Юрского периода» – чистая фикция? Да, чистая фикция для официальной науки и для биологов, официально работающих над вопросом клонирования вымерших организмов. Вот именно… для всего официального… А для того, что неофициально?..

Что, если каким-то невероятным образом удастся воспроизвести весь геном человека, все эти три миллиарда пар нуклеотидов? Конечно, еще нужно будет знать, в каком порядке они расположены… Только тогда воссоздастся вся инструкция. Так вот, если уже будут получены все эти миллиарды пар последовательностей, правильно закодированных, что дальше?

Далее, чтобы клонировать организм, чей полный генетический код удалось воссоздать, нужно будет воспользоваться им в совершенно иной плоскости. Необходимо что-то сделать, чтобы имплантировать оплодотворенную человеческую клетку с кодом донора ДНК в матку суррогатной матери, чтобы затем, после периода беременности, миру был явлен клон человека, чья ДНК была получена…

Вот почему доктор Элиас К. Рут, MD, Ph. D. вздохнул с чувством огромного облегчения, когда из предоставленного ему скелета с помощью секретных методов удалось выделить полноценный генетический материал. Теперь можно было предпринять попытку создать клон этой древней девушки. И главное, что именно он (наряду с тремя другими учеными в мире) знал, как это сделать, а первым «донором ископаемого ДНК» стал не мертвый кролик, свинья или овца, а человек… это была мечта ученого.

Доктор Элиас К. Рут был истинным ученым, каких в мире осталось уже не так много. Его не интересовали ни деньги, ни слава, его интересовала сама проблема и ее решение. Потому, получив предложение возглавить этот экспериментальный проект, он долго не раздумывал и почти сразу согласился на все условия. Некоторые сомнения в успехе проекта, заставившие его немного поколебаться вначале, развеялись без следа, едва он увидел специально оборудованную для него лабораторию и команду сотрудников. Поэтому он только улыбнулся и подумал: «Это должно сработать!..»

23-летняя Сара Коэн, студентка кафедры древней истории и археологии Средиземноморья Калифорнийского университета в Беркли, дочь Аврама Коэна и Суры Мерник, внучка Береля Коэна и Хани Цукер, еврейка-ашкенази, ведущая свой род из польского Сандомира, именуемого на идиш Койзмир, была обследована командой ученых из секретной лаборатории доктора Рута и выбрана из 13 других молодых женщин как самый ценный материал , чтобы помочь «воскреснуть» другой Саре, дочери Самсона и филистимлянки Далилы.

Было установлено, что ее гаплотип – cohen modal , относящийся к гаплогруппе J, указывающий, что она не только еврейка, но без малейшего сомнения происходит из жреческого рода Левия, а обнаруженные у нее определенные хромосомы, в первую очередь, Eu 9, свидетельствуют, что родовая линия ее отца уходит на две тысячи лет назад и берет начало именно на территории современного Израиля.

Из тринадцати девушек она оказалась чистейшей в расовом отношении, была психически и физически здорова, сильна, не страдала от вредных привычек, а вдобавок оказалась девственницей – и потому подходила идеально. Оставалось только добиться от нее осознанного и добровольного согласия на участие в этом необычном проекте.

Она должна была согласиться, чтобы у нее взяли яйцеклетки, лишили их клеточных ядер, а на их место имплантировали другие – содержащие генетический материал, извлеченный из останков древней девушки. После экстракорпорального оплодотворения один эмбрион должен быть имплантирован в ее матку (другой был заморожен на всякий случай), и если бы все прошло успешно, Сара Коэн родила бы дочь Самсона…

– Сара! Мы предлагаем тебе принять участие в необычном, совершенно невероятном проекте! Он будет в тысячу раз круче, чем все приключения Индианы Джонса вместе взятые! Для науки он будет значить больше, чем открытие могилы Тутанхамона! Благодаря тебе, возможно, удастся вернуть миру одно из исчезнувших племен Израиля.

Лицо Сары покрылось красными пятнами, она ничего не говорила, только возбужденно кивала головой в знак согласия и без колебаний подписывала подсунутый ей доктором Элиасом К. Рутом документ, даже не читая его.

– Сара! Ты не можешь не отдать нам ребенка! Ты прекрасно знаешь, что была всего лишь инкубатором.

– Нет! Нет! Никогда! – девушка впала в истерику, кричала и бросалась с кулаками на врача и акушерку. – Нет! Я не отдам ее! Она моя, я ее родила, я ее выкормила. Вы ничего не понимаете! Никогда! Никогда!

– Сара! Успокойся, ты не оставляешь нам выбора! – голос доктора прозвучал угрожающе.

– И что вы со мной сделаете? Я не отдам ребенка, и все!

– Ты подписала документ. Ты отказалась от нее до того, как произошло зачатие!

– И что с того?! Я обращусь в СМИ! Я найму хорошего еврейского адвоката, а они лучшие! Я выиграю у вас в любом суде!

Доктор многозначительно посмотрел на акушерку и, дождавшись, пока та выйдет из комнаты, сказал разгневанной девушке:

– Ну, хорошо. Посмотрим. Мы все обсудим, но сейчас ты должна успокоиться, остыть.

– Отдайте мне мою маленькую крошку… – всхлипнула Сара.

Вошла акушерка и протянула ей ребенка. Девочка выглядела на три-четыре месяца и была совершенно здорова, без каких-либо нарушений или генетических дефектов, что, скорее, можно было отнести к разряду чудес, нежели к научным достижениям и заслугам Рота.