Николай Болотов - ПАРАДОКСЫ интеллектуального чтива. Книга шестая. Девять эссе – «Все про все»!

Как потом Петрович сформулировал суть этого заклинания – женщина в таксаторской группе – это похуже чем женщина на корабле…..

Так вот, вылезли мы почти к самой вершине, как вдруг!…

Нет, это мне послышалось…..А, вот опять….Где то далеко внизу слышится отчаянный визг:

– А… я…я…Ай….А… Ай…..!!!

Что за чертовщина!

Петрович прислушивается и роняет, это Аннушка, её голос!

Что там,?… Не уж-то медведь заел! Так с ней пара мужиков с топорами?

Но визг только усиливается и мы, сломя голову, несемся вниз по склону. Единым духом проскакиваем весь, такой казалось занудно длинный и непроходимый путь, и вот та самая поляна, где мы расстались с Аннушкой.

Из кустов несется нескончаемое: – А…..а…а…а Ай… Ай Ай!!!

Петрович срывает с плеча двустволку и бросается сквозь заросли….Я за ним…..

– Вот как хорошо, что вы ещё не далеко ушли, Иван Петрович, – встает с заросшего мхом валуна Аннушка, – А то я забыла у вас взять фотоснимки??!!…

Мы не минуту каменеем, не хуже того валуна, на котором она так здорово кричала. Но помощница повторяет свою просьбу, и Петрович машинально лезет в сумку и отдает требуемое.

Она спокойно забирает фотоснимки и, удивленно глянув нам в глаза своими синими незабудками, скрывается в чаще.

Два здоровенных работяги за ней…

Я одного из них останавливаю за плечо:

– Что сами не могли позвать?

Тот оказывается эрудитом и бегло объясняет мне, что женский визг в децибелах будет помощнее грохота авиационного двигателя.

– Так что мы тоже попытались, только нас не было слышно!

Тут только до меня доходит вся суть происходящего и скованный приступом дикого хохота, валюсь не землю.

Петрович удивительно спокоен, только малость нахмурив брови, вскидывает ружье на плечо и делает пару шагов вперед….И тут, при виде ощетинившегося пихтой сорокаградусного склона, его глаза наливаются кровью, а язык автоматически начинает извергать в воздух тирады «олимпийских приветствий» в адрес своей помощницы, которые оригинальностью своих силлогизмов опять выворачивают смехом меня наизнанку…….Отдышавшись, думаю, как далеко успела отойти от нас Аннушка?!

Жаль, что такие «радости жизни дебри заповедных лесов Черноморского побережья представляются мне за полевой сезон, так сказать раз другой, «по воскресеньям». В остальное время, как это может показаться не удивительно с точки зрения обычного вольно отдыхающего в Сочи или в Адлере, их райские кущи работают на износ моего бедного организма.

Сами посудите: все эти заросшие кустарником и лианами крутяки, с гниющим валежом огромных стволов бука, когда при попытке с ходу форсировать преграду, проваливаешься в его гниющее чрево, и с трудом вытаскиваешь ногу уже отдельно от сапога! Плюс жара под 30 градусов при относительной влажности воздуха близкой «к абсолютной», то бишь без малого – 98%. Да ещё и тропические ливни с июня по сентябрь, каждый день, ровно в полдень (с 13.00 по 14.00).

Как по заказу, можно на часы не смотреть.

Настоящий тропический ливень, от которого прятаться бесполезно. Он словно открытый божьей рукой теплый душ. Начинается мгновенно и на всю мощь. Успеваешь только раскрыть полевую сумку и спрятать свои «драгоценные» мокробоязненные рукописи, иначе вся работа «коту под хвост».

Дальше только принимаешь душ из чистейшей дождевой воды!

И он кончается также сразу, как и начинался: Раз и крон божьей дождевалки закрылся. После этой водной процедуры остается только одна неприятность: полные сапоги воды!

Но я очень быстро нашел выход из этого небольшого неудобства и изменил стандартную полевую экипировку таксатора: оставил энцефалитный костюм, как есть, но выбросил сапоги и купил себе тогда впервые появившиеся у нас в СССР «туристические ботинки».

Они оказались тут в самый раз, из них ничего не надо было выливать.

И с тех пор я уже никогда в сапогах по тайге не шастал. Даже в южной Сибири в октябре месяце, когда у моих собратьев по профессии от многочасового лесного блукания под дождем вперемежку со снегом полные сапоги талой воды, у меня ботинки только мокрые!

А это не одно и то же, можете мне верить.

Ну, а здесь на Кавказе совсем никаких проблем нет. Дождь кончился, открыл полевую сумку и вперед. Через час движения – всё! Одежда сухая, через два – три сухи и ботинки. Приходишь на базу, снимешь носки – они не только сухие, но еще и промытые!!!

Но это, так сказать, почти единственное «удовольствие» от ежедневного профессионального пешего марафона в заповедных кавказских горных лесах.

Да, меня как эколога, просто восхищает творческая мощь природы, создающая на щебенистом горном склоне в сорок градусов, на котором и устоять то трудно, 45-метровый древостой пихты кавказской. Этакие колоны метрового диаметра, уносящие свои островерхие кроны туда, где их и рассмотреть невозможно!

Но подобный мимолетный восторг никак не компенсирует накопительный эффект ожесточающегося неудовольствия своего организма от беспрерывных препятствий в передвижении к намеченной цели. Вот видишь по аэрофотоснимку, что так проще всего пройти в нужный выдел. Уже спланировал себе некую физическую слабину в ежедневном сдельном заработке (поскольку таксатора ноги кормят), но стоит только с надеждой тронуться в благом направлении, как природа начинает подкидывать тебе свои скрытые козни.

Перед глазами всплывает поистине незабвенный в моих походах случай такого психического несогласия с «произволом» природы в девственных букняках Кавказского заповедника.

Изрядно намучившись в хождении по зарослям азалии, подхожу вдоль крутого склона к границе лесного выдела, и упираюсь в «щель» – глубокое и узкое ущелье, промытое стекающем откуда-то сверху, с самых лаганак, ручьем.

Оно настолько узко, что на фотоснимке под кронами 250-летних букняков не просматривается. Склоны – почти обрыв, глубина (по сброшенному камню) метров 35.

Судя по снимку, проще всего можно обойти щель выше букового криволесья по лагонакам (альпийскому лугу).

Но это ещё 940 метров вверх, а затем вниз по непролазной азалии!

Весь мой организм вопиет о такой божьей несправедливости.

А тут, как назло, вижу, что кто-то из противников божьих сотворил «чудо», и уложил поперек щели огромный бук. Упал он уже давно с того берега щели на этот. Крона давно сгнила, а ствол на вид ещё прочный. Этакая 25-метровыя беговая дорожка шириной почти в метр.

Решил рискнуть.

Попрыгал на «моей» провисающей части ствола: не прогибается, похрустывает, но держит……Сажусь и соображаю» себе, как бегу по стволу: примерное время бега в 4—5 секунд гарантирует, что если он даже и начнет ломаться, то очевидная его масса (примерно в 10 тонн), за счет огромной инерции покоя, не позволит ему обломиться в момент!?