Ольга Конаева - Полёт пеликана

Часть 1

«Мать греческих страстей и прихотей латинских, О, Лесбос, родина томительнейших уз». Шарль Бодлер.

глава 1

Уже битый час я брожу по запутанному лабиринту узких улочек и никак не могу из него выбраться. А всё дело в Ритке с её новым бойфрендом, красивым, как бог, таксистом по имени Адонис, встреченном нами в аэропорту,

– Куда едем, красавицы? – окликнул он издалека, каким – то непонятным образом угадав в нас русских и не обращая внимания на сердитые взгляды и недовольное ворчание своих конкурентов.

– Оооо! – проворковала Рита, и, оглядев красавца с головы до ног, направилась к его машине.

Я приостановилась и стала наблюдать за ними со стороны.

Кудрявый грек с огромными бархатными глазами, римским профилем и потрясающе стройной фигурой и Рита с её модельной внешностью, длинными рыжими волосами и тонким личиком в форме сердечка были эффектной парой. Нетрудно было догадаться, что Никита, провожавший её несколько часов назад в Московском аэропорту, уже забыт, уступив своё место таксисту. Для Риты это в порядке вещей. Капризная и взбалмошная, она подолгу не встречалась ни с кем, и, меняя партнёров, моралью особо не заморачивалась, уверяя, что мужчина, который смог бы по – настоящему увлечь и покорить её мятежную душу, ещё не родился. То, что этот самоуверенный красавец будет для неё всего лишь очередным приключением, ради которого она уже готова отключить голову и пуститься во все тяжкие, было очевидно.

С самого начала нашего путешествия меня томило гнетущее предчувствие, что я совершила большую ошибку, поддавшись на уговоры подруги поехать на Лесбос. Одно название этого экзотического острова должно было сразу насторожить. Поверить клятвам Риты вести себя прилично могла только такая идиотка, как я, с моими дремучими понятиями о чести и самоуважении. Ради того, чтобы добиться желаемого, Рита может пообещать что угодно, а наутро посмеяться над тем, кто ей поверил. О феноменальной способности подруги попадать в разные истории я прекрасно знала, и сейчас, глядя на её вальяжную походку, поняла, что ничего хорошего в этом мире свободы и соблазнов ожидать от неё не приходится. Ну что ж, она это она, а я это я, и меняться в угоду кому – то не собираюсь.

Ясно, что и Рита тоже изменять своим принципам не намерена. Мама у неё умерла, когда она была маленькой, отец воспитывал её сам, и исполнял любую её прихоть, забывая о том, что родительская любовь должна быть не только нежной и всепрощающей, но и в меру требовательной, в результате чего из неё выросло то, что выросло. Ей сходит с рук буквально всё – дружба с мажорами, ночные гонки по Москве, нередко заканчивавшиеся дорожными происшествиями (слава богу, пока без летальных исходов), и частые приводы в полицию из – за драк. Да – да, пусть вас это не удивляет, но Рита нанимала тренера для индивидуальных занятий карате, заплатила ему уйму денег, зато теперь, несмотря на кажущуюся хрупкость и изящество, может задать трёпку кому угодно.

Но это дома любые проблемы быстро решаются с помощью отцовского кошелька, а здесь всё может обернуться по – другому. Андрей Сергеевич, её отец, это прекрасно понимал и финансировать поездку, о которой Рита мечтала уже давно, согласился только при условии, что мы поедем вместе, и я буду всё время рядом, чтобы контролировать и сдерживать свободолюбивые порывы его ненаглядной доченьки. С Ритой мы сблизились благодаря куратору нашего курса, который уважал меня за мои способности. Не зря мой папа – математик натаскивал меня с младых ногтей, приучая к дисциплине и усидчивости, и прививая способность к точным наукам. Он попросил её отца взять меня в свой офис для прохождения практики, высказав робкую надежду на то, что, общаясь с такой серьёзной девушкой как я, Рита сможет немного измениться. Не думаю, что Андрей Сергеевич в это поверил, но его просьбу выполнил, и, взяв меня на работу, определил нас с Ритой в один отдел. В общем она человек неплохой, и голова у неё дай бог каждому, а вот терпения и трудолюбия ни господь, ни собственный родитель, ей не дали, поэтому со всеми вопросами, касающимися работы и учёбы она обращалась ко мне. Андрей Сергеевич отметил её успехи и поверил в моё положительное влияние на дочь, чем был очень доволен. Если бы он знал, какие фортеля выкидывает его великовозрастное, избалованное безрассудной отцовской любовью дитя, прикрываясь нашей дружбой, то не был бы таким наивным и не надеялся на то, что наше общение поможет ей хотя бы чуть – чуть остепениться. Вот так и получилось, что мы, с нашими диаметрально – противоположными взглядами на жизнь, всё – таки подружились, и оказались на этом острове.

– Значит, меняем пианиста на таксиста. Похоже, Рита как всегда, в своём репертуаре. Кто б сомневался… Хотя, один плюс в этом красавце всё – таки есть – он неплохо знает русский язык, что весьма немаловажно, если ты, находясь в чужой стране, знаешь всего несколько слов, на котором в ней говорят, да и те в нужный момент вылетают из головы… – подумала я, и, вздохнув, потащила свой чемодан вслед за подругой.

Мои предположения оправдались – с этого момента Адонис стал сопровождать нас всегда и везде. Он возил нас по ресторанам и пляжам, плавал на катере по соседним островам и учил танцевать сиртаки. Надо признать, что они с Ритой исполняли этот танец божественно. Понятно, что она отстёгивает немалые суммы за возможность постоянно держать этого красавца вместе с его с автомобилем под рукой, оплачивая ему простой в работе. Ну что ж, имея такого богатого папашу, можно позволить себе любой каприз. Если быть до конца справедливой, работа гида и переводчика тоже чего – то стоит, однако играть при этом в любовь вовсе не обязательно. Но то, что любые попытки обуздать подругу способны вызвать только противодействие, стало очевидно сразу же после того, как эта сладкая парочка стала то и дело исчезать за огромными валунами, окружавшими маленький уютный пляж, на который нас и привёз этот ненасытный, предприимчивый грек.

То, что стала для них помехой, я поняла сразу. Делать вид, что ничего не вижу, ничего не слышу было бы смешно, а слушать их стоны (он словно нарочно не удосуживался уводить Риту подальше) и смотреть, как они, потные и разгорячённые страстью, возвращаются обратно, не очень – то приятно. Однажды Адонис за спиной Риты весьма выразительно посмотрел мне в глаза и махнул головой, указывая туда, откуда они только что вернулись, намекая на то, что не против повторить то же самое со мной, а может быть даже втроём. Я так же молча сплюнула на песок и растёрла плевок ногой, выразив своё мнение о его предложении. Раздувать скандал было не в моих интересах, слишком зависимое положение, в которое я попала благодаря своей глупости, обязывало сдерживаться. Адонис равнодушно пожал плечами и отвернулся. После этого я стала уходить от них подальше. Забравшись на нависающую над морем скалу, садилась на прогретые солнцем камни и любовалась проплывающими мимо судами, либо ложилась на живот и смотрела вниз, на зеленоватую воду изумительной чистоты и прозрачности. Сквозь неё были хорошо видны камни, покрытые разноцветными водорослями, и суетливые стайки мелюзги, снующие между ними, и замедленные, похожие на танцы движения проплывавших мимо медуз.