Вера Полуляк - С любовью, верой и надеждой

Нина, немного поколебавшись, согласилась.

…Маятник качнулся раз, другой и пошёл описывать круги, потом замер. Нинка была ни жива, ни мертва, боялась пошевелиться, а в душе ликовала – будет ребёнок!

И хотел уж броситься к Светке с объятиями. Да тут маятник вновь качнулся. Ещё один ребёнок будет!

Нина повеселела, но руку убирать не стала – а вдруг ещё качнётся!

Но кольцо словно замерло, ни малейшего колебания.

– Всё, двоих народишь! – сказала, улыбаясь, Светлана. И сама вздохнула с облегчением:

– А вдруг бы гадание показало, что детей не будет? Чтоб тогда с Нинкой делала? Как бы успокаивала?

Теперь обрадованная Нинка не унималась:

– Теть Свет, а когда, когда рожу то?

– Всему своё время. Жди, не торопи события.

Нина собралась уже домой уходить, но дочки Светланы, старшеклассницы, наблюдавшие всё это необычное действо, запросили:

– Мам, нам тоже погадай!

Света согласилась.

– Ладно, идите сюда. Кольцо своё возьму, обручальное. У вас – то только перстенёчки пока.

Светлана сняла своё колечко, сделала из него маятник. Первой гадала старшей – Елене.

Маятник закружился, остановился лишь на мгновение – и снова пошёл кружить.

– Ого! – засмеялась Лена-хохотушка, – видно в скоростях рожу двоих.

Глядя на неё засмеялись и остальные.

Над рукой второй дочери – Татьяны, маятник качнулся три раза.

– Ну, ты и даёшь! Матерью-героиней станешь! – снова засмеялась Лена.

Но Таня только отмахнулась:

– И не смешно совсем! Поживём-увидим, что сбудется, а что нет. И вообще, я не верю всем этим гаданиям.

***

Тридцать лет минуло с той поры. Сбылось не всё. Нина, и вправду, родила двоих детишек, как ей Светлана нагадала. Радовалась своему материнскому счастью.

Лена, вместе обещанных двоих, родила только одного ребёнка, от второго брака. А «в скоростях» сходила первый раз замуж. Всех немало удивив.

…Свадьбу гуляли, как положено, шумно, весело, в помещении городской столовой. Белое платье, фата, гости, счастливые молодожёны. Невеста сразу же перебралась в квартиру мужа, наняли машину, чтобы перевести её приданное, а главное – большой ковёр во всю стену. Но ровно через месяц всё это добро Лена перевезла назад в родительскую квартиру, ничего толком никому не объяснив. Сама наняла машину, грузчиков, ковёр вернулся на привычное место. Через год Лена снова вышла замуж, родила сына.

И у Тани гадание не сбылось, всё не так вышло. Всего один ребёнок у неё народился, а вот замуж трижды выходила.

Сёстры, вспоминая иногда то давнее гадание, смеются:

– Может, маятник по какой-то причине вместо количества детей решил нам показать, сколько будет мужей? Пошутил так над нами?

…Годы, десятилетия, столетия бегут – и уносятся куда-то вдаль. Но сохраняются старые традиции, обычаи. Гадали девушки во времена Пушкина и Жуковского – «за ворота башмачок, сняв с ноги, бросали». (1808 год, баллада «Светлана»)

Гадали во времена Фета:

«Помню я: старушка-няня

Мне в рождественской ночи

Про судьбу мою гадала

При мерцании свечи»… (1842 год)

Гадают и сегодня.

Веря и не веря, страшась и надеясь…

И как тут не вспомнить стихи Пушкина:

«Настали святки. То-то радость!»

2019 год

Про удивительную парочку рассказать давно хотелось. Да всё никак не могла понять – счастье или наказание, что они вместе навсегда? Да и сейчас затрудняюсь дать ответ на этот вопрос. А парочка – просто чудо! Но они – совсем разные.

Он – высокий, стройный красавец. В своей осенней поре становится ещё краше. Роскошная шевелюра золотом отливает, благородство во всём – глаз не оторвать! Она низенькая, коренастенькая, нескладная. Но как расцвела рядом с ним! Так что порой затмевает своей красотой Его. А Он ничуть не обижается, напротив – оберегает Её, защищает.

Парочка обращает на себя внимание всех. Народ диву даётся, глядя на них, гадает:

– Были бы они вместе, если бы сама судьба не подтолкнула их друг к дружке?

И с уверенностью говорят:

– Нет, не были бы. Уж больно разные. Он и не заметил бы этакую малявку.

По первости так и было – на Неё, пытающуюся пригреться рядышком, посматривал свысока, лишь снисходительно позволяя иногда укрыться за своим широким станом. А сам всё на стройных да зелёных красавиц заглядывался, что с ним кокетничали.

Но тут пришла весна, пора любви. Она, та, что всегда рядом, неприметная, вдруг расцвела, надела белый подвенечный наряд. Краше не было никого вокруг! С той поры Он стал внимательнее к Ней, понял, что нет ближе и дороже никого, что одна у них жизнь на двоих.

Пуще прежнего стал оберегать Её, а осенью – радовать яркими красками. За годы, минувшие с той, первой весны, они сплелись стволами и ветвями, стали одним целым. ОН И ОНА. Клён и Яблонька.

Прохожие любуются и удивляются – какая чудесная, яркая, необычная парочка! А они привыкли к этим взглядам, к постоянному вниманию.

– Пусть смотрят. Может, и сами научатся так дорожить друг другом.

…Только вместе смогли раскрыть свою красу во всей полноте Клён и Яблонька, стали неповторимыми! А случись что с одним, зачахнет и другой, станет менее интересен для окружающих, не будет слышно восторженных возгласов:

– Ух-ты, какая парочка!

Поблекнут краски у Клёна, ежели он останется один. Зачахнет Яблонька без надёжной защиты и опоры…

Всем своим видом эти два дерева словно хотят сказать нам:

– Берегите друг друга! Цените тех, кто рядом, кто любит вас и окружает заботой!

…Есть у Фета стихотворение:

– Учись у них, у дуба и берёзы…

Немного перефразирую: учись у них – у Яблоньки и Клёна…

2020 год

– Миколай-то опять свою дочь незнамо как назвал.

– А как назвал-то, Грунь?

– Дык, язык свярнёшь как, не запомнила я.

– Ой ты батюшка родненький. И чаго ж енто он над бабой своей измывается – сына ему подавай! Нюрка что ль виновата, что девки одни рождаются. И как же им жить тута с такими именами? Батюшка крестить откажется.

– Да они и в церкву не ходють. А над девками надсмехаются все. У нас в деревне отрадясь таких имён не было, сама знаешь.

– Ой, и не говори, Ариша. Люди с ума посходили. Горюшко-горе.

– Слыш, Нюрка-то ему наказала первую девку Натальей записать, а он привёз метрику с Бэллой. Нюрка в слёзы. А делать нечего, записал, как захотел. И сказал, что пока малого не родишь, будешь рожать.

Бабы ещё долго судачили у колодца про Миколая и Нюрку, про их дочерей с именами, чудными для деревни, расположенной в глубинке России. А Миколай купил бутылку беленькой и пошёл с мужиками обмывать своё «горе», как он считал. Да с досады поругивал бабу:

– Непутёвая!

Сам он грезил о наследнике. А Нюрка сыном никак не разродится. Четвёртая дочь уже в семье! С обиды решил называть девочек именами, какие в книжках только встречал. А читать Миколай любил. Да и мужик он был мастеровой, всё в доме сам отладит, и на дворе порядок, и скотина ухожена. Нюрке повезло с ним. Она бы и рада сына родить, чтобы он от отца всё мастерство перенял, да не выходит у них что-то. Уж она и к бабке-знахарке ходила, просила подсобить. Та травки дала волшебной, сказала, как заварить, сколько самой выпить, сколько мужу налить. Подсказала, как день правильный выбрать, чтобы мальчика зачать. Да Миколай только обсмеял Нюрку с её колдовством и отказался пить отвар. И вот – на тебе! Опять девка.