Наталья Ожерельева - Дневник саморазвития

–

– Пошли примерять спортивное снаряжение. Лыжные ботинки я даже не смогла сама надеть, спасибо, Олег помог. Покачав ногой в лыжном ботинке, я поняла, что едва смогу в них передвигаться. Но что делать? Сама согласилась. Дальше – больше. Взяли лыжи, вышли на улицу, к турникету на подъёмник. И ещё один шок: ЛЫЖИ ЕХАЛИ САМИ!!! Раньше я никогда не каталась на горных лыжах, только на обычных беговых. Я пыталась рефлекторно двигать ногами, от чего горные набирали только большую скорость даже на ровной поверхности. Кое-как дошкандыбав до подъёмника (метров пять), я была уже на грани истерики и поняла, что с горы я катиться не готова. Кое-как уговорила Олега на первый раз отправиться наверх одного, пообещала дождаться внизу. Дежурный техник на подъёмнике «оптимистично» мне пообещал:

–

– — Вы можете очень сильно разбиться.

–

– Вот спасибо, добрый человек! За такое «доброе» напутствие.

–

– Как мне показалось, Олега не было очень долго, минут пятнадцать. За это время я кое-как умудрилась развернуться на лыжах и подкатить к подъёмнику. Наконец Олег съехал. Катается он просто классно! Мне, наверное, так никогда не научиться, а жаль. Хотелось бы!

–

– Мы пошли вместе к подъёмнику, Олег поймал бугель. Строго-настрого приказали не садиться, а просто держаться за поручень. Едем. Я пищу от ужаса. Вверх, вверх, вверх! Лыжня под ногами кривая и ухабистая, очень трудно не навернуться набок и не упасть. Но я справилась. Я и не представляла, как далеко до верха горы! Я ещё удивлялась, что Олега долго нет, Мы только поднимались минут пять.

–

–

– Но вот мы наверху. Дикий ужас. Надо аккуратно соскочить с подъёмника. Получилось! И я даже не упала. Олег сказал, что я молодец. Спасибо ему, за то, что так подбодрил, это правда помогло. Доехали до скамейки на вершине горы. Трясясь от ужаса, я покурила, но даже и не поняла этого. Ничего уже не хотелось, я только понимала, что мне НИКОГДА не спуститься с этой горы. И я не понимала, что делать?! От страха я забыла, что можно просто снять лыжи и доковылять в ботинках вниз.

–

– Минут десять Олег меня уговаривал только приблизиться к склону. Мне удавалось ехать на лыжах, удачно падать набок, не травмировавшись. Я поняла, что не надо двигать ногами, как на беговых лыжах (лыжи едут сами), но никак не могла тормозить, и это пугало больше всего. Олег показывал, как. У него лыжи стояли насмерть, а мои, несмотря на ту же стойку, продолжали упрямо ехать, куда им хотелось.

–

– А с горы, хочешь-не хочешь, как-то надо было спускаться. Я была на грани истерики. Кое-как мы с Олегом проползли четверть горы. Вправо-влево, свалилась, кое-как с помощью лыжных палок и Олега поднялась. Снова – вправо-влево. Упала. Истерика.

–

– Тут я вспомнила, что МОЖНО СНЯТЬ ЛЫЖИ И КОВЫЛЯТЬ В БОТИНКАХ! Да, они тяжёлые, но идут туда, куда я хочу и тормозят тогда, когда мне надо! Я слегка выдохнула и попросила Олега отцепить лыжи.

–

– Господи, благодарю моего любимого за такую бездну терпения! Любой другой уже закопал бы меня на этой горе за мои визги, вопли и истерические причитания!

–

– Сколько-то чапала в ботинках, Олег ехал рядом, потом он уговаривал меня встать на лыжи, в сотый раз показывал мне, как тормозить, мои лыжи опять ехали, я опять истерила. Один раз я умудрилась прокатиться у него между ног.

–

– Во второй раз я сбила его всё-таки с ног и он рухнул на меня сверху. Но это было здорово, мы валялись и целовались. Но, Боже, что же ему пришлось вытерпеть! Я очень надеюсь, что он меня после такого экстрима, такой истерики, не бросит.

–

– Наконец, мне пришло в голову, что до конца спуска не так много осталось, примерно одна треть горы и можно Олега отпустить покататься, а я дойду без лыж в ботинках. Так мы и сделали. Даже в ботинках было страшновато, всё-таки гора крутая, что бы там ни говорил Олег. Да, может быть, есть горы круче. Но мне не приходилось с них кататься.

–

– До здания лыжного проката я добралась мокрая, как мышь. Олег снял с меня ботинки и мы сели пить чай на травах из термоса. После пережитого ужаса меня охватил восторг от такого приключения и вместе с тем чувство вины, что испортила человеку весь день. Если бы не я, он мог бы с наслаждением покататься, не заботясь о какой-то там истеричке и трусихе.

–

– Что есть, то есть. Трусиха я невероятная. Я не перестаю удивляться тому, что Олег меня ТАКУЮ любит. Это, наверное, трудно. Но я ведь тоже его люблю. «Год любви – это как ещё одна подаренная тебе жизнь». Это очень много. Это стоит всей жизни. Всех безрадостных серых дней.

–

– 5 декабря – продолжение.

–

– Серый, серый, серый дом.

–

– Очень мало счастья в нём.

–

– Кто-то там сейчас живёт,

–

– и от горя пьёт и пьёт.

–

– Вот живут там эти люди

–

– и на солнце не глядят.

–

– Что там с ними будет…

–

– А они всё говорят.

–

– Когда мы стояли на остановке и ждали автобус, на меня снова накатила волна счастья. Всё-таки кататься на горных лыжах – это круто! И я непременно научусь. Хотя бы ради Олега, чтобы вместе кататься.

–

– Господи, как бы только мне ещё научиться держать себя в руках и не закатывать эти безобразные истерики! Ну откуда этот бешеный темперамент?! Это непримиримое ни с чем чувство собственного достоинства?! Ведь немцы очень хладнокровная нация, которая очень умеет держать себя в руках. Но только не я! Как это ужасно: временами абсолютно терять власть над собой под шквалом эмоций! Что по сравнению с этим горная лавина!

–

– Люба раньше часто говорила: «Как страшно жить!». Я смотрела неё с недоумением и думала: «Ну чего тут страшного? Ну живёшь – и живи». А теперь очень даже понимаю. Правда, очень страшно. А почему – непонятно. Твёрдой почвы под ногами нет. Идёшь как по болоту. То ли на верную твёрдую кочку наступишь, то ли в трясину ухнешь со всей дури. И провалишься так, что никто не спасёт. Да и не станет спасать.

–

– Нет уже ни любви, ни верности, ни преданности. Наверное, такие глупости существуют и ценятся только в детстве и юности. За сорок никому уже ни до кого и ни до чего. Это якобы мудрость. «Тильки Я». Как-то так. А трясине нет ни конца-ни края. То есть, ты понимаешь, что когда-нибудь это закончится (вместе с жизнью), но всё ещё надеешься выбраться на сухую дорогу. И одновременно понимаешь, что надежды – НЕТ.

–

–

–

–

– 9 декабря 2019 год.

–

– Когда Олег уходит на работу на сутки, ко мне в гости обычно приходят девчонки. Надя и Люба. Дружим мы со школы. И хотя нас трое, между нами никогда не возникает недоразумений, по поводу того, кто кому из нас позвонил или не позвонил. Обычно в дружбе втроём поневоле формируется пара, а третий или третья на отшибе. У нас не так. Бывает, я встречаюсь только с Любой, а Нади нет, а бывает и наоборот. Приходит Надя, а Люба почему-либо не может или не хочет. Бывает, и они без меня встречаются. И никто ни на кого не обижается.