Наталья Ожерельева - Дневник саморазвития

Мне интересно с ним разговаривать. У него совсем не такая жизнь, непохожая на мою. Я часто расспрашиваю его о прошлом, но не только из банального любопытства. Просто мне интересно и важно всё, что его касается, всё, что он любит, всё, что для него важно.

***

19 декабря, четверг, 2019 год

Сегодня мы снова поехали кататься на лыжах. Настроения не было никакого, кататься не очень-то и хотелось, я до последнего надеялась, что Олег передумает и мы никуда не поедем. Но нет. Не передумал. И мы всё-таки едем. Пока шли на вокзал с лыжами на перевес, из-за угла дома выскочил симпатичный чёрный кот с белой грудкой. Но дорогу нам перебегать не стал, торопливо шмыгнул за угол дома.

Чуть не доходя до вокзала, я запросила передышки – постоять две-три минуты. Стоим. Я отдохнула. Идём дальше. На остановке, прямо у нас перед носом нужный нам 167 автобус закрывает двери и спокойно отъезжает. Хоть водитель и видел нас с лыжами, и слышал свист Олега. Я поначалу не очень расстроилась, пока не увидела, как огорчился Олег.

В итоге на Таёжке мы оказались на полчаса позже, чем могли бы. Сразу встали на подъёмник. Сегодня мы катались в четвёртый раз и мне казалось, что на подъёмнике я уже не испугаюсь. Наивная чукотская девочка! Трасса под канатом была настолько изрыта ямами, что мне стоило большого труда устоять на лыжах и не свалиться на бок, выпустив бугель из рук. Я была в шоке! При этом по громкоговорителю требовали двигаться строго под канатом, то есть по самым глубоким ямам. С какой бы радости?! Выровняйте трассу, разбитую сноубордистами, а потом требуйте.

От стресса и подъёма по жутким ямам я впервые упала, сворачивая с подъёмника.

Хорошо кататься среди недели, когда народу на трассе немного. Как неопытный лыжник, я очень боюсь наехать сверху на кого-нибудь, кто не успеет от меня увернуться. Мало того, что и самой неприятно врезаться в другого человека, так можно его ведь и покалечить.

Как всегда, в перерыве пошли пить чай в раздевалку проката. Что меня удивило, так это то, что сюда часто привозят детей-инвалидов на колясках. Глядя на них, понимаешь, что им и просто стоять очень трудно, а как же на лыжах! Но они упрямо встают на специальные лыжи, обязательно с инструктором, детей как-то фиксируют и закрепляют ремнями. Как именно, не очень понятно, я стараюсь слишком не таращиться, ведь это, наверное, неприятно, когда тебя так в упор разглядывают. Но детишки – молодцы, не трусят, не визжат, как я.

После перерыва снова двинулись к подъёмнику. На подкате к бугелю зияла приличная яма, выбитая, конечно же, неуёмными сноубордистами, и заезжать было не очень удобно. Но меня ловил Олег и за руку подтягивал к месту посадки. Без него я бы барахталась там, наверное, минут пять, задерживая всю очередь.

Почти всегда играла музыка, даже в будние дни. Но иногда музыка замолкала и вокруг воцарялась сказочная тишина. После нашего перерыва музыка как раз смолкла и поднявшись на гору мы услышали звонкий стук. Похоже, где-то рядом сидел дятел. Я стала оглядывать стоящие рядом деревья и почти сразу увидела его.

На высокой сосне, растущей ближе всего, он сидел чуть выше середины сосны и сосредоточенно долбил кору, равномерно отмахивая головой в ярко-красной шапочке.

– Ой, смотри, смотри, – я дёрнула Олега за руку, – дятел!

Олег послушно повернулся и тоже поднял голову:

– Ага, – подтвердил он. – Дятел.

– Я сто лет не видела дятлов! Только лет в пятнадцать, ещё пока жила с родителями, у нас рядом с домом тоже поселился дятел. Но почему-то только на одно лето. Потом я его больше не видела.

– А ты в курсе, что дятлы умирают от сотрясения мозга?

– Нет, я не знала. Жаль.

– Конечно, жаль. Попробуй, подолби так всю жизнь каждый день. У любого будет сотрясение.

Олег обнял меня и поцеловал.

– Ну всё, поехали, – и слегка подтолкнул к спуску.

Переодеваясь после катания, мы всегда смотрели расписание автобуса, чтобы попусту не торчать на остановке и не мёрзнуть. Посмотрел Олег и в этот раз. Мы подошли к остановке. Зная, что автобус подъедет только минут через пять, я достала сигареты, попросила Олега подержать пока мои лыжи. Рядом с нами топталась какая-то женщина. В горнолыжном костюме, но без лыж. Наверное, брала лыжи на прокат. Как только мы подошли, она сразу же повернулась в нашу сторону и спросила:

– Вы не знаете, автобус скоро подъедет?

Олег ответил:

– Да, минут через пять. Мы расписание посмотрели.

– Ой, вот спасибо! А я что-то не догадалась посмотреть, стою и думаю, долго ли мёрзнуть придётся.

Я надеялась, что на этом беседа закончится, но не тут-то было! Женщине стало завидно, что мы катались вдвоём и она начала самозабвенно жаловаться на то, что вот она-то мужа вытащить никуда не может, лежит на диване целыми днями, а она всё одна да одна. А её взрослая дочка сейчас беременная и с ней кататься, к сожалению, не может.

Я смотрела на неё с недоумением. Ну как можно вываливать личную информацию посторонним людям на автобусной остановке? Близким-то не всё можно рассказать, а тут… К тому же, нам это и неинтересно было, уточняющих вопросов не задавали, лишь Олег иногда кивал и что-то мычал в ответ. Но вот, наконец, показался автобус и я подумала, что и жалобному монологу наступит конец.

Мы загрузились в длинный, воняющий соляркой салон. Женщина устроилась неподалёку от нас и продолжила одностороннюю беседу. Смысла в этом было немного: из-за рёва двигателя половины слов всё равно не было слышно и мы окончательно потеряли смысл рассказа. Я начинала злиться. Ну чего она пристала? Ведь очевидно же, что нам не слышно и неинтересно. Может, это такой вид флирта? Знаю я таких! Им наплевать даже на то, что рядом с понравившимся им мужчиной место уже занято – они всё равно продолжают гнуть свою линию.

Я сидела и злобно сопела, сдвинув брови и стискивая руку Олега. Он, кажется, начал догадываться о моей ревности и с опаской поглядывал на меня, опасаясь скандала. Но всё когда-нибудь заканчивается – на очередной остановке эта надоеда вышла. Я шумно выдохнула. Олег нагнулся и поцеловал меня.

– Ты чего сопишь? Ну подумаешь, тётеньке поговорить захотелось.

– А нечего с посторонним мужчиной разговаривать! Муж есть, вот с ним пусть и беседует!

Олег засмеялся:

– Кто бы говорил! С тобой ведь тоже муж не разговаривал.

– Так я при этом не приставала с разговорами к чужим мужчинам! У меня для разговоров были подруги!

– Ну может, у неё нет подруг. Не всем же так везёт, как тебе.

Я понемногу начала остывать.

– Олег, при чём тут везение? Никогда не понимала тех людей, которые жалуются на одиночество. Кто им виноват, что к сорока годам они становятся одинокими? Кто не давал за столько времени обзавестись друзьями? Они же не в лесу прожили всю жизнь. Если они не умеют общаться и дружить, это не значит, что надо навязываться посторонним! Разве я не права?