Валерий Касаткин - Избранное. Том 7. Детективные повести

Через час Виктор, вернувшись в свой кабинет, сделал первую запись на чистом листе:

– Долгонов Николай – сантехник. Видел «человека».

– Хомусько Руслан – бывший сотрудник милиции – 2 октября погиб от удара током. Его подельник Пупыкин видел «человека».

– Бородько Алексей – друг Мутовича, моего предшественника. Убегая от медведя, напоролся на сук. Его жена видели «человека».

– Язин Сергей Иосифович – муж технички. Когда я был у него в гостях, в этот вечер отравился Долгонов, который видел «человека», я тоже видел.

– Тригубов Фёдор – заведующий кулинарией – осенью этого года погибает от удара током. Его жена видела «человека». Был сильный ветер.

– Корчин Николай – товаровед торговой базы – получил травму позвоночника при ремонте собственной машины в прошлом году. Остался парализованным инвалидом. Видел «человека». С ним надо поговорить в первую очередь, во вторую с Мутовичем.

Кронов закрыл тетрадь и подумал: коль во всех этих случаях появлялся «человек», значит всех потерпевших что-то должно связывать.

9

Виктор вернулся домой в шестом часу. Там его встретила Варя, которая сияла улыбкой и благоухала ароматами приготовленного ужина. Потом уже, лёжа в кровати, девушка, прижавшись к парню, произнесла:

– А почему ты не спрашиваешь меня по поводу некоторых последствий нашей вагонной любви?

– А что спрашивать. Мы там стали жертвой любви и некого стечения обстоятельств. Мне теперь от этого весело.

– Ты меня успокоил, и не будем больше затрагивать эту тему. Скажу лишь одно: я своим подругам, которые устроили мне проводы в антисанитарной бане, накрутила хвосты.

– И правильно сделала, – Виктор усмехнулся, – у тебя, наверное, после того случая возник синдром чистоты. Наша квартира засияла так, что я боюсь по ней ходить.

– Не волнуйся, я не чистюля и не страдаю какой-то манией в этом отношении. Можешь даже ходить по квартире в обуви.

– Этого я делать не буду. Мы постараемся жить в чистоте и блеске, а я тебе помогу их поддерживать.

– Мне только остаётся тебя поблагодарить за это кое-чем, – Варя ещё сильнее прижалась к Виктору.

В пятницу 29 декабря 2000 года Кронов как обычно явился на оперативное совещание к прокурору. Привалко улыбнулся и произнёс:

– Коль все в сборе, хочу начать совещание не с дел, не с подведения итогов, за которые, кстати, не стыдно перед людьми и перед вышестоящим начальством, а хочу начать с обсуждения предстоящего праздничного мероприятия. Есть инициатива, исходящая от моей жены. Она хочет встретить Новый год у нас дома со всеми работниками прокуратуры, включая и супругов Мутовичей. Что скажете?

Первым осмелился ответить Самурин:

– Это для нас с женой большая честь. Представляю, как моя Надя обрадуется такому предложению.

– А я скажу просто: я рад, и большое спасибо за приглашение. Мы с Варей обязательно придём.

– Моя жена Василиса Васильевна тоже будет этому рада. А сейчас расходимся, чтобы задуматься о планах на следующий год.

Виктор поднялся с места и произнёс:

– Александр Дмитриевич, разрешите сегодня занятья человеком-призраком.

– Разрешаю, но как бы он не пошатнул ваше психическое здоровье. А тогда вы попадёте в лапы нашего знаменитого психотерапевта Привычкина Моисея Михайловича. А к нему лучше не попадать.

– А это ведь идея: попасть на приём к этому Привычкину, но добровольно, – Кронов радостно улыбнулся, – он-то точно слышал про человека в голубых сапогах.

– У вас, молодой человек, появилась навязчивая идея, поэтому вам точно к нему, – прокурор усмехнулся и кивнул следователю, – подстрахуешь, если что.

– Проконтролирую, тем более что у меня тоже присутствует желание материализовать это существо и успокоить народ, но руки не доходят. Поэтому Кронову с его энтузиазмом и одержимостью я посодействую в раскрытии тайны здешних мест и если понадобится, подставлю свою грудь под удар привидения.

– Спасибо, друг Самурин, – Виктор пожал следователю руку.

– Смотрите, не превратитесь на самом деле в одержимых, – Привалко махнул рукой, – и об этой тайной операции никто, кроме нас троих, не должен знать.

– Могила, – следователь изобразил на лице серьёзную гримасу.

– Буду нем как рыба, пока не материализую призрак, – помощник прокурора склонил голову.

Оказавшись в поликлинике, Кронов сначала заглянул в кабинет Вари, молча ей улыбнулся и далее проследовал к кабинету психотерапевта, возле которого стояла тишина из-за отсутствия клиентов и пациентов. Виктор осторожно постучал в дверь и, войдя в небольшое помещение, поздоровался с его хозяином, мужчиной лет сорока пяти, обладающем рыжими кудрявыми волосами и круглым лицом с маленькими, колючими глазами. Привычкин, увидев необычного посетителя, подскочил с места и воскликнул:

– Очень рад видеть вас у себя в любом качестве. Я в восторге от вашего выступления. Проходите, Виктор Васильевич, снимайте с себя верх и присаживайтесь. Очевидно, у необычного посетителя есть и необычные ко мне вопросы.

– Одно скажу, Моисей Михайлович, вашим пациентом пока быть не хочется.

– А жаль, – Привычкин в белых тапочках на босую ногу прошёл к отопительной батарее и перевернул белые носки, положенные на неё для просушки, – шучу. Вижу по вашей ауре и глазам, что вы не мой клиент. Хотя хочу заметить, что мы все немного сумасшедшие и страдаем разными фобиями и маниями. Вот вы, например, я уверен, верите в определённые приметы, какие-то знаки, сигналы, связывая их со своей судьбой. Допустим, ваше любимое сочетание чисел три семёрки. И как только оно попадается вам на глаза, вы спешите загадать желание. Со временем это становится вашей привычкой, но у некоторых людей это превращается в болезнь. Они не выйдут из дома, пока не увидят заветные три семёрки и не загадают желание.

– Удивительно, но моё любимое число действительно семьсот семьдесят семь. И если я вижу эти три цифры вместе, то загадываю желание, – Кронов покачал головой.

– Но вы ведь не выискиваете эти цифры специально? – психотерапевт поправил прислонённый к батарее ботинок, – хожу на работу напрямую по сугробам, вот и приходится каждое утро проделывать такую операцию сушки. Но вернёмся к цифрам.

– Если быть откровенным, то я их, конечно, специально не ищу, но, например, на автомобильные номера заглядываюсь.

– Это нормальное явление, – Привычкин положил перед посетителем фотографию кладбища и прищурил глаза, – с чем у вас ассоциируется вид могил?

Виктор хмыкнул:

– С тем, что мне туда рано, и я прошу судьбу не спешить меня туда отправлять.

– Хорошо, но не очень. Поскольку это один из признаков определённой фобии – боязни смерти. А с другой стороны, кто её не боится? Но есть болезненная боязнь.