Геннадий Чернышов - Археец – сын короля

– Но отца, он не колеблясь, приговорил к смерти.

– Отец был препятствием для осуществления его амбициозных планов, а я не представляю для него никакой угрозы. Не переживай, я хитрый и умный, выкручусь.

– Я только, теперь поняла, как ты мне дорог дядя Ронни и как я тебя люблю!

Глава 8

Семён проснулся, сделал зарядку, позавтракал, опять поспал и уже, пришло время обеда, а Ярошенко до сих пор, не сделал ни одной попытки его допросить. Как то даже скучно лежать без капитанских криков. Тиндурин бросил пить, привёл себя в порядок и выглядел теперь, как новый рубль. Они играли в шахматы, смотрели телевизор, а когда наступало время приёма пищи, то капитан перед входом принимал от дежурного по столовой термоса и сам разливал еду по тарелкам. Дверь всё время была запертой. Если, кто – то из солдат или офицеров обращался за помощью в медпункт, то он, впускал его, закрывался вновь и назначал лечение, а дальше по старой схеме. Так пролетело три дня. Семёну уже надоело скучное пребывание в санчасти и захотелось к сослуживцам в расположение роты.

– Товарищ капитан! – обратился он к Тиндурину.

– Слушаю тебя внематочно, – ответил Пчёлкин в свойственной ему игриво – саркастической манере.

– Когда вы меня выпишите?

– Как только, так сразу.

– Я уже выздоровел. Разрешите вернуться опять на службу.

– Выздоровел, ты или нет, решаю я. Лечение в санчасти, по уставу, тоже относится к службе.

– Скучно здесь.

– Скучно ему. Может девчонок позвать из роты связи, чтобы ты не скучал?

– Я в последнее время, разочаровался в любви.

– Дурак, зачем связисткам твоя любовь, им, другое нужно. Твой не угасаемый молодой темперамент.

– Не хочу.

– Дважды, предлагать не буду. Лежи и лечись, а я доложу о твоём успешном выздоровлении Коновалу. Прикажет выписать, то я сразу выпишу, не прикажет, будешь лежать. Ещё, есть какие – нибудь вопросы? Жалобы? Предложения?

– Нет.

– Там по телеку балет: «Лебединое озеро» показывают. Иди, посмотри, может настроение поднимется. Тебе ведь скоро на дембель, вот и приобщайся к культуре, а то совсем, здесь одичаешь. Расти духовно и морально, на гражданке пригодиться.

– Спасибо за ценный совет, – иронично, поблагодарил Семён Пчёлкина и отвернувшись, сплюнул. Ну, ничего шутник, сочтёмся.

После обеда в дверь затарабанили так, что она чуть не соскочила с навесов. Тиндурин недовольно, что – то промычал нечленораздельное и выскочил наружу. По коридору в операционную, на носилках, внесли бледного и стонущего от боли солдата с перевязанной ногой. Повязка пропиталась кровью и разбухла. Капитан распорядился, чтобы раненого положили на операционный стол и выгнал, оттуда посторонних. Семёну вояки рассказали, что их сослуживец сапёр и при разминировании горной тропы наступил на мину нажимного действия. Она содержит мало взрывчатого вещества и поэтому, не убивает человека, а только калечит. Семён за время службы не раз был свидетелем подрыва солдат на этой подлой мине. Через час вышел потный Пчёлкин и сообщил: «Жить будет, а вот ходить нормально вряд ли уже сможет». Весь оставшийся день и полночи парнишка, после действия обезболивающих уколов, кричал от невыносимой боли, а когда получал, очередную инъекцию наркотика, на несколько часов успокаивался. Тиндурин не отходил от него ни на шаг и под утро уснул. Семён тихо прошёл в палату раненого и решил, проверить свои исцеляющие способности, а потом разыграть капитана. Он, как и раньше положил руки на ногу парня, но чуда в этот раз не произошло.

– Твои все способности не в руках, а в голове, – прозвучал знакомый женский голос в ушах. Соберись и прикажи мысленно, его организму восстановиться. Семён повторил попытку.

Утром капитан забежал к нему в палату со стеклянными глазами и с перепуганным лицом.

– Пить бросил, а последствия остались, – пробормотал Тиндурин.

– Что случилось товарищ капитан? – спросил, зевая Семён

– При тебе вчера привезли раненого солдатика?

– Да.

– Неужели мне показалось, что у него раздроблена кость стопы и отсутствует часть пятки.

– Я в медицине ничего не смыслю.

– Нет, ну прямо наваждение какое – то. Я реально помню характер его ранения. Что мне всё это действительно, приснилось? Надо брать отпуск и съездить куда – нибудь отдохнуть, а то доработаешься до белой горячки.

– Товарищ капитан, даже я знаю, что белая горячка бывает от пьянки, а не от работы.

– Мне лучше известно от чего. Умник нашёлся.

– Как там раненый себя чувствует, что – то он давно не кричит?

– Он ушёл в свою воинскую часть.

– Но вы же сами сказали, что он никогда не будет нормально ходить.

– Да сказал. Но он вопреки моим прогнозам, ушёл на своих ногах. Да видимо, нельзя резко бросать пить. А то, мерещится чёрти что.

Через полчаса Семён услышал, как Тиндурин завывая, поёт песню: «Афганистан! Афганистан! Письма редко приходят домой….

Прошло ещё три дня и в санчасть, пришёл подполковник.

– Собирайся сержант, кончился твой отдых. Пора приступать к своим боевым обязанностям. Через три дня поедешь в составе своей роты охранять и сопровождать колонну с боеприпасами. А сейчас дуй в штаб, к замполиту и напиши подробную объяснительную о твоих действиях в плену и как, тебе в одиночку, удалось уничтожить кучу душманов. Пиши без ошибок и по существу, короче ничего лишнего. Учти это документ и его будет читать командующий армии. Понял?

– Так точно.

– Где начмед?

– У себя в кабинете.

Подполковник сморщился, подождал пока, Семён переоденется и убедившись, что подчинённый покинул санчасть, закрыл входную дверь, изнутри на ключ. Потом, он уверенно, вошёл в кабинет капитана. Оттуда сразу послышались душераздирающие крики, первобытный вой и сопровождалось всё, внутренним землятресением.

– На чьё имя писать, товарищ майор, – спросил Семён у замполита Середы.

Майора Середу в эту часть перевели с дальнего востока, год назад. Солдаты сразу дали ему кличку «Метровый», за его маленький рост – один метр пятьдесят два сантиметра. На построениях, когда он рядом стоял с командиром, многие смеялись и комментировали: «Штепсель и Тарапунька». Маленький рост Середе возмещал его неуёмный темперамент. Он в течении десяти минут, мог успеть появиться, сразу в нескольких местах. На спортивных занятиях по бегу ему не было равных. С виду тихоня, майор по дружески, мог с солдатами вести беседу о политике и тяжёлой жизни на гражданке. Многие раскрывались и говорили правду о настоящем положении дел в стране и ругали власть. А он после, шёл к своему другу особисту и на всех, подробно стучал. Стучал на солдат,офицеров и даже командира. Везде совал свой нос и никаких, мероприятий не проходило без его участия. На боевые операции никогда не выезжал, оправдываясь тем, что ему и здесь работы хватает. Чтобы прогнуться перед властью, Середа подписал документ о сотрудничестве с особым отделом КГБ и получил секретный псевдоним «Литератор».