Надежда Салихова - Семейные истории

Бррр. Я этих тараканов, жуть, как боюсь.

– Тань, я не хочу есть. Пойдем лучше математику делать, а то меня дома потеряют.

– Щас, – ответила подруга с набитым ртом. Она откусывала от хлебной горбушки и накладывала в щербатую, в разводах, тарелку вареную картошку,

– пошли в комнату.

– А ты, что в комнате ешь?

– Ага… Мы всегда так делаем. Тут же коммуналка, на кухне мы только готовим.

Таня поставила тарелку на круглый, стоящий по середине комнаты, стол. Половина стола занимали разбросанные тетради и учебники. Пока Татьяна с аппетитом поглощала картошку, я решила сходить в туалет. Хоть и стеснялась, но подумала, что до дома точно не дотерплю.

– Там, дверь в конце коридора, – махнула рукой Таня.

Я только подошла к этой двери, в конце коридора, как мне в нос ударил ужасный запах. Но терпеть сил уже не было, и я, пересилив свою брезгливость, толкнула дверь. После я торопливо вернулась в комнату.

Ожидая, пока Танька поест, я все смотрела на веер. Вот бы мне такой! Я бы его тоже на стенку повесила. И играла бы, конечно. Только никому бы не давала. Наверное, он очень хрупкий. Я хотела потрогать эти перья, но вспомнив, что Таня сказала, что бабушка не разрешает, даже не заикнулась об этом.

Я сидела, как на иголках. Мне было неуютно в этой комнате, похожей на комнату из какой–то страшной сказки. Воспоминания о таракане на кухне добавляли мне мурашек. А Татьяна не торопилась приниматься за уроки, непрестанно болтая.

Тогда я заявила, что мне пора домой, а то влетит от бабушки, и она потом меня гулять не отпустит. А если что, математику завтра дам списать.

С этими словами я направилась в коридор. Оделась, куда быстрее, чем я обычно одеваюсь, и, крикнув новой подруге – пока! – побежала, прыгая через ступеньку.

Я весь оставшийся день вспоминала Танину квартиру, удивляясь, как живут некоторые люди. Ведь подобного ни у кого из знакомых я не видела. Но единственным светлым моментом в этом воспоминании был веер из перьев неизвестной птицы.

Я потом несколько лет мечтала иметь такой же.

Машку заставили водиться. С мелкой сеструхой и их общим двоюродным братцем. Тоже мелким. Данька и Ксюшка были погодки. Ну, не совсем погодки – Ксения на девять месяцев старше, и это давало ей право верховодить. Но Данька не желал сдавать позиции, и своими разборками детки давали бабке жару.

Но так получилось, что бабуля укатила в санаторий, а у мелких садик закрыли на карантин. Вот и возложили на Машку почетную обязанность следить за младшими родственниками.

Дождь не давал всем семейством выкатиться на улицу, и поэтому пришлось как-то напрячь мозги и занять детей домашними играми. Ксюша с головой окунулась в вечную, как мир, игру в дом. А Данька втихомолку разбирал отцовскую клаву от компа. Машка заметила это поздно, и, увидев, решила не мешать брату познавать компьютерный мир. Клаву все равно не спасти, а так хоть тихо в доме будет.

Но тут к ним заявился закадычный Машкин дружок Вовка. Узнав, что ей на сегодня выпала роль няньки, смеяться не стал, а предложил помощь.

Тем временем Ксюхе надоело играть одной, и она начала активно привлекать Даньку. Понятное дело, в доме, пусть и игрушечном, нужна мужская сила. Но Данька сопротивлялся. Запахло скандалом. Тут вмешался Вовчик. Он пообещал Ксении, что сейчас из Даньки сделает настоящего «папу». И девочка ему поверила безоговорочно. Безропотно отправился за ним и Данька. Вовка у мелюзги обладал сильным авторитетом.

Они с Данькой уединились в соседней комнате, а Машка добросовестно отрабатывала роль няньки и послушно выполняла Ксюшины поручения – варила обед и кормила кукол.

Тут послушался нарочно грубый голос Вовчика:

– Так, папка идет с работы! Готовьте отцу жрать поскорей. А не то, ух, я вас! – с этими словами они с Данькой зашли в комнату к девочкам.

Увидев Даньку, Машка ахнула. Вовка приклеил малышу усы и брови из обрезков черного искусственного меха, отчего Данина физиономия выглядела насупленной и сердитой. А чтобы образ мужика был более достоверный, в кармашек на рубашке Вовчик засунул сигареты.

Ксения от неожиданности испугалась и заревела в голос. А Машка расхохоталась. Данька получился, ну вылитый деда Вася! Особенно, когда тот примет на грудь после получки.

Ксюха ревела и поглядывала на Машку, ища у нее защиты. А старшая сестра бессовестно хохотала. Успокоившись наконец, она успокоила и сестренку. Потом отвесила Вовке подзатыльник, и сняла с Даньки актерский реквизит. Мир был восстановлен, мелкие переключились на клавиатуру, и, тихо сопя, доламывали ее уже вдвоем.

А вечером, лежа в постели, Машка мучилась от угрызений совести – а вдруг из-за этого случая Ксюшка возненавидит мужиков, и никогда не выйдет замуж?

Маняшка прибежала из школы возбужденная.

– Мама, купи мне пипидастры , я хочу чирлидершей стать! – крикнула она с порога, второпях снимая пальто и шапку.

Бабушка, пьющая на кухне чай, поперхнулась. Пока она прокашливалась, Маняшка, скинув с себя верхнюю одежду, примчалась на кухню и жадно припала к кувшину с водой.

Она всегда так – западет какая-то идея в голову, возбуждение зашкаливает, и мчится на всех парах, чтобы об очередной задумке рассказать. Первое предложение выпалит пулеметной очередью, а потом отдышаться надо, да горло смочить.

Пока она вливала в себя живительную влагу, бабушка пришла в себя, и грозно нависла над внучкой.

– Марья, во-первых, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не пила прямо из кувшина?! Для этого существуют кружки.

В ответ Маня лишь мотала головой с полным ртом воды, которая капельками стекала по подбородку.

– А во-вторых, откуда ты понабралась таких мерзких слов?

Манюня, проглотив наконец воду, начала отвечать обстоятельно. Как обычно первый быстрый залп словесной атаки прошел, и доча меняла тактику – отвечала четко по всем пунктам, не упуская мелочи.

– Ну, баба, из кувшина вкуснее… А слова вовсе не мерзкие. У Ленки старшая сестра стала чирлидершей. Знаешь, как здорово! И Ленка тоже будет. И я хочу!

– Это Галька–то Молоканова чидирлиша?! Да она всегда хвостом вертит, вот и довертелась, и куда только родители смотрят! Теперича она и младшенькую с пути истинного собьет.

Маняшкина мама, Марина Васильевна, закусила губу, чтобы не рассмеяться, слушая этот диалог. В ее голове молниеносно созрела мысль, и она торопливо искала нужную вещь в кладовке. Да где же она… Не так давно вроде убирала за ненадобностью, еще не должны были заложить другими вещами… А, вот она где, ну сейчас я вам устрою шоу.

Вытащив из-за старого чемодана разноцветную метелочку для пыли, Марина Васильевна спрятала ее за спину и вышла на кухню к своим милым спорщикам.