Максим Грудин - Белорусская Радуга. Политическая опера нетрадиционной ориентации

Терентьева: Я не буду с вами дискутировать. Я пришла подать жалобу на результаты этих ваших (показывает пальцами обеих рук кавычки) выборов. И вы обязаны её принять!

Существо: Я вама ничаво не обязана, ишь ты – обязана я ей! У меня свой начальник есть. Вот кому я обязана. Вот я сейчас ему позвоню и все ему доложу, вот доиграитесь сейчас, вот честно (кивалам) Так, где телефон? Телефон мне быстро сюда принесите!

Терентьева: Вы о чем вообще?! Я – официальный кандидат в президенты республики Беларусь. Я зарегистрирована вашим же ЦИКом. Я имею права, гарантированные Конституцией. И вы не можете отказать мне в приёме жалобы.

Существо: А вот не надо безобразить туть! Вот не надо! Я щас мылыцыю вызову!

В это время кивала подносит телефон с круглым диском, длинным проводом и ржавым гербом какой-то сиволапой империи.

Кивала: Аграфен Михална, вас…

Существо: Хто еще?

Кивала: Сам (поднимает глаза в потолок).

Существо судорожно хватает трубку, прикладывает её к своей квадратной голове, после чего подпрыгивает со своего плоского седалища на полтора метра вверх и встает по стойке «смирно».

Существо: Да, Александр Адольфович! Йа, йа, Александр Адольфович! Поняла, Александр Адольфович! Всё сделаю, Александр Адольфович! (опускает трубку, закатывает вверх осоловелые тусклые глазки и пускает оргастические слюни, сладко млея от послезвучия голоса Петушенко).

Терентьева: Яволь, Александр Адольфович! Или нет?

Существо: (как бы не обращая внимание) А вас не сюда. Вас вот тудой пройтить нужно (показывает рукой в сторону отдельной двери) Все жалобы у нас через ту комнату. Вот уж будьте любезны.

Терентьева не очень верит существу, но отступать нельзя. Она уверенной пружинистой поступью идет в дверь, понимая, что за ней возможная ловушка. Советники идут за ней. Существо дергает головой. По этому сигналу кивалы встают и перекрывают дорогу советникам, отсекая тем самым их от Терентьевой.

Второй советник: Что такое?

Существо: А вам нельзя. Туда только офицальным лицам можно. А вы кто такие вообще? С какого района?

Первый советник: Что значит – с какого района?! Я руководитель предвыборного штаба Валерии Евгеньевны. Я хочу находиться вместе с ней.

Существо: Таааак! Опять безобразим?! Еще одно слово – я точно в мылыцыю вас дёрну!

Терентьева: Николаша, не надо. Не провоцируй. Я сама разберусь.

Первый советник: А как же вы там одна?

Терентьева: За меня не бойся. Если Таракан там один, то я его лично заломаю и сюда выволоку. Я же КМС по самбо и дзюдо, не забывай.

Первый советник: Валерь Евгеньна, но он там точно не один!

Терентьева: Тогда ты тем более будешь нужнее снаружи. Если через полчаса я не выйду можешь собирать пресс-конференцию.

Второй советник: (пытаясь остановить) Валерь Евгеньна!

Терентьева: Делайте, как я сказала! Все будет хорошо! Жыве Беларусь!

Первый и второй советник: Беларусь Жыве!

При этих словах существо дергается в конвульсиях, словно пробитый ломом вурдалак, но, к сожалению, не падает и в прах не распадается, а продолжает перекрывать своим некрупным дряблым телом пути возможно тактического отступления представителей оппозиции. Терентьева открывает дверь и проникает в тайную комнату.

Закрытая комната без окон. Темно. Вполнакала горят три каких-то слабых лампочки. Терентьева осторожно и упруго продвигается вперед. Внезапно вспыхивает верхнее освещение. Открывается белое пространство, стол большого начальника и сидящий за ним Петушенко в черных очках. Картина очень похожа на ряд финальных сцен в «Обители зла 4». Терентьева подходит ближе и встает перед ним.

Петушенко: Ну что, Халя, сама пришла?

Терентьева: Как видишь. И я тебе не Халя. Я Валерия Евгеньевна Терентьева, избранный президент республики Беларусь.

Петушенко: Ох, ёпта! Щас обоссусь от страха. И чего ты хочешь, Валерия Евгеньевна Терентьева?

Терентьева: Хочу, чтобы ты ушёл. Пока сам, если позора не хочешь.

Петушенко: Размечталась, млять! Ты слюни-то подбери. Это моя страна. Я её создал. Я её из такого дерьма слепил! Ты ещё пешком под стол ходила, а я уже наши четыре колхоза сделал агрохолдингами европейского масштаба. И вообще – я без Беларуси проживу. А моя любимая Беларусь без меня разве сможет?

Терентьева: Сможет. Она уже без тебя может. Выйди на улицу и посмотри.

Петушенко: Мне туда выходить незачем. Мне и здесь хорошо. Тебе надо, тебе и иди. А я тебя сюда не звал.

Терентьева: Понятно. Ты меня боишься. Не бойся. Проиграть выборы – это не так страшно. Уйди спокойно, и мы запомним тебя добрым картофельным папой. По мне, это не самое плохое место в истории.

Петушенко встает из-за стола и начинает подходить к Терентьевой. Его руки сложены за спиной.

Петушенко: Мы? Кто это мы?

Терентьева: Мы – это мы, умные, работящие и свободные белорусские мужчины и женщины. Мы вместе выиграли эти выборы. И теперь ты должен уйти.

Петушенко подходит совсем близко и поднимает черные очки. Терентьева невольно вздрагивает и отшатывается. На неё из черных черепных впадин смотрят глаза человека глубоко больного лихорадкой Эбола.

Петушенко: Ой, какая ты наивная. Детка, если полезла в политику, так запомни – главное на выборах это подсчёт голосов. Может эти малохольные и за тебя и проголосовали, базаров нема. Только мне на это насрать. Президент здесь все равно я. Был, есть и буду. А ты сейчас передо мной извинишься, причём сделаешь это на камеру, и сегодня же уберешься из моей страны. Иначе…

Терентьева: Иначе что?

Петушенко опускает очки. По этому сигналу сзади на Терентьеву бросается горилла в опереточном мундире стиля рейсхмаршала Геринга. Она крепко обхватывает её тело и визжит от восторга и сладострастия.

Горилла: Алесан Адольфыч, я её взял!

Петушенко: Молодца, Данилыч! За образцовое несение караульной службы объявляю благодарность с занесением!

Горилла гавкает что-то нечленораздельное, отдаленно похожее на «Слж Свтскму Съюзу». Петушенко открывает руки и становится видно, что в правом кулаке у него шприц.

Петушенко: Давай её сюда!

Горилла начинает подтаскивать сопротивляющуюся Терентьеву к Петушенко. Тот похотливо улыбается через влажные усы.

Петушенко: Ну что, детка, как насчет хоум видео?

Горилла начинает бесцеремонно и откровенно неумело гладить Терентьеву по внутренним сторонам её красивых бёдер. Терентьева напрягает мускулы.

Петушенко: Крошка, расслабься. Просто получай удовольствие.

После этих слов Терентьева освобождается от захвата и делает несколько молниеносных приемов самбо. Ошеломлённая горилла получает несколько ударов в лицо и летит в угол комнаты с расквашенной мордой. Она падает на карачки, но всё-таки встает, поворачивается к Терентьевой и злобно рычит, вызывая на бой. Не ждавший такого поворота сюжета Петушенко пятится назад.