Людмила Андреева - Трясина

Эта женщина присматривала за домом, и Артем обращался к ней по-простому, зовя тетей Аней.

– Она действительно нашей семье приходится родственницей. Жена моего дяди по материнской линии. Детей у них не было, а сам дядя лет шесть уже как помер…

– Что же, она и жить тут будет? – в голосе Лены слышалось недовольство.

– А, что ты имеешь против? – вскинулся Артем. – Да и по хозяйству тебе будет помощница…

– Нечто вроде свекрови?! – хмыкнула она. – Не лучше ли было нанять приходящую. Отработала день и ушла. Так привычнее. Тут такое чувство появляется, будто за тобой все время присматривают, следят…

– Тебе что, места в доме мало?! Жаль небольшой комнатенки для бедной женщины? – Артем недовольно посмотрел на жену. – Очень уж ты мнительная, больно надо за тобой следить…

– Что, скажешь – нет?! Как начинаю что-то делать или искать, она уже тут как тут!.. – и она передразнила: – …Елена Владимировна, вам что-то нужно?..

Артем натужно рассмеялся:

– Видишь, она старается услужить тебе, помочь, а ты не ценишь этого!..

– Как же, услужить… Везде чувствую ее цепкий и зоркий взгляд! Ей-богу, как перед объективом кинокамеры…

– Слушай, если у тебя совесть передо мной чиста, то почему ты прицепилась к бедной старушке? – он подозрительно посмотрел на нее. – Что ты засуетилась, красавица моя?.. – Лена покраснела и смутившись опустила глаза. – Ладно, хватит! Я сказал, что она будет жить тут! Все! У нее маленькая пенсия, пусть хоть напоследок поживет в роскоши! Она это заслужила. Не цепляйся к ней, я все равно своего решения не изменю. Она тут хозяйничает, а ты, будь добра – принимай все как должное! И, нечего тебе свой нос воротить и губки брезгливо кривить. Тетя Аня работала всю жизнь в райкоме партии секретарем-машинисткой. Она тебе не какая-нибудь там безграмотная старушенция. Если хочешь жить со мной – принимай мои правила. А нет, то – не держу, можешь катиться на все четыре стороны!.. Я тебе давно это говорю! Но тогда ты, Лёнчика не увидишь как собственных ушей!

– Что ты меня все время сыном шантажируешь, скажи на милость? – обиженная Лена широко раскрытыми зеленоватыми глазами смотрела на мужа. Ее голос дрожал и, чувствовалось, что вот-вот покажутся слезы, неизменное оружие слабого пола. – Я тебе давала повод для такого поведения? Ну, скажи мне честно, – я тебе изменяю, что ли?.. Я… я… – она всхлипнула.

– Ну вот, договорились, называется… – Артем резко встал с кресла, где до этого времени спокойно сидел и читал газету. – Я, что ли, начинаю все наши стычки? Я сижу, читаю. Ты врываешься со своими претензиями и начинаешь качать права! И, что мне остается делать? Я ведь прекрасно понимаю, из-за чего ты со мной живешь! Не вчера родился!.. Любовью тут и не пахнет!..

Лена удивленно посмотрела на мужа:

– А ты, сам-то, любишь меня? Я для тебя просто престижная красивая кукла… – и чуть слышно добавила: – …И потом, если бы ты мне был совсем безразличен, я и не стала бы с тобой жить! Давно бы убежала! А, я – дурочка, терплю твои… твои… – она расплакалась.

– Ну, хватит же!.. Утри слезы, успокоишься – поговорим. – Артем хлопнул дверью.

Бесполезно продолжать. Он не любил женских слез. Они ему действовали на нервы. В подобных ситуациях он просто уходил. Взяв в спальне из шкафа большое махровое полотенце, Артем вышел из дома и, сев в одну из трех машин, медленно выехал за ограждение и направился вниз по улице. Стоял знойный день и было душно. Артем решил искупаться в протекающей недалеко от города реке. Давненько он не был на местном пляже. Летней порой, когда казалось, асфальтовые улицы, как вымерли и все попрятались от палящего солнца – это самое оживленное место общественного отдыха. Дорога тут и раньше была, и автобусы ходили в сезон – по расписанию. А вот волейбольная сетка и скамеечки, походные палатки с мороженным и пивом, урны для мусора – все цивилизовано – нововведение достойное похвалы. Обустроена стоянка для машин… в восьмидесятых, тут был лишь речной песок, да выброшенные течением коряги с которых смельчаки ныряли в реку. Найдя свободное место среди лежащих и сидящих загорелых тел, расстелил полотенце. Стянул через голову тенниску, снял шорты и побежал в воду.

Тем временем, его жена, наплакалась в одиночестве вволю. С опухшими глазами, она сидела в тени березок с сынишкой, копошащимся в песочнице. Ему только-только исполнился годик. Пухленький, упитанный бутуз с симпатичными ямочками на щечках. Легкий пух волос, завивающихся колечками к верху из-под голубой панамки. Сосредоточенное выражение лица с синеватыми глазенками, носик вздернутый совсем как у мамы… младенчески белоснежная кожа на ручках и ножках, яркий костюмчик, крошечные сандалики. …Лена с тоской смотрела на ребенка и тяжело вздохнула. Как было бы здорово просто жить. Жить и любить друг друга. Нет же, обязательно ему надо все испортить напоминанием о том, что она, по сути дела, не имеет ни на что права. Что она, Лена, просто охотница за деньгами. Что кривить душой, не без этого. Многие подходят к браку с экономических позиций, иначе не выживешь. Но, у нее были чувства к мужу, были. Она неравнодушна к нему и, даже, разорись тот в данный момент, Лена готова как жена декабриста быть с ним до последнего рядом, терпя все лишения, тяготы и невзгоды. Но, к сожалению, муж ей не верил. Может, она вела себя как-то неправильно? – задумавшись над своим поведением, спросила она себя. Наверное, слишком горели ее глаза, когда муж делал ей дорогие подарки… но, кому же это не понравится? Пока молода, хочется выглядеть достойно и привлекательно. Одеваться шикарно… а почему – нет, если есть для этого возможность? Или ей, при богатом муже надо иметь затрапезный вид? Ну как тогда, когда Лена еще училась в школе и жила с родителями, перебивающимися кое-как, от зарплаты до зарплаты? Везет лишь однажды, и она не собиралась отказываться от всего того, что нечаянно свалилось ей на голову. По крайней мере, она знала себя хорошо и, не собиралась предавать и себя, и своего мужа, гоняясь за чем-то призрачным. Тут ее взгляд привлекла немолодая женщина лет пятидесяти. Одетая в турецкий ширпотреб кричащих тонов, та откровенно рассматривала Лену из-за ограды.

Лена встала со скамьи и подошла к ней.

– Вы что-то хотите?

Женщина улыбнулась:

– Мне бы с хозяином переговорить… – ее короткие рыжие шестимесячные кудри растрепало ветром. Блеклые глаза смотрели сквозь Лену, на малыша.

– А, вы, наверное, на счет работы… – предположила Лена, но женщина отрицательно замотала головой. – Но, его сейчас нет дома…

– А, когда же он будет?.. – она вопросительно посмотрела на Лену.

– Я не знаю… может, поближе к вечеру…

Женщина снова улыбнулась, глядя на малыша: