Юлиан Пинг - История одного таксиста

Но мужчина, как будто был готов к такому расспросу, но в то же время отвечал медленно, словно выбирая правильные слова:

– Да, Машка там сегодня. Так получилось, что автобус сломался и ей пришлось остаться у Лены.

Мужчина крепко сжал ручку пассажирской двери.

– А почему вы ее не забрали оттуда? – теперь Алексей потерял нить логики, поэтому мельком заглянул в лицо клиента, видимо, надеясь увидеть там ответ.

Мужчина сосредоточенно смотрел на дорогу, нахмурив брови, и, как будто не слыша вопроса, продолжал говорить слегка дрожащим голосом:

– Я думал, что ничего страшного… ну, переночует там, а завтра домой приедет. Тем более что будний день, завтра в школу, да и телефон есть, если что – позвонит… Собственно она и позвонила.

Мужчина нервно вытер, видимо вспотевшие руки, о штаны.

– Машка, плакала и кричала в трубку, чтобы я забрал ее. Там сложно было разобрать, что она говорила, но как я понял, эти твари ломились к ней в комнату – дверь пытались выломать…

– В каком смысле дверь выломать, а Лена? – Алексей с ужасом вновь посмотрел на клиента.

– Вот и я не понимал, что там происходит, сразу же поехал туда, правда из-за «каши в голове» совсем не помню, как я попал в деревню. Подбежал к дому – свет выключен, в доме тишина. На крыльце Лена сидит с сигаретой, рядом несколько бутылок пустых – мужчина смотрел с широко открытыми глазами в одну точку, как будто не веря, что все это происходило на самом деле.

– Лена вскочила, как меня заметила, и стала кричать, чтобы я убирался и не приезжал больше и все в таком духе. Я спросил ее, где Машка. Она ответила, что спит, все нормально с ней, и опять же, что мне надо. Помню меня в тот момент всего распирало от злости, я вообще плохо соображал, кричал, что прибью всех этих сволочей, если кто-то хоть пальцем Машки коснулся. Она, спокойно ухмыляясь, отвечала, что ничего с ней не сделали, что я больной – параноик, и нет никого там… Как же я в ту минуту ее ненавидел…

Машина к тому моменту уже проскочила мост и остановилась у светофора. Дождь прекратился, а тучи разбежались в разные стороны, как будто ничего и вовсе не было. В ночном небе сейчас можно было увидеть звезды, безразлично смотревшие с высоты на пустынные улицы города.

Но пассажиру было абсолютно все равно, что происходило вокруг, он продолжал свой рассказ так, как разговаривают сами с собой люди, помещенные в специальные лечебные заведения, и не соображающие, где они находятся.

– Она еще так вальяжно подошла ко мне, спросила: «Что зря ехал? Тебе такси вызвать может, даже денег могу подкинуть…». Я крикнул ей, что пусть вызывает, мы с Машкой уезжаем. Она потом долго с телефоном что-то возилась, даже адрес обратный так вспомнить и не смогла в таком состоянии.

Я хотел, было дочь поднять, проверить, что все в порядке, но Лена сказала, что если уж так хочу, то чтобы разбудил, когда такси приедет.

Потом, помню, я долго смотрел на нее молча и не мог никак объяснить себе, за что все это нам – нам всем: и ей, и мне, и Машке. Она тоже молчала. Мы так и простояли, пока я не увидел свет фонарей за пригорком, да потом и дождь полил…

Мужчина замолчал.

Загорелся зеленый свет, и машина, плавно тронувшись, покатилась через перекресток к обочине.

– Так, а Маша где? Там оставили? – Алексей машинально задал вопрос.

– А? Маша, да… да, Маша… Понимаете там… в общем… – клиент сильно занервничал. Он сжимал пальцы в кулаки и водил растерянно глазами, так, что таксист настороженно покосил взгляд на него.

– Я пошел за дочкой, а Лена… она спросила: «А ты, что приехал-то? Испугался, что дочь познает первые радости полноценной любви тут без тебя?». Меня просто, как подменили, я схватил ее за руку и, глядя в глаза, начал кричать ей, что дочь она больше не увидит, чтобы не смела даже звонить и много еще чего – всего не упомню – злость распирала. Лена в ответ начала меня бить по лицу, толкать. Понимаете, она… – мужчина все пытался найти подходящие слова, но никак не мог.

Автомобиль, наконец, завершил свой путь и остановился. Алексей заглушил двигатель, включил «аварийку» и, повернувшись к пассажиру, уже с опаской и недоверием, ждал окончания его рассказа.

– Я хотел пройти в дом, но она мне не давала – все била меня в истерике, а я только в сторону ее оттолкнул. Поднялся на крыльцо и тишина… тихо все… Вы, понимаете, совсем тишина… Ни звука… Я просто отодвинул ее в сторону, я… ну, вы понимаете?

Лицо мужчины вдруг покраснело, а на глазах навернулись слезы, и он закрыл глаза руками, но продолжал:

– Я повернулся, а она лежит неподвижно, закатив глаза… на углу веранды мокрое пятно. Я к ней.., а она не дышит, волосы липкие, под головой лужа крови, пульс… – мужчина всхлипывал и говорил все прерывисто еле разборчиво. – Пульса нет, понимаете, я не хотел, я просто… не знал что делать, я испугался тогда и просто сбежал оттуда…

У Алексея по спине пробежал холодный пот, как будто он сейчас только что увидел кошмар наяву и никак не мог поверить в его правдивость.

Глядя в одну точку, спустя какое-то время он в оцепенении прошептал:

– Вам в полицию надо… – он и сам не знал, откуда вдруг всплыла эта фраза.

Пассажир, уже не сдерживая слез, надрывисто простонал:

– А Машка, как она? Ее же в детдом… Ей нельзя. Она не виновата. Я не знаю что делать – клиент бормотал фразы, как в бреду, пытаясь найти поддержку и какое-то разрешение сложившейся ситуации прямо здесь и сейчас.

– А зачем вы мне это рассказали? – таксист холодно, с едва скрываемым раздражением и недоумением, явно не желая быть участником развернувшихся событий, смотрел в упор на клиента.

– Я не знаю… Вы извините… Я пойду… Я не хотел, поймите.

Мужчина, оправдываясь не то перед таксистом, не то перед собой, открыл дверь автомобиля, как вдруг резко повернулся, достал из кармана смятую, промокшую купюру и протянул Алексею, глядя с надеждой на понимание.

Водитель, находясь, будто в прострации посмотрел на деньги, потом на клиента и прошептал:

– Не надо, заберите…

– Извините, пожалуйста… я не хотел… – мужчина дрожащей рукой положил деньги на кресло, вылез из автомобиля и, слабо хлопнув дверью, стал растворяться в темноте, медленно семеня по дороге.

Но, Алексей уже не обращал никакого внимания на пассажира. Он смотрел на смятую бумажку, лежащую на пассажирском сиденье, и не представляющую в данный момент для водителя никакой ценности. У него не укладывалось в голове, то, что он только что услышал.

Все мысли отошли на задний план. Он ничего не соображал. Молодой человек сейчас мог только испытывать бесконечную тревогу, которая сковывала его и не давала рассуждать логически и хоть что-то предпринять.

Непонятно сколько прошло времени, пока Алексей не услышал звонкий стук, который привел его в чувства. Таксист оглянулся. Возле его двери стоял сотрудник дорожной полиции. Водитель приоткрыл дверь и услышал, как тот представился и попросил предъявить документы.