Татьяна Богатова - Читер, или… Один процент до ста

Между тем неспешная походка водителя всё сильнее злила Агату, вызывая острое желание, опустив окно автомобиля, наорать на мужчину, подобно сварливой супруге. От крика она, безусловно, удержалась, но раздражение при этом только распалилось.

«Жалко, что у нас в агентстве нет дресс-кода, – негодовала Михалёва, – и его нельзя оштрафовать. Что это, в самом деле! Взяли моду повально отпускать бороды», – возмущённо разглядывала она лицо водителя, совершенно не выглядевшее не опрятным.

Даже наоборот, отросшая щетина придавала мужчине своего рода шарм. Но Агата ничего не желала замечать, проецируя недовольство возникшей задержкой на внешность водителя.

«Ещё говорят, будто женщины гоняются за модой. А тут вон мужики один за другим обрастают щетиной», – Михалёва вспомнила, что за последние полгода едва ли не все молодые мужчины и большинство парней в организации принялись отпускать бороды.

Тем временем автомобиль оказался заправлен, и вскоре Агата была благополучно доставлена к зданию из терракотового кирпича, все четыре этажа которого занимало строительное управление номер двенадцать. Являясь самым крупным в городе застройщиком элитного жилья, достойно поддерживая уровень его качества и, соответственно, высокой цены, предприятие неизменно оставалось лакомым кусочком для рекламных агентств.

***

Двенадцатое строительное управление крайне редко пользовалось услугами агентств, не нуждаясь в рекламе. Генеральный директор предприятия поддалась на уговоры начальника Агаты только потому, что несколько лет назад, решив пойти на риск, взяла под застройку треть площади нового микрорайона. На момент начала строительства перспективы продаж смотрелись весьма оптимистично. Но теперь рынок жилья всё больше приобретал тенденцию к замедлению. «Вторичка» стояла уже третий год. Новое жильё эконом-класса, большей частью без отделки, пока раскупалось, в основном, разумеется, за счёт ипотечных кредитов, щедро выдаваемых покупателям, но темпы были далеко не те, что прежде. Затормозилась и продажа обустроенных крупногабаритных квартир, которыми занималось двенадцатое строительное управление. Поэтому, после многочисленных переговоров по телефону, хозяйка предприятия снизошла до встречи, позволив агентству для начала представить ей свои предложения по рекламе.

– Приятно видеть, – произнесла вместо приветствия высокая, стройная, моложавая женщина, без двух минут десять встретившись с Агатой перед дверями приёмной, – что вы прибыли вовремя…

Поздоровавшись, Михалёва перевела дух, пытаясь унять бушевавшую в мыслях бурю по поводу того, каких трудностей ей это стоило. Вдобавок она мысленно поздравила себя с тем, что, даже рискуя опоздать на пару минут, предпочла предстать перед клиентом вполне умиротворённой, а не запыхавшейся в диком стремлении успеть вовремя. Агата не придала значения, что произошло это в большей степени благодаря водителю, остановившему автомобиль позади здания. Если бы он подъехал к центральному входу, то ей пришлось бы преодолевать вестибюль огромной протяжённости, прежде чем достигнуть лифта, чтобы попасть на четвёртый этаж. А попав в здание с «чёрного хода», Михалёва оказалась прямо перед четырьмя лифтовыми кабинками, две из которых услужливо поджидали едва не опоздавшую на встречу женщину. Объяснения с охранником в будке перед входом взял на себя Слава, позволив Агате беспрепятственно пройти в здание. Оказалось, что водитель некоторое время назад в качестве курьера-грузчика доставлял в строительное управление бутыли с питьевой водой для кулера.

– …, а не околачивались в приёмной бесполезных полчаса, – продолжила Лилия Астахова, внимательно глянув на прибывшую светло-серыми, до прозрачности, глазами, в обрамлении удлинённых, слегка изогнутых ресниц, с нанесённой на них тушью, цвета графита.

Не успела Агата ответить, как потенциальная клиентка одобрительно встряхнула приглушённо-рыжими волосами, подстриженными стрижкой «каре», без чёлки, что вились по обе стороны от лица крупными локонами.

– Уважаю деловых людей, которые ценят своё время. Будем считать это хорошим знаком, – стремительно проследовала Лилия мимо помощника, поприветствовав того кивком головы, и распахнула дверь в кабинет, зайдя в него первой.

– Спасибо, – поблагодарила Михалёва. – Приятно, что вы оценили. Очень надеюсь, что и в плане рекламной кампании мы придём к соглашению.

Пока Астахова занимала своё место в ослепительно-белом кожаном кресле за выпукло-вогнутым столом, цвета «серебристый металлик», Агата устроилась на одном из множества красных стульев с металлическими ножками вокруг длинного стола для совещаний, с крышкой из чёрного стекла. Подивившись неординарной обстановке офиса, напоминающего скорее телевизионную студию, нежели кабинет директора, Михалёва вновь переключила внимание на Лилию.

Тушь и помада телесного цвета, с еле уловимым блеском на выразительных, средней полноты губах, и больше никакой декоративной косметики на бледном лице, с тонким, прямым носом, дугообразными бровями, слегка взъерошенными щёточкой. Узкий овал, чуть впалые щёки и заострённый подбородок придавали лицу утончённое и немного хищное выражение. Возраст сходу было не определить. Михалёва предположила, что дама её ровесница, хотя на самом деле она оказалась на четыре года старше.

Имидж самой Агаты сложился ещё в студенческие годы, под влиянием матери, женщины с исключительным чувством вкуса. Предложив дочке на пару тонов осветлить её русые волосы, она попала в точку. Обладая прекрасным бело-розовым цветом чистой кожи лица, Агата превратилась в полную очарования стильную девушку. Чуть припухлые щёчки успешно маскировались перьями волос удачно подобранной стрижки. К тридцати годам Агата немного похудела, и перестала отдавать предпочтение причёске с перьями. Длина волос иногда менялась, не опускаясь ниже плеч. Цвет же оставался прежним, золотисто-платиновым, с лёгким блеском. Сейчас волосы едва прикрывали уши молодой женщины, оставляя открытой красивой формы удлинённую шею. Косметикой Агата не злоупотребляла, успешно пользуясь преимуществами, данными ей природой: длинными ресницами и необычным каре-зелёным цветом глаз. Лёгкие мазки туши коричневого цвета на ресницах, коричневый же карандаш для бровей и бежево-розовая помада составляли ежедневный макияж Михалёвой. Для вечерних мероприятий использовалась более яркая помада, и добавлялись тени для век, чаще всего, бледно-зелёные либо оттенка тёмной сливы.

– Ну, если предложения будут соответствовать моим предпочтениям, – изрекла Астахова, включив попутно серебристый ноутбук на своём столе, – то безусловно придём. Должна заметить, – слегка откинулась в кресле Лилия, в ожидании пока загрузится компьютер, – что я согласилась на встречу с представителем именно вашего агентства по нескольким причинам. Изучив вашу рекламную продукцию, – продолжала она, изумляя Агату тем, что ей удалось это сделать, проводя продолжительное время в путешествиях по миру, – пришла к определённым выводам. Она достаточно оригинальна и, самое главное, выглядит и звучит вполне пристойно, с уважением к заказчику рекламы и потребителю. Стоит только вспомнить пошлые радиоролики, – не разжимая губ, усмехнулась Астахова, – восхваляющие продукцию некой колбасной барыни, как пропадает всякое желание когда-либо иметь дело с агентством, которое их наштамповало.