ДОМ - Исповедь Идиота 3

Распростёртое, исхудавшее тело моего друга лежало возле колхозных скирд сена. Оно было изрешечёно выстрелами в упор. Рядом лежало тело незнакомого мне пса. Их головы были направлены к дому. Кем был ему этот пёс: просто знакомым, с которым он коротал время, ожидая меня, или настоящим другом, а может последней его любовью? Нам теперь этого не узнать.

Сняв головной убор, я почтил память о нём минутой молчания, так как ничего большего для моего верного друга Женьки уже сделать не мог.

Написано к дню моего рождения, в память о моём друге Женьке.

29.04.2014г.ДОМ

Я думаю, что каждый южанин пробовал этот довольно крупный, с играющей всеми цветами радуги ворсистой оболочкой, фрукт, под названием Персик. Стоит его слегка надкусить, как он неожиданно обдаёт вас своим вязким, неповторимым на вкус соком. Казалось бы какие раздоры, интриги, да прочие страсти могут возникнуть из-за этого, воспетого художниками да поэтами за его красоту и вкус, невинного плода?

Но тут не всё так просто, как может показаться на первый взгляд. Ведь не зря же многие что-то утверждая, говорят: « Был бы повод, а причина всегда найдётся », – этим зачастую умышленно путая, что является основанием, а что следствием для возникновения различных ситуаций?

Так как в тех «счастливых» 70-х для многих северян необъятного Советского Союза персики были диковинкой, то и в этой истории сразу может показаться, что ответ лежит на поверхности. Но не спешите с выводами.

Что же всё-таки толкнуло меня к написанию этого повествования, и что является его основанием, вы сможете понять только лишь тогда, когда прочтёте его полностью.

В один из пасмурных августовских дней было объявлено срочное построение нашей роты на плацу части. После того как она выстроилась, перед ней появился командир хозяйственной части майор Гусев с сопровождающими его лицами.

Его напыщенный вид и суровый взгляд говорили, что произошло что-то необычайное. Дав команду: «Рота смирно! – и убедившись, что глядя на него, все прониклись серьезностью ситуации, он громко произнёс: – Орлы!» После такого возгласа даже самые безучастные вздрогнули, а равнодушные сосредоточились, ожидая продолжения его речи. Остальных начало процедуры насторожило.

Он, удостоверившись, что вступительная часть его обращения произвела на всех присутствующих неизгладимое впечатление, делая паузы и нагнетая обстановку, продолжил: «На нас возложена великая миссия: обеспечить разгрузку грузового лайнера, прибывшего сегодня с дружественной нам страны Болгарии!»

«Слава Богу! А то я уж подумал, что война!» – пошутил кто-то удачно из задней шеренги. Все засмеялись. Выждав несколько секунд, майор Гусев, сделав замечание: «Прекратить шуточки в строю! – и, дождавшись тишины, громко сказал: Болгарские женщины загрузили этого стратегического фрукта под названием Сливы объемом пятьдесят тонн за шесть часов, я же вам даю на разгрузку четыре часа».

Кто-то из его окружения вкрадчиво, шёпотом попытался поправить: «Персики, персики, товарищ майор». «Какая хрен разница! Я сказал сливы, значит сливы, – жёстко оборвал его Гусев, продолжая: – Хочу добавить, что один час простоя этого лайнера обходятся нашей стране одна тысяча двести рублей. Вольно! Для выполнения поставленной мною задачи даю команду: разойтись!»

Так как я в то время занимал должность заместителя старшины роты, мне по этому поводу надо было срочно встретиться с моим прямым командиром, прапорщиком Сафроновым. Но он тут же сам меня нашёл и вот почему: корыстная заинтересованность моих непосредственных начальников в этом грузе.

Честно говоря, я даже не сомневался, что они не упустят такую возможность поживиться на халяву такими дивными для севера фруктами, как персики. Ведь тогда вся наша Великая страна под названием СССР, была пронизана лозунгом: «Ты здесь рабочий, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь!» Мои командиры в этом вопросе исключением не были. Только могу заметить, что до низости мародёрства они при мне никогда не опускались, и за это я их уважал.

В кабинете командира роты под грифом «совершенно секретно» мне было дано задание: срочно раздобыть пять ящиков болгарского стратегического груза. Промедление было просто немыслимо, дорога была каждая минута. Мне предоставлялись широчайшие полномочия в выборе личного состава группы и планов реализации этого поручения. Главное выполнение, главное – персики.

Я сразу вызвал в кабинет подчинённых мне Фокина и Вялова. После короткого совещания мы решили взять ещё двух матросов. «А не многовато ли ты людей для пяти ящиков берёшь?» – спросил у меня настороженно старшина роты прапорщик Сафронов. «А вдруг будет возможность ещё больше персиков раздобыть», – ответил находчиво я. «Молодец, соображаешь!» – восхитился довольный старшина.

Хотя теперь на старого, тёртого прапора Сафронова, как и командира роты капитана Волкова, ложилась главная официальная задача: выполнение своевременной разгрузки, и каждый человек был на счету, но они знали, что делают. Уж очень у них был велик соблазн на халяву приобрести экзотические фрукты под названием Персики.

Я не зря подобрал группу из вышеупомянутых ребят, так как у меня сразу возник план решения поставленной перед мной задачи.

На моего друга сержанта Сергея Фокина, как на бывшего командира взвода водителей, ложилась задача достать машину.

На старшего матроса Алексея Вялова было возложено подобрать двух надёжных, проверенных делом бойцов.

Ну, а на меня возлагалось всё остальное – значит возникающие проблемы будем решать по ходу дела.

Ровно через полчаса новенькая машина командира части УАЗ, в которой восседал сержант Фокин, была подана, и операция «Персики» началась.

Дальше события развивались со скоростью смерча. Так как никто даже не мог заподозрить, что в командирской машине едет «группа захвата», то нас не только беспрепятственно везде пропускали, но и уважительно отдавали честь. Через пятнадцать минут мы были на месте.

Первое впечатление от нами увиденного – это был восторг, который затем сменился некоторой растерянностью. На аэродроме, среди стоящих грязно-зелёных стратегических военных самолётов, очень сильно выделяясь, стоял турбовинтовой АН 22 «Антей». Его размеры и бело-голубая окраска придавали этому чуду нашего авиастроения особую величественность, а нам гордость за нашу Великую страну. Это в свою очередь придавало нашей операции особую значимость и масштабность.

Удручало нас не то, что около самолёта находилась приличная масса народа и техники, а то, что в оцеплении вокруг открытого грузового отсека стояла вооружённая специализированная рота охраны. Это подразделение, состоящее в основном из узбеков и таджиков, славилось своей несговорчивостью. Говоря: «Твоя-моя не понимает», – они открывали огонь.