Татьяна Богатова - Направо пойдёшь…

– Кого ты имеешь в виду? – прозвучал невозмутимый вопрос Ольги.

– Не прикидывайся, будто не знаешь. Или к тебе сопляки толпами ходят?

– Евгений, не кричи, пожалуйста, и поясни, как следует.

– Севка Лисицын, – выкрикнул Мышковец. – В прошлую пятницу, когда я заехал за тобой, он вышел из твоего подъезда.

Секундная пауза понадобилась Ольге, чтобы осознать бесполезность, как отрицания, так и высказывания варианта того, будто Сева приходил к кому-то другому.

– Женя, ты странно реагируешь, – усмехнулась она. – Как ты думаешь, зачем ко мне мог приходить наш программист?

– Не выводи меня, – зарычал мужчина.

– Конечно же, для того, – спокойно продолжала Ольга, – чтобы починить ноутбук.

– Ты что, – Пётр представил, как подозрительно сощурился Мышковец, – не могла ноут на работу захватить?

– Я обнаружила, что комп не включается, только дома. Позвонила Севе, он приехал, за полчаса разобрался с ноутом, мы попили чаю, и он ушёл.

– Какого хрена было чаи распивать? Сунула денег и пусть бы катился.

– Евгений, – вкрадчиво осведомилась Ольга, – какого чёрта я должна отчитываться перед тобой, что напоила чаем собственного племянника?

– Олька, – в голосе Мышковца послышалась нешуточная угроза, – ты зарываешься. Он тебе не больше племянник, чем мне. Уж я-то знаю. Так что, учти, если я выясню, что ты наставляешь мне рога с этим сопляком, не пройдёт и суток, как он совершенно случайно окажется жертвой автомобильной аварии где-нибудь на оживлённой трассе города. Да и тебе не поздоровится.

– Женя, – неожиданно для похолодевшего от страха Петра, расхохоталась Ольга, – во-первых, у тебя паранойя. А во-вторых, по какому праву ты вздумал меня ревновать? С ума сойти, женатый мужчина предъявляет претензии любовнице по поводу…

– Заглохни, – перебил её Мышковец, – и послушай меня. Внимательно послушай. Повторяю ещё раз, для туго соображающих. Если мои предположения по поводу этого племянника подтвердятся, то я снесу ему башку. А тебя отметелю так, что ты не сможешь на работе месяц показаться. Поняла?

– Жень, – к изумлению Петра, не теряя присутствия духа, ответила Ольга, – да я про тебя уже давно всё поняла. Только опасения твои абсолютно безосновательны. Забудь и не трепи себе нервы. Вон у тебя как лицо покраснело. Давление, должно быть, подскочило. С этим не шутят. Давай-ка, я тебе измеряю.

– Себе измеряй, – фыркнул Мышковец, однако, в его голосе Лисицыну почудились явные нотки облегчения. – До чего же я тебя люблю, суку, – послышалось следом.

– Я знаю, Жень, – догадался Пётр, что Ольга улыбнулась. – Поедем ко мне?

– Сегодня не могу, – хрипло отказался Мышковец, – у тёщи день рождения. Всё, давай, – чмокнул он женщину в щёку. – И не финти у меня, – погрозил он Щегловой, покидая кабинет.

Пётр едва успел отпрянуть за угол, в ответвление коридора, противоположное тому, в которое устремился Мышковец. Немного погодя, Лисицын постучался в открытую дверь кабинета Щегловой.

– Оль, можно к тебе?

– Привет, Петя, – Ольга обернулась к нему от зеркала, перед которым расчёсывала свои пепельно-русые, роскошные волосы. – Не видела тебя сегодня, а собиралась зайти, документы подписать.

– Так, вроде, начальник на месте, – пожал плечами Пётр. – Поперёк него, ни к чему лезть.

– Это акты на списание, – равнодушно пояснила Щеглова. – Главбух попросила меня подписи собрать. А ты являешься как раз председателем комиссии.

– Ну, ладно, завтра подпишем. Срочности ведь никакой?

– Абсолютно, – тронула губы бежево-розовой помадой Ольга. – Всё равно, ещё Степанчука ждать. Он только в понедельник из отпуска выйдет.

– В понедельник как раз я в отпуск ухожу, помнишь?

– Разумеется, помню. Сама же две недели назад приказ оформляла. Вот завтра акты и подпишем. Ты чего, Петя, зашёл?

– Да так, поговорить хотел. Может, задержишься немного, если не очень торопишься?

– Куда мне торопиться? Только не хочется в кабинете. Больно у нас в конторе промозгло. Эти толстые стены даже в самый зной не прогреваются. На что уж я жару не переношу, и то меня холод пробирает до костей. Если бы мне можно было на второй этаж перейти, к технарям. Там всё-таки почаще солнце в окна заглядывает, и намного теплее, чем здесь.

– Надо спросить у Мышковца. Хотя, вряд ли он позволит, со своей идеей сосредоточить всю администрацию на первом. Кстати, откуда это он так мчался по коридору? Не от тебя?

– От меня, – подтвердила Ольга, бросая на себя завершающий взгляд в зеркало. – Поедем, Петя, ко мне. Попьём чаю. Я вчера пирог с сёмгой пекла. Ты же любишь, я помню.

Лисицын отметил про себя, что пирог с сёмгой это одно из любимых блюд Севы, но предпочёл удержаться от комментариев вслух.

– Может, лучше здесь?

– Ты и так у меня сто лет уже не был.

– Да, ладно! Так уж и сто? – улыбнулся Пётр, пытаясь подбодрить самого себя перед нелёгким разговором с Ольгой.

– Ну, сто не сто, а года полтора не заходил.

После того как Ольга покинула семью Лисицыных, она почти перестала бывать у них. Обосновавшись в съёмной квартире, девушка питала надежду каким-либо образом залучить к себе Петра. Всякий раз, с готовностью отзываясь на просьбы о помощи, чаще всего Лисицын являлся к сестре вместе с сыном. Толку от этого, по мнению Щегловой, не было никакого. Поговорить с Петром по душам не удавалось. Лисицыны по-прежнему оставались единственным близким окружением девушки, которая за всё время пребывания в северном городе ни с кем не построила, да и не пыталась построить, дружественных отношений. Она сама принимала приглашения безгранично благодарных ей супругов Лисицыных крайне редко, делая исключение только ради дня рождения Севы. На дни рождения Петра, не говоря уже об именинах Светланы, Ольга не приходила никогда, каждый раз приводя для этого убедительные доводы. С неподдельной искренностью выражая сожаление по поводу того, что она не смогла прибыть на празднование, девушка передавала подарки Лисицыну и его жене на работе. Удивляясь при этом, тем не менее, Пётр не давал себе труда доискиваться до причин странного поведения сестры. Ему было невдомёк, что ей невыносима сама мысль о том, что её возлюбленный, принимая поздравления, каждый раз с необычайным теплом и любовью говорит о своей жене. В свою очередь, Щеглова пригласила семью Лисицыных в полном составе к себе домой только один раз – на новоселье. А во время своего дня рождения, приходившегося на третье июля, старалась, взяв отпуск, уехать к приёмным родителям, либо по туристической путёвке на отдых. Пётр со Светланой, делая скидку на непростой характер Ольги, не придавали этому значения, поздравляя её после возвращения.