Татьяна Дмитриева - Городской роман с…

Мы не говорим с другом о любви, но мне кажется, что и его коснулась сила моего притяжения, испугав его рациональную натуру. Чувства не вписываются в его схему отношений, а тут – «все включено». И это притягивает его и пугает. И рождает сомнения, ведь мужчины должны услышать, чтобы понять. И однажды, после очередного долгого отсутствия, сильно под градусом, он спросил меня в лоб, люблю ли я его. А я не ответила. Потому что заметила в нем некоторую склонность к манипулированию и не захотела показаться еще более уязвимой. Возможно, мы еще вернемся к этой теме. С ним или с кем-то другим, потому что любовь (в конкретном узко-человеческом плане) еще жива во мне. Спасибо за второй урок.

В третьих, необязательность в отношениях, простота, которая хуже воровства, искреннее непонимание недопустимости хамоватости и грубости, безуспешные попытки мной манипулировать, абсолютная уверенность в своей примитивной правоте, осуждение людей и масса других недостатков, одного из которых раньше хватило бы мне, чтобы не общаться с человеком, сейчас воспринимаются мною как непреложный факт и неотъемлемая особенность этого человека. Он есть такой, какой есть. И переделывать друг друга нам уже поздно. Так безусловная любовь из декларации превращается в реальность. Спасибо за третий урок.

И четвертый урок – продолжение третьего. Я – тоже не подарок. Я не всегда могу провести грань между гордыней и гордостью и иногда перегибаю палку. У меня есть пара пунктиков – не позволять собой манипулировать и не позволять покушаться на мою свободу. И вот я обнаруживаю, что просто констатирую свои недостатки, совершенно не виня себя и не осуждая. Я тоже уже есть, и принимаю себя именно такой. Неужели я научилась и себя любить безусловно? Спасибо за четвертый урок.

И пятый, самый главный урок: если тебя обижают, а ты обижаешься, то тебя будут обижать и дальше, пока не научишься прощать легко и навсегда. И я отрабатываю обиды всеми доступными мне средствами: я провожу медитации, очищающие душу от обид, я переписываю ситуации и меняю свое отношение к ним, я вспоминаю написанные мною в аналогичных ситуациях стихи, и вхожу в то состояние любви и всепрощения, которое постигла когда-то раньше:

Я жизнь любовью до краев наполню

К тем, кто забыл, и к тем, кого я помню,

К тем, кто ушел, и кто остался возле,

Кто был до нас, и к тем, кто будет после…

Я уже не раз попадала в похожие ситуации, но, видимо, не до конца с ними справилась, раз похожие отношения возникают снова и снова. Я вспоминаю лютую уральскую зиму в самом ее вероломном конце – хмурое февральское небо, не дающее надежд на скорую весну, изредка солнечный денек с внезапной оттепелью, и снова – ветер, холод и безнадега. И казавшееся бесконечным ожидание, и встречи, и прощения, и прощания…

Когда зима тряслась, как в лихорадке,

То плача, то в бессилье сатанея,

Разлуки между встречами украдкой

Все дольше становились и больнее…

Любовь металась, словно дикий зверь,

Израненный, но все еще могучий.

И наша страсть в предчувствии потерь

Свинцовою подергивалась тучей.

Но вот пришла беспечная весна.

По миру разбросала в беспорядке

Цветы, деревья, лодки, семена,

Любовь и страсть в заштопанной палатке.

Где под высоким, предрассветным небом

Спала река, укрытая туманом,

Там, силы подкрепив вином и хлебом,

Друг другу мы зализывали раны.

Я понимаю, что нужно отпустить ситуацию. Если суждено потерять, то пусть так и будет. Любовь – совсем не тот трофей, за который нужно бороться. Аксиому о необходимости борьбы придумал не добрый человек. Бороться нужно с болезнью, нищетой, собственными недостатками. А борьба за любовь предполагает наличие врага. А врага-то и нет! Только мы сами, не умеющие прощать, цепляющиеся за отношения, не понимающие, что отношения заканчиваются, а любовь остается. Урок номер шесть. И я пытаюсь научить себя терять, и моделирую ситуации, и отчетливо вижу возможные варианты…

Наш город тесен для двоих,

И неизбежны встречи.

И нижем бусы слов пустых

В натянутые речи.

Конечно, мне взгрустнулось, но я понимаю, что выживу и буду счастлива, чем бы наша встреча ни закончилась. Я учусь терять, учусь не цепляться за отношения. Если ценишь собственную независимость, прими и право другого человека ценить свою независимость и делать свой выбор. И совершать свои ошибки. И прощать себя за свои ошибки.

Седьмой урок, возможно, носит чисто технический характер и интересен только тем, кто, как и я, пытается познать непознаваемое и увидеть невидимое. Однажды показанная мне картинка мощной искрящейся голубой ауры моего друга поразила мое воображение. То, что он обладает огромной харизмой, я заметила сразу. Ауру мне показали позже. А потом я начала замечать много такого, что никак не укладывалось в увиденную мною картину: скупость, цинизм, рационализм, хамоватость, доминирование животного начала вплоть до агрессии… Либо все недостатки – наносные, а внутри он – белый и пушистый (вполне возможно!), либо я неправильно понимаю цветовые характеристики аурических видений.

Я прочла множество книг, трактующих соответствие аурических цветов основным человеческим качествам. Во многом трактовки совпадают, но у меня складывается впечатление, что информация переписывается из источника в источник, причем добрая половина авторов сами-то видением не обладают. Лишь однажды мне посчастливилось встретить в Интернете странный тренажер видения ауры с комментариями. Конечно, я пользовалась тренажером, но не приняла близко к сердцу выводы, потому что они противоречили большинству источников. И все же эти отложенные на потом знания иногда всплывали в сознании, когда приходящая мне изредка картинка противоречила общепринятой информации. Например, меня всегда удивляло, что я вижу только светлые тона, и никогда – ярко красного или темно оранжевого, темно зеленого или ярко фиолетового. И считала, что это – моя недоработочка. Другие-то видят! Значит, мое чувственное восприятие сильно ограничено, и нужно работать и работать.