Анастасия Исаева - Обними мои кошмары

– Нет, спасибо, – ответил вышедший к ним Костя. – Хорошо, что я фотографировал таблички. Может, сэкономлю на поездках в жаркие страны.

Внешне он был в порядке, о случившемся напоминали натертые крылья носа. Ева с виноватым видом отдала ему пальто. Тот мотнул головой «Да что уж там». Когда он надевал верхнюю одежду, пиджак распахнулся, и она заметила в его внутреннем кармане уголок картонной пачки. Про себя Ева хмыкнула, что с собственным антигистаминным несложно делать вид, что никакие тропические растения его не берут.

На улице гулял ветер, чему Ева втайне порадовалась, натягивая до носа шарф и спуская до глаз шапку. В такой обстановке не поговоришь. Только сейчас до нее дошло: он ни разу ее не коснулся за весь вечер. Обозначая правила, она четко дала понять, что тактильный контакт важен. Видя, что он не стремится оказаться в ее личном пространстве, девушка досадовала, что ошиблась с выбором любовника.

– Ты как? – спросила она в машине.

– Готов к продолжению вечера.

– Твой ремонт закончился?

– Нет.

– Значит, ко мне.

– Может, поедим что-нибудь? Или купим по дороге пиццу?

– Нет!

Она до сих пор корила себя за тот сэндвич с ветчиной и сыром, который приготовила из принесенной им буханки. Один, преступно вкусный. Снился потом. Остатки хлеба пришлось вынести на улицу и раскрошить голубям на радость. Против пиццы ей не устоять. К тому же ни к чему устраивать совместные обеды, чтобы не имитировать свидания нормальных людей.

– Нет так нет, – отреагировал Константин.

Когда они остановились перед въездом на парковку, он достал из-за козырька брелок от шлагбаума и протянул ей.

– Ты его возвращаешь?

– До чего ж ты мнительная, – закатил глаза мужчина. – Если я соберусь закончить нашу связь, то сделаю это напрямую, как договаривались. Мы в праворульке. Приемник с твоей стороны.

Ева все-таки решилась претворить свою задумку в жизнь и в лифте нажала последний этаж. Константин вскинул на нее вопросительный взгляд.

– Увидишь.

И снова ни шажочка в ее сторону. Романы и кино все врут. Тесное закрытое пространство вовсе не побуждает мужчину припасть к устам дамы. Но то, что она собралась сделать, должно с лихвой перекрыть недостачу поцелуев во время подъема.

– Мы на крышу? – уточнил блондин, завидев дверь с цифровым блоком и считывателем для карт.

– Да. Проблемы с высотой?

– С ветром. В конце октября. Представляешь, какой там дубак?

Как и большинство водителей, Костя не носил шапку. Об этом Ева не подумала, когда тащила его на открытое продуваемое пространство.

– Мы недолго.

Они поднялись до двери наружу, и он вдруг схватил ее за локоть.

– Собралась прыгать?

Похоже, погорячилась она со своими желаниями. Не такого контакта хотелось. Он определенно чем-то недоволен.

– Нет. Это клубный дом, часть крыши открыта для посещений. Все обустроено и безопасно. Тебе понравится вид.

– Ты что-то не договариваешь. Зачем тебе там я?

Ева начала злиться. Может, Вася права, и у нее ничего не получится с «просто сексом». Унизительно всякий раз говорить мужчине, чего она от него хочет. Тем более они уже обсудили условия. Похоже на выпрашивание внимания. Лучше никакого, чем так.

– Видела бы ты свое лицо, нахалка. Пошли, раньше сядем – раньше выйдем.

– Я вовсе не…

– Что, не угадал? Ты всего лишь хотела полюбоваться вечерним городом? На обустроенной крыше?

Да и пусть издевается, решила про себя Ева, ничего ему не отвечая. Жаль, что придется изобретать новое желание для списка. Поцелуй на высоте оказался в категории нереалистичных. Именно этого она хотела, а не секса на крыше, как подумал Константин.

Ветер и правда был мощный. Сильнее и холоднее, чем на земле. На площадке кроме них никого не было, и Ева подошла к прозрачному ограждению. Не каждый день она могла видеть, как на черной поверхности дрожат стрелки отраженных огней. Какие-то оставались на месте, другие – убегали, едва лизнув отсветом фар водную гладь. Занимательнее всего было наблюдать древнюю, как мир, картину – погружение солнца в реку. Летними вечерами Ева часто сюда поднималась. Рассветы ей показывали из квартиры, но закаты она провожала на свежем воздухе.

– Какая же ты еще маленькая, нахалка. Так ты никогда не дорастешь до стервы, – устало произнес подошедший Константин. – Начинаешь, трусишь и не доигрываешь.

– Я не маленькая, мне двадцать семь. Пойдем, холодно.

Он ничего не ответил и привлек девушку к себе. В тот раз у него была едва отросшая щетина. Сегодня он мог бы составить конкуренцию колючкам из пустынь. У светловолосых сложно оценить степень запущенности, но Ева предположила, что его щеки не знали бритву уже несколько дней. Понимая, что ей может быть неприятно, мужчина берег ее нежную кожу. Но Ева хотела другого – саднящих губ и выбитого из легких воздуха. Хотела, чтобы ветер пытался их свалить, чтобы замерзли руки и лицо, чтобы шум города заглушил все мысли. Хотела исчезнуть. Константин был восприимчив не только к гурманским тонкостям. Он моментально разобрался в Евиных порывах, и она получила нужную степень дискомфорта с резкими перепадами и головокружением от нехватки кислорода. Его уверенное поведение обостряло ощущения и заставляло думать, что с ним можно отпустить контроль.

– Ты маленькая дурочка. И возраст тут ни при чем, – непринужденно продолжил их разговор блондин, таща ее к выходу. – Ты озвучила десяток правил. Теперь я хочу внести свое. Мне все равно, когда ты начала курить, но с сегодняшнего дня ты бросила. Один раз я потерплю, потому что твои прелюдии в общественных местах того стоят. Но на будущее учти: почувствую запах сигарет – сказочке конец.

– Учту, – ответила потрясенная Ева.

Возмущаться не хотелось. Она и без него не курила несколько дней – само сошло на нет. Надо запомнить, что Эстет обладает тонким обонянием: уловил табачный дым от верхней одежды. Глядя в спину Косте, заходящему в лифт, Еве вспомнилось кое-что другое. Его запах – мыло, дезодорант, средства для тканей и аромат его кожи, который она теперь ни с чем не спутает. Парфюмерией он не пользовался.

Пальто и обувь постигла та же участь, что и в прошлый раз. Ваза с мелочевкой одним широким движением отправилась в полет. Придверный комодик ждал боевого крещения, но вдруг Константин включил свет в прихожей.

– Ты уже дважды меня обломала, – пояснил он, расстегивая на ней блузку. Ева перехватила его руку.

– Если остается свет, то и одежда тоже.

– Чего ты стесняешься? – спросил блондин, глядя ей в глаза. Смотрел заинтересованно, словно пытался понять.

– Это неудобный вопрос. Я не буду на него отвечать. Принимай или уходи.

Свет погас.

– Молодец, нахалка, ультиматумы надо ставить именно в такие моменты. Куда ж я теперь денусь, – похвалил Костя, возвращаясь к своему занятию с пуговицами. – Я посмотрю руками.