Андрей Сметанкин - Дорога к сыну

Собака тут же бросилась к старику, схватила его за ворот халата и стала трясти, чтобы привести хозяина в чувство. Но что она могла сделать? Рекс стоял над поверженным стариком и тихо жалобно скулил, словно сожалея о том, что он лишь жалкая божья тварь, а не человек. Тогда бы он поддержал Якуба. Он бы осторожно опустил на пол уставшую старость или принял на себя удар упавшего старого тела.

Но собачьи мысли опередил дутар (таджикский национальный двухструнный музыкальный инструмент).

Великий и Могучий дал собаке четыре лапы и ни одной руки…

Дутар замер и тотчас затих под стариком. Треснул гриф, порвались струны, лопнул корпус, и всё это осталось лежать под рухнувшим человеком-деревом. Огромная псина лежала рядом, подле хозяина, закрыв глаза передними лапами, чтобы никто не увидел, как умеют плакать собаки. Они всё понимают и знают, только рассказать об этом не могут.

И никто не заметил, что одновременно со стариком упал со своего места – с полки на стене, которую когда-то повесил молодой ещё Якуб для своего сына – старый плюшевый медвежонок.

Гости, бывшие в доме старика, а это мужчины, женщины и дети, бросились к упавшему хозяину, осторожно подняли его и нежнее, чем новорождённого ребёнка, положили его на мягкое национальное одеяло, тёплую курпачу, и заботливо накрыли густой шкурой медведя, который уже стал редкостью в здешних краях. Женщины отослали мужчин, завозились над стариком, сняв халат и раздев его до нижнего белья. Согрели воду, сделали настой из горных трав, а мужчины принесли крепкое вино, способное поднять не только больного, но и мертвеца.

По обычаю и стар и млад стали причитать и оплакивать больного старика, чтобы обмануть всеведущего ангела смерти Азраила и отвратить бобо Якуба от преждевременного свидания со своими предками. С другой стороны, люди удивлялись тому, насколько разнообразны и различны воля и решения Всевышнего Творца, в славном чертоге которого нет места человеческой мысли, куда не имеет доступа простой смертный, сотворённый из глины – отсюда и тварь, от «творение».

«Слава Аллаху, Господину миров!»

Все жители кишлака погрузились в бескрайнее море изумления, единодушно признавая могущество Аллаха, и радостно закричали, громко восклицая: «Да, да, только Ты есть наш Господин! Пусть всё случится и станет по воле и правде Твоей!»

«И спросил голос: „Не Я ли ваш Господь?“ И ответили: „Да!“»

Соблюдая обряд траура, люди принялись успокаивать друг друга, утверждая, что в этой бренной обители земных тревог и несчастий никому нельзя избежать подобной участи. Они понимали, что ни вопли, ни причитания не помогут случившейся беде, но так повелось испокон веков. Осталось терпеть и жить с верой и любовью Аллаху, и с любовью к его многочисленным тварям. Остаётся только надеяться и верить, что простой смертный Якуб Дилкушод, настанет срок, как светлый собеседник, надим будет призван в небеса и станет приближённым к Господину земного и космического мира, ведя мудрую беседу и принимая участие в развлечениях Всевышнего. А Тот за послушание и кротость, любовь и терпение старика, вернёт благочестивого Якуба в объятия своих родных и близких земляков. Ведь однажды Великодушный и Милосердный проявил своё участие к судьбе этого человека.

Было время, что Якуб пристрастился к охоте, но недолго. Не считал он себя правым лишать кого-либо жизни по собственному капризу – не он даёт жизнь, не ему отнимать. Медведя, шкура которого с давних пор украшала скромное жилище Якуба, охотник убил в дни своей молодости. Повадился как-то медведь таскать по овце из общинного стада и наводить страх на всех жителей кишлака.

Попросили тогда сельчане двадцатисемилетнего парня Якуба помочь их горю, и парень не смог отказать общественной просьбе. Якуб отстоял общинное стадо, смертельно ранив медведя, но и горный зверь в отместку страшно помял молодого героя. Когда из кишлака пришли люди, то они испугались, увидев своего истерзанного избавителя от медвежьей напасти. Женщины сразу же стали оплакивать Якуба, причитая на все лады и сожалея, что парень покидает земной мир, так и не оставив после себя детей. Хмурые мужчины отправились в кишлак, чтобы там сладить погребальные носилки.

Только одна Саодат, милая девушка-сирота, красавица и мастерица на все руки, только она верила, что Якуб оправится от страшных ран и поднимется на ноги, что станет он прежним крепким и статным парнем, и она готова дни и ночи прожить с ним рука об руку. Девушка упросила сельчан не торопиться с похоронами, и люди принесли смертельно раненного охотника в его дом. Саодат самоотверженно стала ухаживать за ним, как дочь, как сестра, как мать. И поставила покалеченного человека на ноги – женские руки, душа и сердце порой совершают чудеса, пред которыми сам Аллах почтительно склоняет голову.

Молодые полюбили друг друга, и Саодат стала женой охотника Якуба. С тех пор охотник перестал быть охотником.

Впрочем, давно это было, и не время сейчас вспоминать о былом. Так думал Якуб Дилкушод, лёжа под медвежьей шкурой, когда очнулся, и сознание вернулось ему. Только ныли старые раны, нанесённые мощной медвежьей лапой, и саднило сердце, будто и у него, как у дутара, лопнули от потрясения какие-то струны. И перед глазами стояла пелена.

«Когда настигает судьба, то зрение слепнет», – гласит Священный Коран.

Вот что было с Якубом Дилкушод.

Тем временем сельчане ушли в свои дома, видя, что старик стал отличать видимый свет от невидимого мира, и принесли всё то, чем были сами богаты. Мужчины – мумиё, серу и чёрную минеральную смолу лечебного свойства, тутию и высушенный толчённый алоэ, чтобы прогнать злых духов. Женщины – горячее молоко и мучную похлёбку на топлёном масле с изюмом и орехами, с мелко-мелко накрошенным чесноком, и приправленную жгучим перцем. Люди говорили: напои этим снадобьем камень, и тот поднимется. Дети же принесли фрукты и виноград. Словом, каждый старался чем-то помочь своему самому близкому, дорогому и родному соплеменнику, уважаемому отцу, деду и мудрому товарищу. Ведь Якуб Дилкушод был другом детства стариков великодушного кишлака и добрым учителем их внуков, сыновей и дочерей.

Вот набилась вся кишлачная старость, вся кишлачная молодёжь в просторный дом Якуба Дилкушод, что стало тесно в четырёх стенах. И сельчане заботливыми женскими руками, открытыми мужскими глазами, светлыми детскими сердцами окружили и одарили теплом и вниманием прекрасный цветок человеческой старости – зрелый плод гор и земли, солнца и неба.

В этом мире всё движется по кругу и, поднимаясь вверх, к своему совершенству, снова делая круг. Круги с каждым оборотом становятся всё шире, по возрастающей линии, а предметы, явления и события – искреннее и откровеннее. Стрелки часов – по кругу циферблата. Люди – по кругу жизни. Вода – по круговороту в природе. Так и доброта – от сердца к сердцу, от души к душе, из открытых рук в открытые руки.