Олеся Хуссейн - За невидимой чертой

Собирается молодежь, в том числе Жизель и Альберт – царит всеобщее веселье, все радостно приветствуют молодых, которые отмечают свою свадьбу.

Но возмущенный обманом Альберта, Ганс прерывает веселье и разоблачает графа. Жизель умоляет Альберта сказать, что Ганс лжет. Но Ганс уже трубит в рог, оставленный отцом Альберта.

В сопровождении придворных появляются встревоженные Герцог и Батильда. В переодетом Альберте все узнают молодого графа.

Убедившись в обмане, Жизель осознает, что Батильда – невеста графа.

В отчаянии, Жизель срывает с себя ожерелье и бросает его к ногам Батильды.

Сознание Жизели затуманивается, обессиленная от горя – она падает без чувств. Мать бросается к дочери, но рассудок Жизели помутился, она не узнает матушку.

Как в тумане мелькают сцены гадания, клятвы, нежный танец с беспечным графом.

Натолкнувшись на шпагу, Жизель берет ее в руки и начинает кружиться в танце. Шпага, подобно ядовитой змее, готова вонзиться в грудь девушки. Ганс вырывает шпагу, но слишком поздно – Жизель мертва.

Чувственная любовная драма развернулась во всей красе перед зрителями. Дамы утирают платочками слезы, джентльмены аплодируют.

Антракт.

Лицо девушки, исполняющей роль Жизели, было сплошь в слезах. Труппа удивленно спрашивала о причине таких неистовых слез, однако балерина упорно молчала, одаривая всех вынужденной улыбкой.

Звонок и второе действие началось.

Ночь. Кладбище. На могилу к Жизели приходит Ганс. Он винит себя и оплакивает свою невосполнимую утрату.

В освещенную луной полночь, появляется повелительница виллис – Мирта, которая созывает своих подруг – призраков девушек, умерших до свадьбы.

По знаку Мирты из могилы поднимается и сама Жизель. Один жест и девушка начинает вращаться в стремительном круговороте танца.

На кладбище, в сопровождении своего оруженосца, входит измученный угрызениями совести Альберт.

Преследуемый безжалостными виллисами, на сцену просто врывается и растерянный Ганс. Виллисы затанцовывают его – обессиленный, он падает на землю и умирает.

Наступает очередь Альберта, но он молит Мирту о пощаде. На помощь любимому приходит отчаянная Жизель, но разгневанная Мирта приказывает девушке танцевать.

Скорбно – лирический танец переходит в прекрасный драматический дуэт. Беспощадные виллисы затанцовывают графа, он падает, но поднимается и танцует вновь и вновь.

Приближается рассвет. Верная любовь и самопожертвование Жизели спасают графа от неминуемой гибели. С восходом солнца раздается колокольный звон, который оповещает, что власть Мирты и виллис заканчивается, и, потеряв свою силу – они исчезают.

Раскаявшийся Альберт молит Жизель остаться, но девушка, прощая и благословляя возлюбленного, уходит.

С рождением нового дня и Альберт медленно покидает кладбище.

Занавес.

Зрители поднимаются со своих мест, аплодисменты переходят в бурные овации, к сцене идут вереницы людей, чтоб одарить балерину цветами. А она, прима – балерина – Жизель, ждет лишь один букет, который состоит из 101 белоснежной розы – от папы.

– Доченька, ты была безупречна! Великолепна! Нежна – трепетно говорит отец девушке.

– Спасибо, пап – скромно отвечает она. – Только я жутко устала, пойдем домой! – улыбнувшись, проговорила балерина.

Выйдя из театра под ручку с отцом, крепко прижимая к себе огромный белоснежный розовый букет, Алиса жадно вдохнула пряный весенний аромат, витавший в вечернем воздухе. Людей на улицах было немного, автомобили мелькали кто – куда.

– А может, по кофейку? Что скажешь, милая? – спросил отец дочку.

– Я, с удовольствием, папочка – ответила девушка.

Медленно прогуливаясь по бульвару города, они говорили о сегодняшнем вечере и прошедшем дне.

– Мама бы гордилась тобой, дочь! – с жаром проговорил отец.

– Я знаю, пап, но мне ее так не хватает… Знаешь, я сегодня искала ее глазами в зрительном зале. Мне казалось, что она рядом со мной, но она так далеко от нас – плача, проговорила Алиса.

– Дочь, мы сильные, мы справимся! Ты есть у меня, я – у тебя! Прорвемся, малыш, но мне тоже ее не хватает – и, остановившись на мгновение, мужчина всхлипнул. – Я не знаю, когда нам станет легче, родная, но обязательно станет, вот увидишь – твердо произнес он.

Они неспешно подошли к кофейне.

Войдя в кафе, заказали по чашке капуччино, однако предпочли выпить кофе, не проронив ни слова, просто смотря в витражные окна. Каждый думал о своем и о ней – о своей невосполнимой потере. Дно фарфоровых чашек оповестило, что кофе закончился, и пора уж домой.

Расплатившись с официантом, не забыв о щедрых чаевых, папа и дочь направились к одной из центральных улиц города, чтоб поймать такси.

Светофор подмигнул им зеленым светом, сообщив, что дорогу можно переходить. Отец шел на шаг впереди дочери.

Автомобиль синего цвета, с ревом, пронзил тишину вечернего города. Водитель был чертовски пьян и не увидел пешеходов на переходе. Погружение в себя и невнимательность сыграли с девушкой злую шутку. Потеряв концентрацию внимания на один миг, словно в замедленной съемке повернув голову вправо, Алису ослепил яркий свет фар авто, несущегося прямо на нее.

Она ничего не успела сообразить, лишь ощутила сильный глухой удар и молниеносную тупую боль во всем теле.

И, за мгновение, весь ее мир погас.

Тремя месяцами ранее

Сколько себя помнила Алиса, столько же она помнила и балет. Казалось, девушка и родилась, танцуя, по крайней мере, так всегда говорила мама. Как только ее, новорожденную, показали роженице, та сразу поняла, что эта девочка особенная, ведь малышка – ее долгожданная дочь.

Алиска сияла от восторга и просто пищала от радости. Ведь сегодня она, с легкостью, вырвала победу у своей соперницы и в новом балетном сезоне у нее, отныне, главные роли.

Солистка балета! И это вполне заслужено, ведь только она могла так органично выполнить фуэте, что хореографическая канва постановки приобретала некий волшебный формат, благодаря этому балетному трюку. Алиса прославилась своим изысканным стилем в балете – она с легкостью выполняла любые акробатические трюки, гимнастические приемы и изумляла зал своей непревзойденной хореографией.

Каждый, кто хоть раз посещал балет, знает, что в конце хореографических постановок зрители вскакивают со своих мест, и весь огромный зал Театра оперы и балета разрывается бурными овациями с криками: «Браво! Брависсимо!» А после, как шутили балерины – происходило возложение цветов на сцену и самые большие букеты всегда доставались именно Приме.

Стать профессиональной балериной, а тем более – Примой – очень тяжело.

Все детство Алисы было наполнено бесконечной чередой многочасовых репетиций, жестким режимом, постоянной конкуренцией и, отнюдь, не всегда честной. Девочка расстраивалась и плакала, но поддержка мамы и тренера помогали снова и снова достигать новых высот.