Юрий Цорулик - Посох Асклепия

Алиса стала снова просматривать свои аккаунты, пытаясь понять, что происходит и почему всё не так? Через час безрезультатных поисков девушка поняла, что без помощи ей не обойтись. И единственный человек, который может ей помочь – чуть не спустил её с лестницы.

– Максим, почему ты так себя ведёшь? Почему ты другой… – Алиса шептала себе под нос вопросы и внезапно осеклась.

Другой, ну конечно! Другая планировка квартиры, другая жизнь, другой Квитка и другие элементы в городе. Алиса начала вспоминать то, чему её мозг не придал значения, когда она сегодня бежала домой. По городу высились плакаты, новые украшенные фонарные столбы и орнамент. Красный на оранжевом фоне.

Поговорить с Максом, нужно поговорить с ним! – Корснева рванулась в коридор и скуля, опустилась на пол. С такими ногами ей нельзя сейчас бегать. Что ж, завтра попробуем решить проблему с поведением Квитки. А сейчас необходимо заняться лечением ступней. Я же врач, или где? – Алиса даже улыбнулась своим мыслям.

Мари Шато сидела в гостиной и пила чай. Она была полноватой женщиной средних лет, с округлым лицом и добродушной улыбкой. Форма домоуправляющей безукоризненно подчёркивала важность женщины, а выдержанным манерам мог позавидовать любой воспитанный граф.

Но сейчас мадам Шато грустила. Прошло более двух лет с момента, как мсье Шарль покинул дом, наказав держать его в надлежащем виде. Как будто она забросит свои обязанности и будет лежать на перинах и плевать в потолок! Де Зине уехал, туманно объяснив Мари, что он отправляется за новыми, редчайшими экспонатами для его музея.

После того дня, за два, или три года, когда Шарль сорвался с места и бегом направился в библиотеку собора, с того дня всё и началось.

– Мсье совсем сошёл с ума… – вздохнула мадам Шато, делая глоток из чашки. Она предавалась воспоминаниям вот уже несколько месяцев, надеясь, что де Зине вернётся. Но мсье Шарль не возвращался. – Дался ему этот музей древних штуковин! Только пыль с них протирай да следи, чтобы какой-нибудь из экспонатов не рассыпался в прах из-за древности.

Мари с горечью вспомнила, как был мил и приветлив мсье Шарль, когда занимался исключительно своей наукой растений! Столько зелени росло в доме, столько красивых цветов! А потом всё изменилось. Шарль стал замкнутым, хмурым, словно старался найти ответ на вопрос самой смерти, не меньше. Да и растениями перестал особо заниматься.

Два года назад всё изменилось, когда он получил посылку. Мадам Шато не понимала, что это была за штуковина, но мсье де Зине месяцами сидел за столом, скрючившись, словно старое дерево и смотрел в этот предмет. Она сама пыталась посмотреть внутрь, из любопытства, но ничего не увидела. После этого и начались длительные поездки и стаскивание в дом всякой старины.

Сперва Шарль принёс несколько картин. На одной была изображена Мадонна с младенцем на руках. Эта картина мадам Шато нравилась – с полотна прямо веяло божественной теплотой и прощением всех грехов. А вот вторая картина привела домоуправляющую в ужас. Это даже была не картина в своём обычном понимании, нет. Это были две створки, словно двери шкафчика. На одной тусклыми выцветшими красками изображались воды, на которых плавала лодка с белыми людьми. Но под водой художник нарисовал животных, странных существ и рыб. Все они явно умерли.

На второй створке вообще было изображено что-то дьявольское! Мари всегда крестилась, когда проходила мимо, или смотрела на эти дверцы. На ней изображались черти, самые настоящие черти! Да не просто черти, а издевающиеся над людьми, на фоне горящей земли. И этого художнику было мало, он изобразил продолжение земли, словно в разрезе. Внизу, выполненный в сочных красных оттенках, изображался самый настоящий Ад! С огнём, кипящей лавой и маленькими фигурками. Шато была уверена, что это фигурки грешников, которые отправляются в Преисподнюю, за грехи свои.

А потом мсье Шарль уехал. Сказал, что скоро вернётся. Но, уже два года длилось это «скоро». Мари даже не надеялась, что де Зине вернётся. Может, его и в живых нет? А что, погоня за древностями – опасное занятие.

Громкий стук вернул задумавшуюся домоукравляющую в реальность. Женщина встрепенулась. Кто это? Стук настойчиво повторился – стучавший явно хотел, чтобы ему отворили. Медленно, с вычурными манерами и достоинством дома, в котором она живёт и служит, мадам Шато открыла дверь.

На пороге стоял высокий мсье, в плаще и шляпе. Густая борода закрывала полностью всё лицо, а руки сжимали трость. Позади стояли под тяжёлой ношей несколько работяг.

– Прекрасно, нам наконец открыли! Эй, несите этот ящик вон туда! – мужчина махнул рукой грузчикам и указал в сторону личного кабинета Шарля де Зине!

– Простите, но мсье Шарля нет дома и он… – Мари попыталась преградить дорогу внезапному вторжению, но мужчина быстрым движением отодвинул мадам в сторону и, наклонившись, резко прошептал:

– Я и есть Шарль, Мари. Все вопросы потом, лучше приготовьте мне мои любимые круассаны и кофе… – протараторив это скороговоркой, он указал работягам, куда тащить ящик. Через несколько минут, получив причитающиеся монеты, грузчики с поклоном удалились, а мужчина захлопнул дверь и прислонившись в ней спиной, выдохнул. – Как я устал. Мари, вы не представляете, как я устал и соскучился по дому…

31 августа 1888 р-н Уайтчепел, г. Лондон, Великобритания.

Маленькая комнатушка на Брик-лэйн казалась маленькой и заброшенной. Словно из квартиры выгнали жизнь. Он горько усмехнулся – а ведь, по сути, так и произошло. Сколько лет утекло с того дня, когда вся его жизнь полетела под откос? Да кто уже теперь вспомнит!

Мужчина махнул рукой, чуть не задев стоявшую на небольшом столике бутылку виски. Он пил, последнее время пил постоянно. Горечь утраты от этого не становилась слабее, а душа лишь разрывалась на части. Вздохнув, он осмотрелся. Хаос и беспорядок, вот что царило в его доме. Настоящий бедлам, чего уж. Махнув ещё стакан, мужчина встал и подошёл к тумбе, на которой стояла фотография.

На фото замерла, светясь лучезарной улыбкой, молодая женщина с русыми волосами. Яркие зелёные глаза, красивые губы и небольшой нос. Эти черты лица он не забудет никогда! Как и тот день, когда её не стало. А ведь всё так хорошо текло, словно вода в русле Темзы.

Тогда он работал врачом, они жили тихо, никому не бросаясь в глаза. На то были свои причины, о которых мужчина не любил вспоминать. Слишком велики были скелеты в шкафу, слишком многим он пожертвовал ради своего счастья. И даже той жертвы не хватило, судьба отобрала у него всё то, ради чего он перешагнул грань. Ради той, для кого он вышел за рамки.