Денис Савостькин - Сломанные

© Денис Савостькин, 2021

ISBN 978-5-0053-2898-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Безумие таится в каждом человеке. В каждом из нас, и не стоит этого отрицать. У кого-то оно лежит на самой поверхности, и от разума его отделяет лишь тоненькая корка льда. Лёгкий удар, неосторожный шаг, и вот – корка трескается, ломается, и опасный груз, лежащий на ней, устремляется в глубину, унося за собой вихри и потоки чёрной воды.

Бывает иначе. Иногда этот барьер, эта граница схожа с неприступной стеной. Настоящий монолит, цельный и непробиваемый. Хоть вечность по нему киркой долби, лишь может пару царапин оставишь! Но жизнь, вселенная такова, что даже у самых прочных тел имеется слабое место. И лучше по нему не бить.

Старый ржавый троллейбус рывками пробивался через завесу дождя. Его бордовые бока тяжело вписывались в серую осеннюю гамму городка. Этот цвет был чужим, выделялся, но не вносил и капли радужного настроения. Скорее, как воспаленный шрам он разрезал бледную плоть улиц.

Лица пассажиров внутри были абсолютно такими же, как и погода снаружи. Те, кто сидел у окна, утыкали глаза в запотевшие стекла. И, хотя происходящего за ними было не видно ни капли, для них это было более приемлемым занятием, чем смотреть на остальных присутствующих.

Кому повезло меньше, кто стоял в проходе, прятали взгляд в пол, пытаясь не замечать давки и как можно успешнее отстраниться от нарастающего внутри раздражения.

Во время вынужденных остановок на светофорах, либо возле уродливых бетонных коробок маршрутных станций человеческая гармошка сжималась и разжималась, производя звук из смешавшихся воедино тихих проклятий, вздохов и возгласов.

Ближе к хвостовой части металлической банки, крепко держась за поручень, стоял мужчина. Единственный из всей толпы он не прятал взгляда, а переводил его от одного человека к другому. Словно бросая вызов или изучая нечто доселе невиданное, он водил воображаемым перископом из стороны в сторону.

Несмотря на сильную давку, возле этого мужчины образовалась некоторая пустота. Зазор между одиночкой и обществом.

И дело было совсем не в том, что своими взглядами мужчина мог отодвинуть толпу из плоти, словно Моисей, раздвигающий морские пучины. Можно подумать, что тот был некого маргинального вида, но нет, это тоже не верно. Одежда его, хоть и была проста и ничем не выделялась из общей массы, была чистой и опрятной. Всё дело заключалось в запахе: крепкий перегар, вырывавшийся с каждым выдохом, смешивался с вонью от пота, что непременно возникает в набитой людьми в теплых одеждах консервной банке. Стоит ли говорить, что подобное соединение ароматов представляет собой страшную вещь и способно отпугнуть кого угодно?

«Следующая остановка – «ВНИИ», – прохрипел старенький динамик под потолком троллейбуса. Мужчина запахнул поплотнее тёмно-серое пальто, поднял повыше воротник, и, пробравшись сквозь выдыхающую с облегчением толпу людей, вышел под отвесные струи дождя.

До проходной нужно было идти всего около пяти минут, но за это время одежда и волосы промокли насквозь. Поздоровавшись с охранником – полным лысым мужчиной в годах – человек поднялся по лестнице на шестой этаж, проигнорировав по старой привычке лифт. Он прошёлся по длинному коридору, пытаясь на ходу высушить волосы носовым платком, дошёл до конца и толкнул дверь с надписью «Каб. 607».

– Здравствуй, Борис Ильич. – давний коллега Пётр протянул руку, стоило только появиться на пороге. – Погодка сегодня просто жуть! Надеюсь, ласточку мою не зальёт – только на выходных свечи заменил. Ты как добрался?

– Да, как обычно, на тралике. Привет. – Борис пожал руку и принялся стягивать с себя потяжелевшее от воды пальто.

Кроме их двоих никого в конструкторском бюро не было.

– А где все? Я думал, что опаздываю.

– Ленка да Антонина Михайловна вчера ещё сказали, что задержатся. В школе там какое-то собрание. Витёк, видимо… Витёк, как всегда, короче, опаздывает.

Борис кивнул, дав понять, что ответ ему ясен, прошёл к своему рабочему месту, расположенному между бетонной стеной и огромным шкафом для архивных документов, и нажал кнопку включения компьютера. Старая машина закряхтела винчестером, словно животное, приветствующее хозяина.

Через некоторое время подошли остальные сотрудники, и в кабинете конструкторского бюро установилась привычная рабочая атмосфера.

Мужчины сосредоточенно щёлкали кнопками клавиатур и мышек, регулярно сверяясь со всевозможными таблицами и расчётами. Эти бумаги им предоставляли Елена и Антонина. В свободное время от поисков в архивах чего-то нужного женщины обычно сидели вдвоем у стола и пили чай с печеньями и прочими сладостями, беседуя о всякой ерунде. Остальных эта тихая болтовня нисколько не отвлекала. Скорее наоборот: за долгое время совместной работы этот фоновый шум стал настолько привычным, что без него становилось не по себе. Как радио на кухне или храп супруга вплетаются в повседневную жизнь, становясь неотъемлемой частью её, и без этих мелочей, казавшихся чем-то раздражающим, ты более не можешь чувствовать себя в комфорте.

– Борис Ильич, вот прошлогодние расчёты. Их тогда ещё забраковали почему-то… – Лена протянула пухлую папку с бумагами своей тонкой, как и вся она сама, рукой. Из-за её спины выглядывало старческое с обвисшей, как у шарпея, кожей лицо.

– Спасибо, Лен. Разберемся. – Борис принял папку, не отводя взгляда от монитора.

– Леночка, это опять от него, да? – услышал он шёпот удаляющихся за чайный стол женщин.

– Ага… несёт, как от бездомного… И перхоть эта везде… как снег.

– Надо начальству доложить… Беседу проведут… выговор.

– А если уволят? У него же…

Борис перестал вслушиваться и вновь погрузился в работу. Всё это он уже слышал. Всё это было про него, но не для него.

В обеденный перерыв он, как и всегда до этого, пошёл перекусить в столовою. Она находилась на первом этаже. Кивками поприветствовав знакомых в очереди, Борис Ильич взял поднос, водрузил на него тарелки с едой и направился за дальний стол в одиночестве жевать не самую вкусную пищу. Возвращаясь в кабинет, он проигнорировал лифт.

– Борь, ну, я пошёл. Закроешь тогда?

Петя спрашивал из дверного проёма. На часах было без пяти минут шесть.

– Да, конечно. – Борис посмотрел на него, поправляя сползшие с носа очки на пять диоптрий. – Вы всё уже? По домам?

– Ну, да. Чуть пораньше решили, чтобы у турникета не толпиться. До завтра тогда.

– До завтра.

Борис остался в кабинете один.

«Всё равно ведь будет очередь. Как всегда. Чтобы не толпиться, надо позже уходить, а не раньше.» – подумал он, обходя рабочие места и выключая за коллегами забытые электрические приборы. Он подошёл к окну, чтобы проверить, плотно ли оно закрыто, и не нальёт ли воды на подоконник. За грязным стеклом на город опускался вечер. Тёмные тучи не отпускали своей хватки весь день, хоть и перестали низвергать из себя потоки воды и выпускали лишь редкую морось.