Владимир Ситников - Взятие Крутоторска

Услышав похвалы за то, как хорошо работает клуб в Несваричах, пригласила Тайку привезти свой хор для концерта в Казацкий Мыс тамошняя завклубом Галя Криушина.

– Нам уж своя самодеятельность приелась, а потом мы к вам приедем.

Так и порешили.

В ангелах-спасителях числился у Тайки, конечно же, Витя Машкин. Окончив училище механизации, вернулся он в Несваричи в звании механизатора широкого профиля и возил теперь на тракторе «Беларусь» всё, что скажут и всех, кто попросится в его тесную кабину. Невелик комфорт, но лучше, чем пешком тёпать девять вёрст по разбитой дороге. Вот и сегодня велено было ему из Субботихи привезти кирпич в Казацкий Мыс для клубовской печи. Катил-катил Витя на тракторе и вдруг догнал ни кого-нибудь, а самого желанного пассажира – Тайку Нежданову. Конечно, распахнул дверцу кабины. Готов подбросить до Казацкого Мыса. Ей там надо в клуб забежать и убедиться, что всё готово к ихнему концерту. Певуньи из Несваричей к микрофонам не привычны. Может, без этих самых микрофонов обойтись можно, если в зале слышимость, которую акустикой называют, подходящая?

Вёл Витя свой «Беларусь» и всё на пассажирку поглядывал, словно что-то сказать собирался очень серьёзное и важное.

– Ты не больно на меня гляди – не картина, – предостерегла Тая Витю.

Сказал Витя, пожалуй, уже известное Тайке:

– Завтра на призывной пункт нас повезут, а сегодня у меня проводины, дак ты приходи. Я ждать стану.

– Ну, конечно, смогу, так забегу, – откликнулась Тайка. А серьёзное и важное Витя сказать не успел. Засмотрелся на Тайку, и провалилось колесо в канавищу, телега накренилась, и с глухим шуршанием посыпался на обочину дороги кирпич. Выскочили из кабины. Хорошо, что немного кирпича разбилось, а то бы ругани не миновать.

Тайке стало неудобно, словно она была виновата в этой аварии. Принялась помогать Вите кирпич обратно в тракторную телегу складывать. А Витя всё бормотал: извини да извини. Недоглядел. А ей хотелось сказать: «не туда глядел», да что парня обижать. У него и так сплошные незадачи.

– Ну ладно, ты тут справляйся, а я пешком добегу. Не опаздывай, – предупредила Тайка и побежала в Казацкий Мыс.

Должен был спаситель Витя довезти в этой же тракторной телеге самодеятельность из Несваричей до Казацкого Мыса и обратно.

Казацкий Мыс – деревня большая. Около клуба, который здесь Домом культуры зовут, даже сколочена танцплощадка, на которой днём отдыхают козы, усыпая своими орешками пол, а в субботу бывают танцы под радиолу.

Подъезжают тогда на мотоциклах кавалеры с сидящими сзади дамами.

Весело у них, не то, что в Несваричах, где молодёжи раз-два и обчёлся. Они на танцы сюда бегают.

Скорая на ногу Тайка добежала до Дома культуры, убедилась, что микрофон не помешает, что радист опытный и всё у него на мази, и побежала по короткой тропке в Несваричи. Там у неё ещё дел выше головы.

Произошло в те дни в Несваричах ещё одно, может, не очень важное, но для Несваричей заметное событие. Приехал из города к двоюродной сестре Инессе Суздальцевой двоюродный брат Жека Тютрин.

Жила теперь Инесса Суздальцева-Боброва со своим Гешей Бобровым в Казацком Мысу. По-прежнему ей деревня не нравилась. Приезжая в город, заходила к тёте ВареТютриной и рассказывала её детям, двоюродному брату Жеке – Женьке, всезнающему парню, печатавшему заметки даже в областной газете, и Тоне, двоюродной сестре, как ей противно жить в деревне. Скукотища! Да ещё комары, да ещё пчёлы жалятся, а туалет на улице, а на дороге коровьи лепёшки. Она столько раз в них попадала. Смех и грех.

– Интересно, – сказал Жека. – Я, пожалуй, к тебе приеду. Рыбку половлю, позагораю. Грибов там, конечно, много, ягод тоже?

– Этого всего хватает, – ответила Инесса.

И вот исполнил обещание, приехал Жека Тютрин в Казацкий Мыс. Говорливый долговолосый парень в модных джинсах, клетчатой рубахе – тоже модной, в кепочке-бейсболке, обошёл деревню Казацкий Мыс и даже заглянул в Несваричи. И здесь заговаривал со всеми, коровьи лепёшки обходил с опаской.

Жека парень был видный, высокий, волосы с рыжинкой, а самым заметным был у него нос, большой, с горбинкой. Такие называют рубильниками. Так вот рубильник у него запомнился больше всего.

Все поняли, что он парень тёртый, бывалый. А Инесса с Гешей ещё расхвалили несваричевскую клубарку Таю Нежданову: красивая, смирная, работящая.

Женя Тютрин, естественно, заглянул в клуб. Двери-то распахнуты, а там черноглазая казачка, не коня подковывает, как в песне поётся, а утюгом кофточки к концерту гладит. Старый клубный утюг что-то капризничает: то накаливается, то пропадает в нём этот накал, и для Тайки сплошная трёпка нервов. Хоть за своим утюгом домой беги. Да тут ещё некстати явился городской носатый долган. Но он понял Тайкины муки.

– Ну-ка, дай свой агрегат. Я всё-таки на электрика учился в прославленном ГПТУ-2 на знаменитом заводе Лепсе, – и быстро обнаружил в утюге дефект. Оказывается, провод около самого утюга измололся и вот-вот порвётся. Того гляди замыкание случится. А чего стоит электрику третьего разряда исправить утюг? Раз плюнуть!

– Давай знакомиться, – перейдя на ты, сказал парень. – Друзья зовут меня Жекой, а так я Евгений Петрович Тютрин, но ты тоже можешь Жекой называть.

Тайке собачьим именем Жека парня называть не захотелось.

– А я Тая, – сказала она.

– Учишься? – спросил он.

– Нет. Мечтаю учиться.

– А то бы могли поговорить на научную тему насчёт картошки дров поджарить, – хохотнул Жека.

– Выставку рисунков посмотрите, Женя. Школьники рисуют, – предложила Тайка, принимаясь за глажение очередной кофточки. Чем больше-то гостя развлечь, как не рисунками? Жека отошёл.

– Внимание, внимание, говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза, – послышалось вдруг из фойе.

– Вы что и радио успели починить? – удивилась Тайка.

Но радио смолкло и раздался торжествующий смех Жеки.

– Ты заметила, какой у меня голос? – спросил он. – Как у диктора Левитана. Я готовлюсь к конкурсу. Вот дикторским голосом и объявил. Голос – это волшебная сила.

– Значит, по телевизору тебя показывать будут? – с почтением спросила Тайка.

– Будут, если пройду. И на радио читать буду, и по телевизору увидишь меня.

– Здорово! – восхитилась Тайка и поняла, что на Жекину отровенность ей тоже надо ответить откровенностью.

– А у нас сегодня концерт в Казацком Мысу. Поедем песни петь. Вот кофточки-то для концерта и глажу. А парень у нас только один – Витя Машкин, но он такой стеснительный, что у него голос пропадает от смущения. Запевалой не поставишь.

– А конферанс кто ведёт? – деловито осведомился Жека.