Alinda L. - Притворяясь жертвой

Каждый день я думала о том, как сильно не хочу жить, потому что понимала, что жизнь не изменится и в моей жизни тоже не произойдёт никаких перемен к лучшему. Я продолжала сходить с ума от однообразия своего существования и искренне удивлялась тому, как на самом деле ещё не сошла с ума. Не иметь возможности куда-то ездить, путешествовать – это нереально ужасно. Это огромная трагедия моей жизни. Сверхпопулярное в то время слово «самоизоляция» полностью отражало то, во что я себя вынужденно погрузила задолго до того, как это сделали многие другие. Я изолировала себя от общества и от жизни – мне было слишком тяжело. Я закрылась дома и старалась не выезжать на далёкие расстояния и на долгое время. В Москве дом был лучшим местом для меня. В Сочи мне иногда было хорошо на улице, но после долгой дороги я была счастлива оказаться дома, в своей кровати. В один из тех дней мы говорили с Ликой по телефону и не могли не затронуть животрепещущую тогда тему…

– Прикинь, закрывают все рестораны, все магазины кроме продуктовых, даже все гостиницы закроют! – говорила удивлённым тоном Лика. – Такого вообще никогда не было.

– Честно говоря, я не думала, что и здесь всё закроют… – озадаченно сказала я.

– Да по всей стране карантин! По всему миру! Это капец! Уже реально становится страшно, я не понимаю, что происходит…

– Я тоже не понимаю… – грустно и искренне ответила я.

– Причём это удивительно, потому что много заболевших только в Москве. Только! У нас пара человек за сутки и во всех остальных регионах точно так же, включая Петербург! А в Москве уже сотни заболевших! Понятно, почему там всё закрывают, но у нас-то зачем? Бред какой-то! Даже поезда до Краснодара думают отменить! Вообще всё хотят отрезать! Ещё и вроде как штрафы ввели за нарушение этого идиотского карантина! Ну ты представляешь, что делается? Нам что теперь, уже и на улицу выйти нельзя?! Будто Апокалипсис случился…

– Не говори… – произнесла я, думая о том, что происходит в Москве… там, где осталась моя мама…

– Говорят, что жизнь прежней после всего этого уже не будет. И кризис бабахнет так, что мало не покажется. Все обанкротятся… Кстати надо наличку снять с карт… Мало ли, что там у них в банках случится…

– Я вообще этим банкам и картам не доверяю. Для меня наличные деньги – это лучше. Бумажные деньги надо иметь обязательно, нельзя всё хранить на карте, это просто глупо.

– Согласна. Короче, жесть. Все сейчас с ума сойдут без работы… Ещё и говорят: «Сидите дома, никуда не ходите!» Ты прикинь, уже пляжи почти все закрыли, парки, детские площадки… Ну это просто капец! И, главное, погода, как назло, хорошая!

– Это да, солнце прям каждый день, днём уже тепло, настоящая весна! Конечно, хочется гулять.

– Ну мы всё равно соберёмся все вместе на недельке… у кого-то… Давай тоже присоединяйся к нам.

– Посмотрю, как буду себя чувствовать… – с долей сомнения ответила я.

Весна действительно пришла в Сочи. Днём было 17—18 градусов, вечера ещё были холодные, но терпимые, в то время, как в Москву после нескольких относительно тёплых дней вернулась настоящая зима с минусовыми температурами! Конечно, возвращаться в этот ад в самом конце марта мне совершенно не хотелось, я не могла себя никак к этому подготовить.

С пришедшей весной как обычно пришли воспоминания о том, что происходило именно в это время года в разные периоды моей жизни. Это всегда было очень эмоционально и очень сильно. Весна – это пробуждение после долгой «спячки», возвращения света дня после такой долгой и беспросветной темноты, это начало Жизни… К тому же я родилась весной, что, возможно, усиливало мои чувства… Однозначно, весна – это особенное время, порой даже более яркое, чем лето, хоть и намного короче него. Апрель и начало мая – потрясающее время, особенное. Салатовая молодая зелень, распускающиеся на короткое время цветы… В Сочи, конечно, красота почти круглый год – пальмы, кипарисы, множество растений, а вот в бедной-несчастной Москве цветы можно увидеть только несколько дней в году, и то, это будут уже искусственно посаженные цветы, уже, так сказать, в готовом виде, за исключением сирени и вишни. Вообще я не хочу говорить об этом ужасном городе… не хочу даже думать… но я вынуждена это делать, ведь именно там по-прежнему мой дом.

Каждый день жизни был для меня истинным мучением. Исключений практически не было. Когда светило солнце, я могла заставить себя выйти на улицу, чтобы насладиться светом дня, но при 15-ти градусах я быстро замерзала и уже очень хотела поскорее оказаться в тепле, боясь снова заболеть. Конечно, меня радовало солнце… но на самом деле я давно поняла, что самое главное – чтобы солнце светило не на улице, а в твоей жизни, а значит, и в душе. И как раз о ней я и думала, когда возвращалась домой. Внутри всё рыдало, и мне хотелось кричать: «Господи, спаси мою душу!» Мне было невыносимо тяжело. Во время прогулок я часто слушала любимую музыку, преимущественно зарубежную, и перед глазами у меня появлялся Нью-Йорк, столицы европейских стран, в которых я мечтала побывать с самого детства… Другой мир, другая жизнь… настоящая Жизнь! Вкус которой я давно забыла… Осознавать то, что я никогда не похожу по улицам Рима, Милана, Мадрида, того самого Нью-Йорка, мировой столицы… да и многих других городов – это настоящая трагедия, которая не сравнится ни с чем. Точно так же как осознавать, что я никогда не заработаю на машину, на свою квартиру… никогда не стану такой же, как все. К счастью, когда-то я ещё надеялась, поэтому мне не было настолько плохо… Теперь же я жила с этим каждый день. Каждый день жизни я думала о том, что у меня нет и не будет ничего. Каждый день я «перемалывала» в своей голове то, что было в моём прошлом… которое я не могла изменить. Вспоминала тех, кто навсегда исчез из моей жизни. И понимала, что и я давно исчезла… отовсюду. Я этого и хотела, но только… я хотела быть при этом счастливой. Иметь семью, заниматься любимым делом… наслаждаться каждым прожитым днём… А жить, не имея возможности куда-либо уехать… не имея возможности нормально передвигаться даже по городу, в котором живёшь… Я не хотела такой жизни. Это не жизнь! Но моя мама жила так… и заставляла меня. А мне было так плохо, что я сходила с ума от скуки и одиночества каждый час, у меня было огромное количество свободного времени, а мне всегда так не хотелось, чтобы его было так много. Я хотела быть как большинство – суперзанятой… чтобы не оставалось времени на мысли о плохом, на разные глупости и на осмысление своего идиотского прошлого, в котором я наделала столько всего, что за всю жизнь не «отмыться». У меня был по сути только один вариант – вернуться домой к маме, в ад. Туда, где и должна была жить вечно… в старый дом, в котором выросла и прожила всю жизнь моя мама и в котором выросла и должна была прожить всю свою жизнь я. Вот она – моя реальность. Варианта переехать хотя бы в другой район Москвы у нас никогда не было, не говоря уже о чём-то большем. Ведь у нас нет семьи, не было никогда мужчины в доме… Мы вдвоём… и третий лишний… И одна маленькая квартира, которая не делится на две… Чисто теоретически у меня был ещё один вариант, самый желанный – уйти навсегда. Но он был только в теории. Я просто не могла совершить это, как бы плохо и невыносимо тяжело ни было. Мама говорила мне жить, несмотря ни на что. Зачем… она и сама, видимо, не знала. Просто мыслила так, что добровольно уходить из жизни нельзя. Даже если смысла в твоём существовании нет никакого. Конечно, это тупость и полнейший бред. Когда ты не видишь в своей жизни смысла – надо уходить. На мой взгляд, это разумно. Мучиться надо ради чего-то, это однозначно. А когда мучения бессмысленны… это, скорее всего, наказание за что-то. Я была очень жестоко наказана… за свой выбор.