Гарик Храмцовский - Хроник

– Ну вот мы и приехали.

– Сколько с меня?

– Триста пятьдесят!

– Сто, двести…и… триста пять. десят. Возьмите, пожалуйста.

Не успев выйти из машины, раздался громкий треск рации.

– Первомайский Район, кто может подъехать? Первомайский район, улица Ленина 133, кто может подъехать?

– Марин, я заберу.

– Хорошо, Вадим, третий подъезд.

– Пшшшпшшшшпшшш!!!

Наконец – то заглохла.

– Пожалуйста, Ваши вещи. Удачной поездки!

– Спасибо.

Марк, стоял на дороге, в двух метрах от тротуара.

Сквозь густой туман виднелось здание вокзала, пестрящее огнями. Казалось, что оно хвастается, выставив на показ свои огромные часы.

– С богом. – Марк переставил чемодан на тротуар и пошел в сторону входа, добавляя свою партию грохота колес, в общую симфонию.

Как всегда небольшой затор на входе. Милиция выдергивает с некоторой периодичностью людей из очереди. Проверяет документы и осматривает личные вещи. Каждый чувствует себя в чем – то виноватым. Форма и строгие лица, играют свою роль в подсознании людей. Страх.

Марк спокойно миновал блок пост, и направился в зал ожидания.

– Уважаемые пассажиры! Поезд номер двадцать семь Столица – Провинция, прибывает к платформе номер три ко второму пути в 19:50. Уважаемые пассажиры! Поезд номер двадцать семь Столица – Провинция, прибывает к платформе номер три ко второму пути в 19:50.

Зал, из ожидания, превратился в зал ускорение. Кто – то уже стоял на платформе. Остальные же, сворачивали сканворды и газеты. Марк поднял воротник, и начал спускаться к платформе за плешивым мужчиной.

– Какой туман! – сказал Плешивый.

– Какой, туман может быть? Обычный туман! – подумал Марк. – Любители поговорить. Всегда этого не понимал. Почему кому – то обязательно что – то…

Вдруг Марк споткнулся, но удержался на ногах.

– Опа… Так можно и убиться! – сказал Плешивый.

– Ну конечно! Еще бы! Комментатор хренов! – продолжал думать Марк. – Постараюсь…, – сказал Марк.

Между путями, было несколько киосков. В них продавали все товары в тридорого. Словно дается последний шанс, для того чтобы запастись газетами, водой, пивом и всякой ерундой, которая становится нужна людям только тогда, когда они отправляются в путь.

По телу Марка пробежала дрожь от холода. – Наверное из тепла вышел, – думал Марк. Запах креозота, проникая в мозг, заставлял его вспоминать прошлые встречи с вокзалами. Атмосфера, в которой находились ожидающие поезда люди, была словно дежавю.

– Уважаемые пассажиры! Поезд номер двадцать семь Столица – Провинция, прибывает к платформе номер три ко второму пути, нумерация вагонов с головы поезда! Уважаемые пассажиры! Поезд номер двадцать семь Столица – Провинция, прибывает к платформе номер три ко второму пути, нумерация вагонов с головы поезда!

Словно свет в конце туннеля, появился прожектор поезда. В одно мгновение поезд оказался рядом. – Десятый вагон, десятый вагон, десятый вагон, двадцать шестое место, – бормотал Марк.

Поезд остановился. Всех пассажиров затянуло по вагонам.

За окном отдалялась, освещаемая несколькими прожекторами надпись "Столица". Марку было очень грустно покидать ее. Он верил в то, что в ближайшее время обязательно вернется.

Стук колес. Тишина. Все спят. Марк тоже уснул. На груди у него лежала книга "Биполярное аффективное расстройство".

– Провинция, Провинция, станция Провинция. Кому на Провинцию, остановка через десять минут, стоянка пять. Провинция… – раскатился по вагону голос.

Успев умыться, Марк собрал вещи и направился в сторону тамбура. Поезд остановился. Марк на пироне. Даже на вокзале он почувствовал вкус свежего воздуха Провинции.

– Такси надо? Брат, поехали, тебе в город? Не дорого возьму.

– До ближайшей гостиницы далеко?

– Триста рублей, братик, и ты в гостинице.

– Хорошо, поехали, – сказал Марк.

Такси остановилось около небольшого отеля под названием на сто процентов совпадающим со временем суток, "Рассвет".

Марку сразу понравился отель. В холле отеля было очень уютно и чисто. Над кожаным диваном и двумя креслами висела большая готическая картина.

На стойке ресепшн, стояла милая девушка в деловом костюме и собранными в хвостик волосами. Рядом слонялся взад – перед охранник, ожидая смены.

– Доброе утро! Чем я могу Вам помочь?

– Здравствуйте! Я хотел бы снять номер.

– На какой срок?

– Для начала на пару суток, а там будет видно.

– Хорошо, Вам номер для курящих?

– Нет, девушка, – присматриваясь к имени на бадже, – я не курю.

– Хорошо. Я могу предложить Вам одноместный номер, для не курящих, на пятом этаже номер пятьсот пять. Стоимость тысяча семьсот рублей, завтрак включать? – Марк кивнул головой, в знак одобрения. – Ваш паспорт, пожалуйста.

– Возьмите.

– Угу.

Девушка взяла документы и принялась вносить данные гостевую карту, иногда поднимая глаза на Марка.

– Возьмите паспорт и ключ, пожалуйста. Завтрак начинается с шести тридцати до десяти ноль – ноль, в ресторане гостиницы на втором этаже. Приятного отдыха.

– Спасибо.

Марк зашел в номер. С облегчением снял обувь и, не распаковывая чемодан, завалился на кровать.

Высокий сплошной забор с девственной колючей проволокой. Множество трех этажных зданий, находящихся за непроходимой стеной, раскинулись на целый квартал. Раньше на этой территории находилась военная учебка. Практически на каждом окне была решетка. По углам территории, на высоких столбах, висели прожектора. Ни кто не хотел бы оказаться по ту сторону забора.

На проходной, около въездных ворот, держал пост охранник Владимир. Ему было чуть за пятьдесят. Смотря на него, сразу понимаешь, что с ним шутки плохи. Но это только, если вы не знакомы. Казалось, даже летом он одевает свою камуфляжную куртку с большим, теплым воротником, а на седую голову свою любимую кепку.

На табличке, которая определяла это место, белыми буквами на синем фоне написано: "Провинциальная клиническая психоневрологическая больница". Её вес больше чем весь участок, вместе с забором, зданиями, деревьями и людьми, находящимися там, вместе с Владимиром. Надпись, хоть и заретуширована под министерство здравоохранения, но говорит о том, что с ней, никто и никогда не сможет смириться.

Каждый, проходящий мимо человек старается не смотреть в сторону этого комплекса, боясь, попасть туда или увидеть что – то страшное. Поэтому все шли своей дорогой, не смотря, и не оборачиваясь. Каждый знал и понимал, что это за место.

Но они могли лишь строить догадки, о том, что там происходит на самом деле. Каждый оценивает людей по ту сторону через штампы кино, книг и личного воображения.