Александр Мельник - 1985, или Полевой сезон
- Название:1985, или Полевой сезон
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Мельник - 1985, или Полевой сезон краткое содержание
Содержит нецензурную брань.
1985, или Полевой сезон - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Где ты всё-таки её раскопал?
Фёдор любил прихвастнуть своим богатым жизненным опытом. Быстро взглянув на Татьяну, он подмигнул ей и скабрёзно засмеялся:
– Нам этого добра, Захарушка, искать не нужно. Оно само нас находит! Учись, пионер. Вот скажи мне, мил-человек, закрыл ли ты после нашего сабантуя внешнюю дверь, когда мы по комнатам разошлись? Ты ведь последний на кухне оставался. Нет? То-то и оно! Барышня эта живёт во-он в той пятиэтажке, про общагу нашу знает с детства. Как только у неё по пьяни в одном месте защекотало, так она к нам и пришла. Дверь-то не заперта, да и ставни открыты. Заходи, не хочу. Прямо в валенках ввалилась в нашу комнату, разделась и в первую же попавшуюся кровать плюхнулась. В кровати был я, а мог бы оказаться Игорь. Или ты.
От этой перспективы Захара передёрнуло. Он промолчал и подошёл к столу пить чай с найденными в шкафу сушками. После встречи Нового года напрасно надрывавшийся холодильник был совершенно пустым.
Заморив червячка, он решил съездить в центр города. Захотелось чуток освежиться, а заодно и прикупить чего-нибудь съестного. Ближайший продовольственный магазин был закрыт из-за праздника. Шишковские улицы ещё пустовали. По дороге, спускавшейся к трамвайной остановке, ему попались лишь шумная собачья свадьба да двое ребятишек, катавшихся на санках. В промороженном трамвае с заиндевевшими стёклами почти не было пассажиров. Несмотря на это, водитель-новичок пунктуально объявлял все остановки – улица Сенчихина, универмаг «Юбилейный», Элеватор… На площади Советов Захар вышел. В лицо ему дунул сильный ветер. В овчинном кожухе и купленной на барахолке шапке из собачьего меха холод почти не ощущался. «Сибиряк – не тот, кто не мёрзнет, а тот, кто тепло одевается» – привычно мелькнула старая присказка. Он заехал сюда из-за вспомнившейся студенческой традиции собираться первого января на Красной площади, у Лобного места. Сокурсник Боря называл те сборища «встречами у лобка».
Рядом с остановкой, у газетного киоска, оживлённо и матерно разговаривали русский парень, по виду типичный пэтэушник, и светившаяся восточным шармом девушка-метиска. Чуть поодаль тесным кругом стояли подвыпившие подростки. Они курили, поминутно сплёвывали на тротуар и громко смеялись. Захар свернул за угол, прошёл мимо кинотеатра «Прогресс» с висевшим на фасаде плакатом «Народ и партия едины!», пересёк безлюдную площадь Советов и приблизился к стоявшей на высоком гранитном постаменте огромной голове Ленина. «Написано ли в книге Гинесса, – подумал он, – что это самая большая в мире скульптурная голова Ленина?». Вождь с лёгким бурятским прищуром смотрел в коммунистическое будущее, не замечая огромной снеговой тучи, нависшей то ли над городом, то ли над всем его детищем – Советским Союзом. Ни сам Захар, ни его друзья почти ничего не знали и знать не хотели о тучах, ходивших над СССР. Простые люди жили, не задумываясь о будущем страны. Многие не затрудняли себя мыслями и о настоящем. Главное – соблюдать неписаные правила, чтобы тебя никто не трогал. «Овощи…» – говорил о таких Захар, но на самом деле и сам он жил так же. Несмотря на смерти Брежнева и Андропова, на немощность престарелого Черненко, установившийся уклад казался незыблемым и вечным. К старым генсекам давно привыкли, как свыклись и приспособились к единственной непогрешимой компартии, мизерным зарплатам и полупустым магазинам.
Резким порывом ветра с макушки Ленина сдуло снежную шапку. Снежинки, поблёскивая в свете бившего от земли прожектора, медленно посыпались на Захара. Он словно очнулся, сбросил минутное оцепенение и, сказав про себя: «Две трамвайные остановки для полевика-геодезиста – не расстояние», направился пешком в сторону универмага «Юбилейный». И сам универмаг, и соседний продовольственный магазин были ожидаемо закрыты, но у входа в «Юбилейный» перебирала из-за холода ногами немолодая женщина-бурятка с огромной алюминиевой кастрюлей, стоявшей на перевёрнутом деревянном ящике. Судя по всему, женщина только что там появилась. Со всех сторон к ней торопливо подходили прохожие, некоторые издалека кричали: «Что дают?». В кастрюле лежали невесть кем пожаренные, но аппетитные увесистые чебуреки. «Чудеса ещё встречаются», – подумал Захар, и быстро встал в мгновенно образовавшуюся очередь. Горка чебуреков таяла на глазах, но ему повезло. Расплатившись за десять штук, он положил их в полиэтиленовый пакет и повернул было к трамвайной остановке, но тут же остановился, услышав за собой знакомый голос:
– Какие люди в Голливуде!
Рядом с ним, добродушно улыбаясь, стоял его бывший рабочий Никита Уваров, молодой рыжебородый улан-удэнец со сложной судьбой, не помешавшей ему прослыть отъявленным весельчаком и балагуром. Они вместе, два сезона подряд, проработали на Байкале.
– Привет, Никита! Ты-то что здесь потерял?
– Паря, да ты каво, моя? Забыл, что я живу рядом с «Юбилейным»?
– Точно! А чо голоуший ходишь? Где твоя шапка? У тебя пар из ушей идёт!
– Захар, только не начинай учить меня уму разуму. Я всё-таки старше тебя на целый год! Сняли добрые люди в новогоднюю ночь. Вышел из дома, сел на лавочку покурить и прикорнул маленько. Проснулся – шапки нет.
Они вместе пошли к трамвайной остановке.
– Ну, что там нового в экспедиции? – поинтересовался Никита. Он был сезонным рабочим, но знал многих шоферов, вездеходчиков, техников и инженеров.
– Да всё как обычно. Камеральные работы… Я, возможно, в партию Петровича перейду. Говорят, в Амурской области будет новый объект. А ты? Как ты-то сам?
Никита улыбнулся ещё шире.
– Захарка, не поверишь. Женюсь! Надоело по бабам шастать. Уже два раза от триппера лечился. Придёшь на свадьбу? Официально приглашаю. В феврале!
– Конечно, приду! А кто твоя пассия? Вы давно знакомы?
– Три недели. Ну что ты на меня уставился? Сказал – надоела холостяцкая жизнь. А девушка хорошая, из района. Она к дяде приехала, моему соседу, а он умотал куда-то. Ночь на дворе, стоит на лестничной площадке, плачет… Я её и приютил. Вон твой трамвай идёт. Ну, давай, дорогой. Приглашение вышлю!
У Никиты был большой козырь в борьбе за женскую ласку – собственная однокомнатная квартира, доставшаяся ему после смерти матери.
Двухэтажное здание топографо-геодезической экспедиции, в которой работал Захар Сазонов, располагалось в другом конце города, в глухом переулке с романтическим названием Тупик суконной фабрики. С детства будоражившее воображение слово «экспедиция» означало именно название конторы, а не дальние странствия и работу вдали от дома. Последнее геодезисты и топографы заменяли коротким, но ёмким словом «поле». Весь январь Захар занимался рисовкой рельефа для будущих карт байкальского дна. От бесконечных горизонталей, которые надо было намечать и вырисовывать карандашом на квадратных белых планшетах, рябило в глазах. Особенно тяжело приходилось после обеда – монотонная работа быстро клонила ко сну. Камералка для полевика – межсезонье, вынужденный перекур между полями. Хочешь не хочешь, а результаты полевых измерений надо обработать, сдать в отдел технического контроля и использовать дальше по технологической цепочке. Но в воздухе уже витали разговоры о новом сезоне.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: