Николай Борисов-Линда - Грани выбора. Сила характера против силы обстоятельств

Кирилл опустил голову, вздохнул:

– Пап, не дождутся крёстные Лёши. Убили его, – он тяжело сглотнул слюну. – Позавчера. Они с передовой пришли, а там бандеровцы обстреливать город начали. Пожары, разрушения. В многоэтажном доме стена от взрыва обрушилась, завалило подвал. Их туда направили помогать, расчищать вход. Там люди, дети. А тут мина прилетела… И пожарников троих сразу на смерть, а Лёше осколок в шею попал. Он до последнего боролся, в сознании был… не хотел умирать. Он кровью истёк. Не успели довезти.

Александр почувствовал, как всё в нём онемело. Он хотел что-то сказать, но не мог. Хотел двинуться, но ноги не слушали.

– Его дня через три должны привезти, а может и раньше. Меня рядом не было. Командир рассказал.

– Эй, мужики, вы что стоите? Поехали домой, там наговоритесь, – жена, опустив стекло, махала рукой. – Поехали, поехали.

– Да и вправду, мы что стоим, поехали, – Александр едва выдавил из себя. – Господи, какое горе, какое горе.

Кирилл ехал уверенно. Раньше в его вождении присутствовала бесшабашная агрессия. Надо и не надо он норовил обогнать впереди едущую машину. Иногда сцеплялся с неуступчивым водителем в гонке кто кого. Благо, машина мощная, но бывали моменты очень опасные. При скорости под двести километров в час контролировать ситуацию на дороге очень сложно, но ему всё было нипочём. Видя его агрессивный стиль вождения, Александр решил с приобретением автомобиля повременить, а вместо этого подарил велосипед. Так и на том драндулете он выделывал такие пируэты, что Александр говорил порою себе: «Какой же я молодец, что воздержался от покупки машины. Надо бы вместо этого велосипеда подарить ему трехколесный велосипед».

Сейчас Кирилл вел машину быстро и аккуратно. Александр искоса поглядывал на сына и видел, что это был уже не тот юноша, сбежавший повоевать. За рулём сидел мужчина, мужчина жесткий, уверенный в себе. Он чётко соблюдал дистанцию, обгонял мощно, не рыскал с полосы на полосу.

Подъезжая к дому, они увидели машину Николая. Александр посмотрел на сына:

– Так он уже знает? Или тебя приехал встречать?

– Наверное, ребята сообщили.

Ворота открылись, и машина Николая въехала во двор, они заехали следом.

Кирилл вышел из машины. Навстречу ему, тяжело ступая, шёл сгорбленный человек. Он шёл по-утиному переваливаясь, как-то неуклюже выставив вперёд правое плечо. И виделась в человеке его физическая немощь: то ли горб, а то ли грудь неестественно выпяченная.

Александр сидел в машине и, когда жена захотела выйти, он цыкнул на неё. Она заволновалась:

– Саша, Саша, что случилось?

– Случилось, Веруня, случилось, Лёшу убили.

– Ой, мамочки, что же будет? – Она закрыла рот руками и не дала сердечному вскрику выплеснуться. Только тело забилось в горестных конвульсиях.

– То и будет. Инсульта бы не было у Николая, – и он полез из машины навстречу другу.

Отпустив Кирилла, Николай обнял Александра:

– Вот так, брат, вот так, – ткнулся лицом ему в плечо. – Думал, встретим Киру, порадуемся. Ан нет. Как же так, Саша, как же так? – Отшатнулся, задрал голову к небу и погрозил пальцем:

– А ты всё знаешь, ты всё ведаешь. Это ты затеял свои игрища? Ты думаешь, сломаешь меня смертью сына? Не получится! Вот тебе! Вот тебе! – Он сложил фигу и махал ею, кому-то грозя.

– Коля, брат, не надо, не надо так, – Александр обнимал друга, не давая грозить фигой небу.

– Сашка, брат, Люсю мою в больницу увезли. Плохо ей. А он всё знает, он всё ведает… Это он всё устроил: и войну, и смерть!..Это он всё напридумывал, чтобы нам жизнь мёдом не казалась. Это он дал убить моего сына. Моего Лёшу. – И вдруг затих, успокоился.

Николай в дом войти не захотел:

– Поеду к Люсе в больницу. Посижу с ней рядом… Она очень тяжелая. Я вот отлучился, чтобы Киру встретить. Поеду я, брат.

– Коль, может, что надо? Ты скажи. Мы сейчас вместе приедем с Кирой. Сейчас вещи бросим и приедем.

– Брат, не надо. К ней не пустят… Ты же знаешь, у меня всё есть. Только вот Лёши теперь нет… если Люся уйдёт… Я мстить поеду в Новороссию. Я же капитан запаса… Я же танкист.

– Коля, у тебя Оля с Генкой и внучки. Ты успокойся.

– Эх! – Николай махнул рукой и закосолапил к машине.

Через час, когда они сидели за столом, зазвонил телефон. Трубку снял Александр:

– Аллё.

– Саша, брат, Люся ушла, умерла Люся… – и гудки.

– Коля, Коля…

Весь день был тяжелым. Но жизнь есть жизнь. Одни умирают, другие нарождаются, одни плачут, другие радуются, и не остановить этот цикл человеческого бытия.

Жена обхаживала невестку. Водила её по комнатам, показывала своё кухонное хозяйство, рассказывала, какой Кирилл хороший сын, какой он умница, и всякое, всякое.

Отец с сыном на чистом воздухе готовили шашлык. Александр колдовал с мясом, а Кирилл готовил угли в мангале. Беседа велась на разные темы. Сын интересовался новостями города, спрашивал о друзьях. Александр же переводил разговоры к войне, но неожиданно спросил:

– Кирилл, а вы давно живёте с Дашей?

– Пап, мы ещё не живём с Дашей как муж и жена. Она пока моя невеста. Вот повенчаемся, тогда и будем жить.

Александр в недоумении посмотрел на сына:

– А расписываться, что, не будете?

– Будем, как без этого, но сначала повенчаемся.

– А как вы с ней познакомились?

– О, пап, это грустная история. Наша группа проходила по окраине города, когда украинская артиллерия начала обстреливать город, – он подбросил несколько приготовленных полешков в мангал и скривился от попавшего в лицо дыма. – Мы рассредоточились и попадали, кто куда мог. Снаряды летели в город над нами, а один попал в одноэтажный домик. В этом домике была Даша с отцом, матерью и младшим братишкой. – Он опустил руки и посмотрел на отца:

– Пап, их всех убило, а Дашу завалило стеной. Она сирота. Я видел, как у дома рухнула крыша, слышал крик. – Он отошёл от мангала к отцу. – Пап, я знал, что кто-то там под завалом живой. Я знал, пап. – Александр замер, слушая сына.

Когда я подбежал к развалинам дома, одна его часть начала гореть. Я слышал стон и отбрасывал кирпичи, доски, понимая, что если не успею, то тот, кто стонет, умрёт. Здесь братаны подбежали, и мы успели.

Я её вытащил уже полуживую, а потом нёс два километра на руках до больницы. Пап, я знал, что это моя будущая жена. Пап, я знал. Я пока нёс её, я ей говорил об этом. Я ей говорил, чтобы она не умирала, чтобы не оставляла меня одного. – Александр смотрел на сына, и у него на глазах наворачивались слёзы. Он в живую видел, как сын, его сын, несёт спасенную им девушку и говорит ей слова любви и просит её не умирать.

– Потом, после больницы, я Дашу забрал к себе. У нас в подвале было своё место. Все думали, что мы муж и жена, но мы ещё не муж и жена.