Сергей Швец - Сочи. Невыдуманные истории

Тогда Лилия решила отблагодарить его тем, отчего он точно не откажется, что стесняется сам спросить, да и ей за это не будет стыдно. А именно, написать портрет своего сочинского друга.

В ответ на портрет, Юрик, как порядочный мужчина из Сочи, решил ответить подарком на подарок, и предложил ей фотосессию, где-нибудь на диком пляже, среди моря, пальм и больших валунов, собрав в одном кадре на переднем плане, все прелести города-курорта с главным сокровищем Московского государственного академического художественного института имени В. И. Сурикова прекрасной Лилей.

Конечно, Лилия согласилась, она как художник художнику не могла ему отказать, но только после того, как она закончит портрет внезапно повстречавшегося друга.

После двух дней напряженного позирования, Юрик перешел от ожидания к действию. Он заехал за ней в гостиницу «Чайка» и увез её далеко за пределы Центрального района, туда, где прибрежная полоса не знала шума и суеты. Там он и расчехлил свой футляр.

Лилия преобразилась до пляжного наряда. В нём она была ещё прекрасней, её стройное тело, хорошие формы выдавали в ней скорее натурщицу, чем художника.

Юрик снимал с удовольствием, но не торопился, помня о том сколько изнурительных часов ему пришлось провести в позе «Пушкина на скамейке», по долгу заставляя лежать на неудобной ни для чего крупной гальке, то есть где-то по-своему нежно мстил.

Через пару часов он достал из сумки мясо, сыр и компот и предложил сделать паузу и перекусить.

Лилия с удовольствием согласилась, и даже обрадовалась бы, если бы Юрик предложил вместо компота бокал вина или коньяка, ей так здесь нравилось, что хотелось не только сниматься, но и что-нибудь бухнуть.

Девушка из Москвы не догадывалась, что у фотографа была и выпивка, и иные на неё планы.

Во время импровизированного пикника, Юрик рассказал о своих планах на календарный год, а также о душевных профессиональных мучениях, о том с какими трудностями он столкнулся в создания уникального эротического продукта. Для пущей убедительности, он продемонстрировал ей прихваченный на случай фотографии состоявшихся «месяцев».

Лилия, как профессиональный художник, по достоинству оценила работы, а главное самую идею, сделать первый советский эротический календарь для иностранцев. Она даже дала несколько дельных советов по творчеству сочинского деятеля фотоискусств.

Всё это время Юрик искоса искал в её больших и красивых глазах нотки желания внести свою лепту в развитие красоты его начинаний. И она как он понял намёки, вроде была не против, поведав ему несколько интересных историй из жизни натурщиков и художников. Он внимательно слушал её, в основном глазами. И как только она произнесла фразу «вот я бы лично создала свой образ…», Юрик достал из сумки бутылку 10-летнего кубанского коньяка «Большой приз» с огромной головой лошади в самом центре этикетки.

Лилия заулыбалась. Он тоже. А через три рюмочки уже казалось, что улыбается всё на этом свете, и ласковое солнышко, и шевелящиеся на ветру ветви субтропической растительности, лазурное море и даже лошадь на бутылке кубанского коньяка.

– Хочешь, я стану твоим 8 марта? Весенним праздником на твоем календаре, – вдруг предложила Лилия своему другу и почти коллеге.

– Эээ, март уже есть, – ответил фотопоэт, успевший воспеть восемь месяцев в своих фотошедеврах.

– Тогда апрель, как раз весенний месяц, когда капель, всё тает. Мужчины будут смотреть на моё обнаженное тело и таять.

Юрик тоже таял в предвкушении увидеть её обнаженное тело, и разочарованно ответил:

– Тоже занято. Но можно поменять на Июль.

– Не надо ничего менять, это твоё видение, я не имею вмешиваться в творческий процесс. Хочешь я буду Декабрем. У меня сын в декабре родился…

– У тебя есть дети? – удивленно произнес Юрик.

– Да какое это уже имеет значение. Я буду холодной и суровой, леденящей душу стервой, то есть настоящим Декабрем… Блин, надо было одеть сегодня белые кружевные трусики. Хотя там Новый год, ёлка, огоньки, можно и что-то зелененькое, цветастое. Хотя можно совсем без нижнего белья. Я буду голой и холодной как лед! – разошлась Лилия в творческом порыве.

– Новый год достоин отдельной страницы. Но не факт. Лёд – это восхитительно! Прямо в точку! Главное, что я нашел свой Декабрь. Ты согласна? – на всякий случай спросил он.

– Я бы выпила ещё рюмочку, – то ли выторговывая условие, то ли намекая на причину своего согласия произнесла она.

– Не вопрос, – и Юрик вновь наполнил рюмочку коньячным ароматом.

Бутылка расходилась медленно, потому, как только в Лилю. Так они втроем и просидели ещё пару часов копаясь в своих фотоидеях. Лилия прилично набралась и собралась сниматься прямо здесь и прямо сейчас. Она даже разделась, освободившись от оков купального костюма и своей стеснительности. Но Юрик отклонил первоначальный план, так как Декабрь на пляже, больше соответствовал свою последнему дню в календаре, такому же веселому и пьяному, а не чем-то холодному. Делать снимки было не логично, и где-то уже даже пошло по отношению к высокому искусству. Он тоже разделся, но только до трусов, и они вместе походили босиком по краю прохладного прибоя.

– Ты будешь меня снимать или нет? – спросила раззадоренная всем что было Лилия.

– Не сегодня. Надо подготовиться, – волевым режиссерским решением ответил ей Юрик.

– Так я готовая!

– Я вижу. Мне надо где-то найти игрушек… сделать праздник.

Эта мысль преследовала его всю обратную дорогу. Он медленно вел по горной дороге свой автомобиль, на заднем сиденье которого сладко спала московская художница, эта мужественная и смелая личность, разобравшаяся с целой бутылкой 40-градусного напитка.

На следующий день он достал из сарая старую искусственную ёлку, прошелся по соседям и насобирал немного игрушек и блестящих нитей елочных гирлянд. Сделал небольшую перестановку мебели в своей комнате и освободив целый угол, задрапировал его позаимствованной у сестры новой занавеской. На подготовку интерьера для декабря ушло несколько часов, за время которых ушла куда-то Лилия из своего номера в гостинице «Чайка».

В ту пору, Юрику ещё даже не успели рассказать о сотовой связи, поэтому найти страдающую похмельным синдромом творческую личность пусть и в маленьком, не приспособленном для метро городе, представлялось невозможным. Он покорно провёл несколько часов на лавочке между гостиницей и ж/д вокзалом, высматривая коллегу по творческому цеху. И где-то уже на грани сумерек появилась она, и не одна, а с какой-то дамой. Видно было, что было пиво. Дамы были под некритичным хмельком.

– Привет! Знакомься, я нашла тебе натурщицу для ноября, – радостно увидела Юрика Лилия.