Александр Соболев - Первым делом

Василич с удвоенной энергией начал новый месяц. Теперь ему предстояло решать две задачи: помочь соседнему миру с технологиями и проникнуть в новый мир, затем обустроиться и выжить на новом, пока еще неизведанном месте. Для себя он решил разделить свое время на две половины: до обеда он занимался технологиями для соседей, после обеда работал над переходом в третий мир.

Исследовательская деятельность, как и всегда, начиналась с интернета, он много читал, искал, распечатывал. Раньше он и не предполагал, что можно в домашних условиях сделать лампочку. Оказывается, можно, и ничего через чур сложного в этом нет. Не вызвало у него большого труда и изготовление батареек и аккумуляторов.

Сложнее было с решением транспортной проблемы: можно было бы сорок километров проскакать на лошади, может быть не на одной, а меняя по очереди две-три лошади. Но лошадей в соседнем мире нет. Можно было бы проехать на велосипеде, правда его сперва надо было сделать, и потом ехать по бездорожью через леса, поля, реки и овраги – вряд ли он достигнет своей цели вовремя. И тут ему пришла идея воздухоплавания. А что если пролететь это расстояние на дельтаплане? Прочитав про дельтапланы, Василич понял, что это расстояние можно пролететь, но нужен навык управления, надо учиться летать. Он быстро нашел клуб дельтапланеристов, записался на собеседование, поехал, поступил. Теперь он по выходным каждую неделю ездил учиться летать в Москву в клуб «Альбатрос». Параллельно у себя в саду мастерил из подручного материала свой дельтаплан.

Для себя он решил, что постройка дельтаплана подойдет и для нужд соседнего мира. Поэтому, вторую половину месяца он занимался исключительно дельтапланеризмом. У него получилось сделать свой собственный дельтаплан, провести летные испытания за деревней. Разбежавшись с горки, он смог немного пролететь над полем. В деревне пошла новая волна разговоров про Василича и его новое увлечение. Испытания проходили при участии всей местной детворы, пришли и некоторые взрослые, не каждый день в деревне летают люди.

За три дня до даты нового перехода, к Василичу зашел участковый Никита Владимирович.

– Здравствуй, Иван Васильевич. Как поживаешь?

– Здравствуйте, начальник. Да все нормально. Вы ко мне о делу или просто так, для профилактики?

– Что ты так агрессивно, или не любишь нас, представителей органов внутренних дел?

– Да кто вас любит то. Когда надо не дозвонишься, а когда не надо, сами лезете без спросу.

– Вона оно как? Сигнал на тебя поступил, Иван Васильевич Обязан провести с тобой разъяснительную работу, выявить нарушения, пресечь.

– На что жалуются, что я натворил?

– Много чего: самокаты самодельные несертифицированные детям даешь, они падают, как результат синяки, ссадины и слезы. Матери не довольны. Стучишь, пилишь доски по ночам, взрывал что-то в лесу. Дельтаплан смастерил, людей подвергаешь неоправданному риску. Аморальный образ жизни ведешь, любовницу после смерти жены завел, бегаешь к ней по ночам. В церковь не ходишь, с соседями вежливо не разговариваешь.

– Вона оно как. Да у вас на меня целое досье. Когда арестовывать будете, можно ли вещички теплые собрать, зубную пасту, щетку?

– Ты меня не передергивай. Надо будет арестовать – арестую. Сейчас я пришел провести профилактическую беседу, так как есть сигнал, обязан среагировать. Порядок такой.

– Хорошо. В чем я виноват? Что мальчишки синяки набили, ударились коленками об землю? Но серьезных травм нет, на то они мальчишки, чтобы собирать на дороге ушибы и ссадины. По ночам не стучу, не пилю – это не правда. Дельтаплан делаю самостоятельно, никого к нему не подпускаю, испытываю сам. Если и рискую, то только своей жизнью. Если вы про церковь, то не знал, что наша полиция будет следить за тем, кто ходит в церковь, а кто не ходит, мне кажется, что не ваше это дело. Что грубо разговариваю с соседкой, так она сама виновата – постоянно лезет не свое дело: куда пошел, откуда пришел? Отчитываться я ей не обязан. Любовницы у меня нет, а если бы и была, мне кажется, это тоже не дело полиции. На все вопросы ответил?

– Вроде как ответил. Дерзкий ты только какой-то, Иван Васильевич. Не хотел, но придется мне тебя все-таки взять на заметку. В общем, делаю тебе замечание, устное пока: самокатов, велосипедов, качелей и все такого для детей не делай, разобьется кто-нибудь, беды не оберешься. Сам разобьешься на своем дельтаплане – твое дело. Но никого другого к твоей игрушке не подпускай. Понятно?

– Понятно, слушаюсь.

– И не дерзи, вежливей разговаривай с односельчанами. Не хамил бы своей соседке, не пришел бы я к тебе с беседой.

– Я постараюсь.

– Ну, все, будь здоров, – сказал участковый и вышел на улицу.

Василич остался сидеть на табуретке в растерянности. Что это было? За всю жизнь участковый ко мне не приходил ни разу, и вот тебе нарисовался. Сделал качели и самокат для детей, а на меня жалобу? Сидишь тихо мирно, не высовываешься, побухиваешь, жену бьешь по праздникам – никому нет дела до тебя. А если дельтаплан сделал и оторвался от земли в полете, на тебя сразу донос в полицию, примите меры, особо опасный преступник.

Вышел Василич на улицу, посмотрел на соседей справа, на соседей слева. Подумал, что ему лично все равно, что делают на своих участках соседи, пускай мусор под окна не кидают и на том спасибо. Если у кого праздник, пошуметь захотели, песни петь, так только хорошо. Если стройка или ремонт какой случиться, то тоже хорошо, дело житейское.

– Давай-ка я сделаю забор повыше и не прозрачный, чтобы не лезли не в свое дело, – Василич взял рулетку, обмели периметр участка, и поехал на строительный рынок.

После обеда он уже разгружал зеленый профнастил, металлические столбики и брус на перекладины. В этот же день, не откладываю дело в долгий ящик, он занялся возведением нового забора, разбирал старый штакетник, рыл ямки, устанавливал новые столбики. Все последние три дня до нового перехода, Василич ничем другим не занимался, как только строительством нового забора, столбики надо было успеть установить до наступления больших холодов, а на дворе уже было прохладно, шла первая половина октября.

Переход на это раз был вечерний, Василич вышел в лес не дожидаясь обеда. На это раз он решил запутать наблюдателей и доброжелателей, и пошел в противоположную сторону по дороге в город. Когда деревня скрылась из виду, и он не обнаружил внешнего наблюдения за собой, он свернул в лес, и сделав приличный крюк по лесу, пошел к месту перехода.

Только, когда Василич зашел глубоко в лес, он смог успокоиться. События последних дней его изрядно потрепали и вывели из себя. Не хотел он привлекать к своей персоне излишнего внимания. Не хотел, чтобы кто-нибудь догадался о истинной его мотивации, о его научном шпионаже в пользу параллельного мира, о желании перейти нелегально границу этого мира, и потом еще одного мира.