Лана Вейден - Я тебе объявляю войну

Сергей заехал за нами в майке и джинсах, весь такой спортивный и загорелый. У него были пронзительные золотисто-карие глаза и густая грива рыжеватых волос. А еще Королев недавно сделал витиеватую татуировку на плече и стал походить на пирейского льва с рунической надписью.

Всю дорогу парочка обсуждала музыкальное сопровождение будущей свадьбы, на меня они внимания не обращали. А в салоне вечерних платьев, куда мы добрались минут через тридцать, сами пошли выбирать мне платье. Мда… ведут себя, будто меня и нет рядом.

Я задумчиво присела на диван – вокруг сплошные зеркала. Со всех сторон отражалась растрепанная девушка с русыми волосами до пояса (да-да, волосы у меня снова отросли. И насчет «трех волосин» я, пожалуй, погорячилась – нормальные у меня волосы, только цвет ужасный), бледным лицом и зелеными глазами. Вот глаза у нас с сестрой похожи, а все остальное – нет. Моя сестра была высокой статной блондинкой, а я – если использовать привычный штамп – невзрачной серой мышью.

– Думаю – пусть будет классика. Маленькое синее платье, – услышала я голос Али.

– А я считаю – ей вот такое подойдет, – я повернула голову и увидела, что Королев держит в руках пышное кружевное платье до колен цвета пепельной розы.

– Да ты чего? Она и так младше своего возраста выглядит, а тут вообще как малявка-школьница будет. Всех женихов в округе распугает, а ей пора бы уж свою любовь найти! Может, хоть на свадьбе познакомится с кем-нибудь, а то ж никуда не выходит девчонка.

– Любовь? – Королев подкатил глаза к потолку. – Аля, ну что ты говоришь, какая там любовь? У твоей сестры еще ветер в голове! Даже не ветер – ураган. Она и в самом деле – малявка.

– А вот и нет! Есть у меня есть любовь, есть! И взаимная, между прочим! – я внезапно подскочила с дивана, а эти слова… как-то сами собой вырвались.

– Вот это да, сестричка! У тебя есть любовь, а что же ты молчала? Ну-ка, расскажи, подробнее. Где твоя любовь прячется?

– На работе! – с жаром выкрикнула я.

– Так это и есть твоя неприятность?

Ну и ну. Ляпнула глупость, не успев подумать, теперь надо выкручиваться.

– Что? Нет, тогда я про другое говорила. А любовь… ну, тоже есть.

– И какой же твой избранник? – с усмешкой спросил Сергей. – Хотя нет… давай лучше я угадаю! Какой-нибудь сутулый низкорослый ботаник – такие же, наверное, в твоем вкусе, да?

Они с сестрой засмеялись.

– Ну уж нет! Никакой не ботаник и не сутулый! Он такой… такой… высокий, красивый! – из моего рта вдруг полилось красочное вранье, а потом я с ужасом осознала, что описываю этого негодяя, Дениса Сергеевича Морозова. Только, начав врать, уже не могла остановиться, рассказывая, как прекрасен «возлюбленный» мой 6 6 Намек на Песнь Песней Соломона.

– Да ты что? И такие на филфаке бывают? Вот куда мне надо было идти работать, – сестра толкнула Королева в бок, но он почему-то не оценил шутку и нахохлился.

– Ну ты чего, Сережа? Я шучу, – она обняла его, а потом снова обратилась ко мне. – И когда же ты нас познакомишь?

– Когда-нибудь. – пробурчала я. – Познакомлю. Давайте лучше платье выбирать.

От злости на Сергея и Алевтину, но еще больше – от злости на себя – наряд я им выбрать не дала. Выбрала сама – совершенно вопиющее красное бандажное платье.

У Сергея чуть глаза не выпали, когда он меня в нем увидел. Ну что, Королев, выкуси «малявку».

А сестра сказала: «Берем!». И мы взяли.

Правда, настроение от этого не улучшилось.

«Одна из самых ярких особенностей куртуазной любви – «стремление к страданию», которую проявляет влюбленный. Сокрытие своих любовных чувств – один их элементов куртуазного ритуала. Вместо того чтобы утолить муки страсти, влюбленный всеми способами стремится их усилить» 7 7 * Цит. из книги историка Йоана Петру Кулиану. .

Мда. Уж что-что, а куртуазная любовь мне была вовсе не нужна – страдать я совсем не желала. Очень хотелось избавиться от давней напасти под названием «невзаимная любовь», но как?

Конечно, есть множество специалистов, готовых прийти на помощь в этом случае. Скажу больше – двое из них сейчас сидели со мной за одним столом и преспокойно ужинали, не подозревая, как мается их родная дочь.

Но дело в том, что хотя мои родители и являлись людьми, направляющими женщин на путь истинного счастья, пользы от этого для меня не было никакой.

Мама и папа были психологами и какое-то время назад открыли свое дело. Проводили тренинги типа «Искусство любить», «Пробуждение женской силы», «Секреты мудрости и счастья» и, надо заметить, подобная ерунда пользовалась огромной популярностью. Папа еще снимал ролики для Ютуба: «Пять признаков того, что мужчина в тебя влюблен», «Как узнать, что мужчина тебе изменяет», «Как не попасться на удочку ловеласа». А сестра занималась продвижением этой чепухи в соцсетях.

И это еще не конец истории. Кроме всего прочего, родители писали книги по психологии отношений. Как-то я открыла одну из них. Там было написано:

«На что похожи отношения между женщиной и мужчиной?

Представьте – идете вы по длинному коридору, видите дверь и хотите в нее войти. Дергаете ручку, стучите – никто не открывает. Выбиваете дверь, а там – каморка с паутиной.

Вы можете убрать эту каморку, покрасить стены и начать там жить, но никогда не обретете в этом месте уюта. Покинув каморку, можно отправиться дальше и найти другую дверь, постучать в нее и не исключено, что вам даже откроют. Только за этой дверью будет гостиничный номер и он не заменит настоящего дома» и т.д. и т.п.

А завершалось всё фразой: «поэтому, идя по коридору, не пытайтесь проникнуть за закрытые двери. Помните: дверь в вашу комнату откроется сама».

Серьезно? Просто бродить полжизни по «коридору» в надежде, что когда-нибудь одна из «дверей» распахнется?

Я, конечно, любила родителей, но была уверена – люди, которые пишут подобные вещи, мне помочь не в состоянии.

Поэтому сейчас, во время совместного ужина после покупки платья, я справлялась своими силами – улыбалась и просто старалась не смотреть, как Сергей обнимает Алевтину. Мы ужинали в той части нашей квартиры, которую родители с гордостью называли «малахитовой гостиной». А на самом деле это был обычный зал, где всё вокруг было ужасного зеленого цвета.

– Вика! Ты хоть слышишь, что я у тебя спрашиваю? – мамин голос отвлек меня от грустных мыслей. – Задумчивая она какая-то, вон – уже хвосты от редиса жевать начала, – это мама обратилась к остальным.

– Что? Повтори, пожалуйста, – я спохватилась и выплюнула «хвосты».

– Наверное, думает о своей любви… – выдала сестра.

Я недовольно покосилась на Альку, но она, предательница, все равно выложила родителям наш сегодняшний разговор.