Александр Соболев - НАВСЕГДА

– Хорошо, – Антонина Петровна взяла в руки бокал с вином, – Паша я тебя люблю и желаю тебе только счастья и любви. Лена, я тебе отдаю самое лучшее, что у меня есть, своего сна. Береги его, люби, уважай, и тогда у нас тобой сложатся теплые отношения. Извини, если сегодня была несколько сдержанна.

– Я вас понимаю, – кивнула Лена, – все будет хорошо.

– За вас, молодые, – мать подняла бокал с вином.

– Горько! – вдруг крикнул Иван Сергеевич.

– Папа! Сейчас не свадьба, – возразил Паша.

– Какая жалость! – наигранно удивился отец.

– Ваня, держи себя в рамках приличия. Что о тебе подумает Лена? – строго поправила мужа Антонина Петровна.

– Все нормально. Я не подумаю плохо, – ответила Лена.

– Я тоже так думаю, – продолжил отец, – пускай лучше сейчас узнает, чем потом будет мучиться и ходить мимо нашего дома. Пашка же он весь в меня. Знай, Леночка, за кого замуж выходишь.

– Спасибо, я учту, – улыбнулась Лена.

Толкотня в прихожей. Поиск затерявшегося ботинка. «По аэродрому, по аэродрому», – напевал Иван Сергеевич. Неловкие объятия и поцелуи…

– У тебя хорошие родители, – сообщила Лена в лифте.

– Спасибо, – благодарно ответил Паша.

– У тебя мамины глаза, папин подбородок и нос, красавчик, – Лена поцеловала Пашу в нос.

– А ты в кого?

– Не уводи следствие в сторону. Про меня узнаешь завтра. Ты характером в кого? В папу?

– Думаю, что да.

– Твоя мама не скучает с таким папой. Веселый он у тебя. А мама строгая. Да?

– Мама очень добрая. Это она при тебе включила наставника. Вероятно, еще женская ревность. Ты же сына у нее уводишь.

– Я не увожу. Как сын ты останешься всегда ее ненаглядным мальчиком. Не волнуйся. Мне нужно от тебя совсем другое.

– Завтра объясни это своей маме. Думаю, что тещи своих зятьев тоже не долюбливают.

– Возможно. Такси или метро? – спросила Лена.

– Сюда ехали на такси, назад поедем на метро. Торопиться некуда. Согласна? – предложил Паша.

– Хорошо.

На эскалаторе метро прикольно обниматься. Паша стал на ступеньку ниже Лены. Его голова естественным образом упиралась в грудь невесты. Шаловливые руки блуждали под курткой, изучая изгибы любимого тела.

– Паша, люди же увидят, не удобно, – вздрогнула Лена, когда Паша опустил руки на мягкую попу.

– Не переживай, всем по барабану. Никто в наш строну не смотрит, – возразил Паша.

– Смотрит. Вон посмотри – мужик пялится, – Лена показала глазами на мужчину сорока лет, который проехал по эскалатору наверх.

– Он уехал, и больше никогда в жизни мы его не увидим. Не переживай. Давай шалить, – подмигнул Паша.

– Давай, – кивнула Лена и запустила руки Паше под рубашку…

Эскалатор, к сожалению, быстро закончился. Не Питер все-таки. Дальше влюбленные пошли, держась за ручки, как школьники. Было безумно приятно идти, поглаживая родную теплую руку. Паша ежесекундно поглядывал на Лену, убеждаясь, что это не морок и любимая все еще рядом.

Иногда хочется затормозить время, крикнуть ему: «Остановись!» Сейчас было именно такое мгновение. Паша мысленно обратился к вселенскому разуму с просьбой остановить течение секунд.

– Я хочу остаться здесь, держась за твою руку и глядя тебе в глаза навечно, – сказал Паша на ушко Лене, – мне больше ничего не надо.

– Может лучше в постели, голенькими? – спросила счастливая Лена.

– Может быть, главное, чтобы вместе и навсегда, – не сводя глаз с любимой продолжил Паша.

Казалось время действительно замедлило свой бег. Размазанно мелькали фонари, входили и выходили пассажиры. Низкий голос диктора объявлял станции, растягивая окончания. Паша не видел ничего, кроме глаз и лица своей любимой.

– Я тебя люблю, – медленно растягивая слова говорил Паша.

– И я тебя люблю, – также долго отвечала Лена.

Как они вышли из вагона, потом из метро, как доехали до дома, вошли в квартиру и оказались в постели, Паша не помнил. Неведомая сила обмотала влюбленных в прозрачный кокон и бережно доставила на широкую родительскую кровать. Кокон распался при соприкосновении с простыней, возникли звуки, прикосновения, свежий ветерок из открытого настежь окна…

В семь утра зазвонил будильник. Ни Паша, ни Лена не могли открыть глаза, потому что заснули они всего пару часов назад. Паша решил, что слишком рано ехать на дачу не стоит, перевел будильник на одиннадцать часов и мгновенно заснул. Так спят только счастливые, здоровые и безмятежные люди. Но проспать положенные часы им в этот день было не суждено.

Дело в том, что соседка по даче сообщила родителям Лены, Семену Игоревичу и Тамаре Викторовне, что ночами в их квартире творится черт знает что. Мобильных телефонов в ту пору еще не было. Лениным родителям пришлось ехать самим и разбираться. Рано с утра в семь часов они поднялись, и по росе дошли до железнодорожной станции. Ровно в девять тридцать утра родители вошли в московскую квартиру. В прихожей были раскиданы вещи: лифчик Лены, трусы Паши, колготки, носки…

– О, боже! – воскликнула Тамара Викторовна.

Если бы Паша или Лена услышали, что кто-то ходит по квартире, то еще можно было бы спасти ситуацию. Но они крепко спали и видели счастливые сны. Семен Игоревич прошел на кухню, там в раковине красовалась гора немытой посуды. Леночка себе никогда такого не позволяла. Как же так? И где она? Тамара Викторовна заглянула в комнату дочери, там был относительный порядок и заправленная кровать.

– Здесь никого нет, – сообщила она мужу.

– Ну, кто-то же устроил бардак, – громко возразил Семен Игоревич.

Глава семейства заглянул в ванную, затем в туалет. И лишь после этого распахнул дверь в свою собственную спальню. Что он увидел, его поразило до глубины души. Его маленькая девочка, доченька Леночка, которую он не видел голенькой с двухлетнего возраста, именно тогда он последний раз ее купал и держал за подмышки, видел ее гладкую розовую попку и голую писю, лежала на кровати абсолютно голая бесстыдно раскинув ноги, не прикрывая взрослую девичью грудь с крупными коричневыми сосками.

Но мало этого, рядом с ней лежал такой же голый мужчина с отвратительно волосатыми ногами. Они занимались сексом? На родительской кровати? Какое бесстыдство, наглость, невоспитанность! Семен Игоревич молча стоял и переводил взгляд с Лены на мужчину, и обратно.

– О, боже! – второй раз воскликнула Тамара Викторовна, – Сема, ты чего уставился?

– Я? А! О! – нечленораздельно смог выдавить из себя Семен Игоревич.

– Мама! Ты откуда здесь? – первой проснулась Лена, судорожно прикрывая наготу, – Папа! Отвернись немедленно!

– Нам необходимо объясниться, – строго сказала Тамара Викторовна, – ждем тебя и твоего жеребца на кухне через пять минут.

Родители вышли, и громко захлопнули дверь. От этого хлопка проснулся и Паша.