Татьяна Дорохова - Таня, Рита и Рыжик, или Повесть о рыжем котенке

– Теперь тебе надо водички напиться, – заботливо сказала старушка. – Я могла бы принести тебе водички напиться, но мне трудно подниматься с брёвнышка и идти в квартиру. Хоть я живу на первом этаже, мне всё равно трудно. Трудно мне это сделать, – как будто оправдывалась она перед несмышлёнышем. – Старенькая я стала. Скоро восемьдесят три годочка стукнет. Ты, конечно, не понимаешь моих слов. Нe обижайся на меня. Я ведь тебя очень полюбила. Ты такой маленький, хорошенький, пушистенький. Я хорошо знаю, что ты хочешь пить. Ты давно не ел и не пил. После еды всем хочется пить. И тебе тоже. Я это понимаю. Но мне трудно подниматься и идти до квартиры. Тут рядом есть небольшая лужица. После дождика осталась. Она не совсем высохла. Там есть водичка чистая. Ты сейчас пойдёшь к этой лужице и напьёшься водички. Водичка там чистая. Её можно пить. Ты не видишь эту лужицу, потому что на меня смотришь.

Старушка взяла котёнка под брюшко и повернула его носом к небольшой лужице, которая находилась в метрах пяти от липы.

– Иди, иди, не бойся, – советовала старушка котёнку, – и обязательно придёшь к водичке. – Иди смелее, – и подтолкнула его лёгким прикосновением ладони. – Иди, напейся водички. А то тебе плохо будет. Ты очень хочешь пить. Без воды нельзя жить никому. Тебе нужна водичка.

Получилось так, что котёнок как будто понял все слова, сказанные старушкой. И он убедился в необходимости пойти к лужице и напиться из неё. Лужица находилась в небольшой низине и была видна, как на ладони. Она немного поблёскивала на солнце и, видимо, по этой причине попала на глаза котёнку. Он стоял неподвижно, немного напряжённо и даже как-то озадаченно. И с отчаянной жадностью присматривался к блестящей поверхности лужицы. Так и человек иногда оказывается на перепутье: что делать, куда податься, в какую свернуть сторону? Неразвитый мозг малявки лихорадочно работал, что-то взвешивал. Он зачарованно смотрел на лужицу, забыв о своей хорошей знакомой, которая внимательно наблюдала за ним и при необходимости готова была ему помочь. Котёнок не знал, что делать. Подобные лужицы он видел, когда жил в квартире, когда маленькая хозяйка ухаживала за ним. Лужицы находились в круглой пластиковой тарелочке. И тоже блестели. Он, как ни в чём ни бывало, подходил к тарелочке и лакал из неё водичку, от которой по всему телу прокатывался приятный холодок. И жить становилось веселее. Он беззаботно играл, гонялся за шариками, брошенными маленькой хозяйкой прямо на пол. Но прежде, чем заняться шариками, пил водичку. Это хорошо, приятно. Лужица, на которую он так пристально смотрел, тоже круглая, только побольше, нежели та, что он видел в квартире. Но тоже блестела. Котёнок поднимал мордочку кверху и втягивал глубоким вдохом циркулирующие рядом запахи, и чувствовал влажную и прохладную волну, наползающую из низины, от блестящей лужицы. Ветерок стихал, и запах влаги исчезал. Потом опять появлялся. Котёнок определил, что эта та самая пластиковая тарелочка, из которой он пил приятную влагу в квартире. Ему хотелось пить. Жажда мучила его основательно. Запах сырости снова пахнул на неге неожиданной и освежающей волной. Не оборачиваясь на старушку и подняв мордочку, котёнок медленно, пугливо пошёл к лужице. Он шёл на запах влаги, жадно вытягивая мордочку, раздувая ноздри в предвкушении сладостной минуты утоления свирепой жажды. Он подошёл к лужице совсем близко. Увидел её всю во всём блеске. И теперь уже не свернёт от неё ни в какую сторону. Он окончательно убедился: то, что находилось перед ним очень похоже на пластиковую тарелочку, из которой приходилось пить водичку. И вода в ней была неподвижной и ничуть не шевелилась. И сейчас было видно, что это блюдечко намного больше, чем-то, которое стояло на кухне. Но сейчас это было не самое главное. Котёнок догадался, что из этого громадного блюдечка можно напиться точно так же, как пил он из маленького. Опять сработал инстинкт самосохранения.

Котёнок медленно, осторожно, с опаской подходил к лужице. До неё оставались считанные сантиметры. Он уже радовался, готовясь лакать целительную влагу. Однако подойти к этому заветному оазису и утолить жажду ему так и не удалось. По крайней мере, в настоящую минуту. И вот почему. Из гаража, расположенного недалеко от дома и принадлежащего не то государственному, не то коммерческому учреждению, неожиданно, будто пробка из бутылки, выскочил молодой парень лет двадцати трёх, неказистый на вид, худенький, немного плюгавенький, в промасленной спецовке, помятой, затёртой до глянцевых бликов, небрежно причёсанный, с большой хозяйственной сумкой. Шёл он шустро, размахивал свободной от сумки рукой. Одним словом, ничего необычного в нём не замечалось. Но заметно было другое – парень то и дело поворачивал голову в стороны, потом наклонял её, снова смотрел по сторонам, но на этот раз чему-то лыбился, – вроде бы как обитатель дурдома, тихий, безвредный, не агрессивный. Поэтому и отпустили его на волю. Такое впечатление прямо сходу производил этот молодой парень. Он был навеселе, чему-то радовался, предчувствуя, наверное, нечто приятное, очень желанное. Из гаража вышел другой молодой человек, несколько постарше, порослее, посерьёзнее и помордастее.

– Коля! – на всю округу раздался его зычный голос.

Коля вздрогнул и обернулся.

– Ты что?

– Возьми пару бутылок! Одной нам маловато!

Коля потоптался, почесал затылок, взглянул на ясное небо, осмотрелся и залыбился, как дурачок.

– Слушай, Вася! – чему-то радовался Коля. – Я сразу возьму три бутылки. Две нам с тобой мало. Весь день здесь будем торчать, ремонтировать. Вчера нам не хватило двух бутылок. Пришлось мне бежать. И сегодня такая же история может повториться. Опять мне бежать за третьей.

– Хрен с тобой! Бери три! – без промедления согласился Вася, вытирая ладонью пот со лба. – Какая разница! Я сейчас нарежу огурчиков. Хлеба у нас мало. Возьми буханочку. Да побыстрее пошевеливайся! И сейчас вмажем! Выпить хочется.

– Со вчерашнего вечера не пили! – досадовал Коля. Он ещё шустрее двинулся в магазин за выпивкой.

Проходя мимо лужицы, метрах в десяти от неё, Коля опулячил рыжего котёнка, заметно выделявшегося среди серой одноцветности двора своей огненной яркостью. Котёнок уже подошёл к заветному блюдечку, наполненному призрачно поблёскивавшей жидкостью. Небольшой опыт подсказывал, что эту жидкость можно лакать язычком и от этого станет очень приятно во всём теле. Становится лучше жить. Его мучила жажда. Подойдя вплотную к лужице, он остановился, упёршись передними лапками в размягчённую землю, вытянул шейку, заглянул в зеркало воды и увидел своё отражение. И здесь для него не было никакого открытия. Он не раз видел себя в зеркальце, когда приходил пить из пластиковой тарелочки. Иногда маленькая хозяйка брала его на руки и приносила к тарелочке и заставляла пить. Но он не хотел знать, кто на него смотрит из тарелочки. Самое важное – надо напиться. И сейчас его не удивила мордашка, смотревшая на него из лужицы. Ему ужасно хотелось пить. А кто там смотрит из водички – не имеет значения. Котёнок пригнул головку, ещё больше вытянул шейку, посмотрел в стороны и хотел уже начать лакать язычком водичку.