Корней Азарофф - Игрушки для хороших парней

– Вик, у тебя фонарика нет? – Лэс вдруг исчез в темноте в углу прицепа. – Тут, кажется, какой-то ящик…

Холт пробрался к выходу и, одолжив у криминалиста фонарик, вернулся обратно. Круг желтого света пробежал по грязному полу, скользнул по стенке и переметнулся к Лэсли. В углу стоял небольшой деревянный ящик.

– Как думаешь, что там? – Вик осмотрел его, присев на корточки. – Заколочено гвоздями…

– Держу пари на двадцатку, – безрассудно заявил Роделло, – что там внутри оружие. Новейшие модели пистолетов и автоматов, которые Джеймсу Бонду даже не снились.

– Пари принято, – тон Холта был азартным. – Теперь только осталось вскрыть ящик. И, кстати, он вовсе не оружейный. Заметил?

– Это для конспирации.

– Ладно, договорились, – Вик, наклонив голову, прислушался. – Он вроде не тикает… Хорошо, давай, гони сюда экспертов. Покажем Гремучке как ей здесь делать нечего. Пускай сотворят что-то вроде экспресс-теста.

Рут была не в восторге от того, что кто-то посмел указать ей на ее промах. От этого настроение у нее стало еще хуже.

Роделло не пригнал экспертов. Их пригнала начальница, лично. Она же лично руководила всем процессом. Федералы терпеливо ждали, пока бригада, облепив ящик со всех сторон, что-то там замеряла, что-то сканировала, что-то снимала…

А потом все равно заявила:

– Надо забрать в лабораторию.

– А что, так непонятно, есть там бомба или нет? – Лэсли скрестил руки на груди.

– Следов взрывчатых веществ не выявлено, – признал один из спецов, – но внутри что-то стеклянное.

– Стеклянное?.. – переглянулись федералы, и Роделло смутно стал догадываться, что проиграл пари.

– Да, похоже на бутылки. И плотные пачки нарезанной бумаги. На самом дне ящика.

– Еще интересней, – Холт окинул ящик взглядом и посмотрел на Лэсли. – Вскроем? Хотя, конечно, версии, что там какое-то химическое оружие, никто не отменял.

– Вик, да ладно! Они ж не террористы какие! Я мигом, – Роделло протиснулся вдоль палет с кормом и отправился добывать монтировку.

Через несколько минут он возвратился, небрежно, словно элегантной тростью, поигрывая тяжеленной железякой.

– Приступим?

Стекло, значит, там… И бумага… Сейчас посмотрим, что там за бумага такая.

– А почему они не забрали его? – озадачился Холт.

– Не знаю. Может, не заметили, а может, их что-то или кто-то вспугнул. Это скорей всего.

Роделло подсунул зауженный конец монтировки под доску и, ухватившись поудобней, надавил на нее. Доска затрещала и, визгливо скрипнув гвоздями, с грохотом свалилась на пол. Щель оказалась слишком узкой для его руки, и пришлось содрать еще одну доску. Когда она грохнулась рядом с первой, Лэсли отложил фомку. Содержимое ящика было тщательно укрыто ворохом соломы или чего-то очень похожего на нее.

– Ну? Что там?

Роделло вытянул руку обратно, и в свете фонарика блеснула тяжелая квадратная бутылка с синей этикеткой. Лэс ладонью стер с нее пыль и тяжело вздохнул, – точно, только что он с позором продул двадцать баксов. Не ахти, конечно, какая сумма, но дело ведь в принципе… С горьким привкусом поражения он вспомнил напарника – умнейший человек! – который на деньги спорил (или вообще спорил) только тогда, когда был уверен в своей правоте на 150 процентов.

– Виски?! – Холт не поверил своим глазам. – Обыкновенный шотландский виски?!

– Да, «Johnny Walker»… – подтвердил очевидное Роделло.

– Вот тебе и Джеймс Бонд, – Вик посветил на торчавшую из ящика солому. – Вот тебе и «смешать, но не взбалтывать»…

– До чего докатилось человечество, – Лэс, проиграв двадцатку, неожиданно настроился на философскую волну, – убить человека за партию обыкновенного виски…

– Стоп, стоп… Там еще какая-то бумага, – напомнил победитель.

Роделло отодрал оставшиеся доски и, снова запустив руку в ящик, зашуршал соломой. Бутылка, еще одна… Лежат плотно, стык в стык одна к другой. Нет, так, на ощупь, до дна не добраться. Он ругнулся и стал доставать бутылки из ящика. Когда внутри стало значительно свободней, Лэсли посветил на солому, аккуратно разгреб ее и увидел наконец плотные пачки нарезанной бумаги.

Это были доллары.

В КОРИДОРАХ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ больницы было тихо. Большая часть больных мирно спала, а те, кто бодрствовал, вели себя на удивление спокойно.

Бесшумно ступая и держа в руке небольшую спортивную сумку, Луис направлялся к палате №273. Дверь была не заперта, это он хорошо знал, потому что сегодня в секторе «B» за главного был он. После происшествия с Джоном, Джека перевели в группу риска, а Мендоза временно занял его место.

– Держи, – Луис передал сумку ждавшему уже Куперу.

– Ну слава тебе, Господи, – тот расстегнул «молнию», – наконец-то я вижу нормальную одежду. Кто сегодня дежурит?

– Угадай с трех раз.

– Понятно, – Эрик вытряхнул содержимое сумки на кровать. Последней, сверху на одежду, вывалилась кобура с «береттой». – Думаешь, будет так страшно? – он отложил оружие в сторону и стал переодеваться.

– Откуда я знаю? – пожал Мендоза плечами и приподнял край незаправленной рубашки, продемонстрировав рукоятку «ЗИГ-зауэра». – Я ствол прихватил.

– Ладно. Что насчет Джека? Будет он мешать?

– Согласно правилам он должен каждый час совершать обход. Очередной из них… – Луис посмотрел на часы, – через десять минут. Потом он обычно развлекается тем, что разглядывает фотографии в «Плейбое».

– Зайчики Хью Хэфнера? – ухмылка Купера была понимающе-плотоядной.

– Ага. И если не случится ничего из ряда вон, то следующий час в нашем полном распоряжении.

– Но ты ведь побеспокоился о том, – Эрик сунул голову в черную битловку, – чтобы у нас было чуть больше времени, чем просто шестьдесят минут?

– А то! – Мендоза выудил из кармана брюк маленькую пластиковую бутылочку. Он легонько встряхнул ее и повернул этикеткой к сослуживцу.

– Эфир, – Эрик сел на кровать и стал завязывать шнурки на любимых кедах. – Старый, проверенный способ. Ну и правильно! Не мышьяк же ему в кофе подсыпать?

– Это, как минимум, было бы негуманно, – согласился с ним коллега.

– Камеры? – с негромким, ласкающим слух щелчком, из рукоятки «беретты» выскользнула обойма и ткнулась Куперу в ладонь.

– Уже давно показывают, что в Багдаде все спокойно, – заверил Луис.

Нейтрализовать Джека оказалось делом нехитрой техники. Его просто подкараулили за углом и нежно усыпили, прижав к его носу платок пропитанный эфиром. Помахав, как и полагается в таких случаях, руками, санитар медленно стек на пол.

Федералы были слишком увлечены своим делом, чтобы услышать, как негромко щелкнул замок палаты №136. Бесшумно приоткрылась дверь, и обитатель комнаты осторожно выглянул в пустой коридор. Ему было лет 55-ть, и его волос едва коснулась седина. Взгляд бледно-голубых глаз скользнул по закрытым дверям других палат. Подобие странной улыбки искривило губы больного, и он хотел уже выйти из комнаты, но его острый слух уловил чьи-то шаги. Он поспешно юркнул обратно, однако дверь только прикрыл, оставив щель, через которую ему была видна часть коридора. Он внимательно и с любопытством наблюдал за тем, что там происходило. Больной видел, как пара незнакомых ему ребят, один из которых был одет в форму санитара, тащат третьего, тоже служащего больницы. Когда они приблизились, он узнал того, кого тащили – это был человек по имени Джек. Тот, что повыше, держал его за руки, а второй – за ноги. Они пронесли Джека мимо палаты и исчезли в комнате дежурного. Скрипнул диван, и пациент услышал хрипловатый голос: