Лина Негода - Улей-2

Стоит ли говорить о том, что было дальше? Эххх… а дальше были «те же яйца, только в профиль». Разговор на повышенных тонах завершился взаимными угрозами, оставшимися на уровне слов, и моим увольнением в тот же день.

И снова я оказалась без работы. И снова я, словно побитая собака, убегала прочь от адских работодателей и их представителей. Убегала втянув голову в плечи по самые уши. Впрочем, в этот раз я бежала не просто так – с пустыми руками, я улепётывала с извлечённым опытом. Отныне я знала, что никогда не стану жрать в летниках, ни за что на свете не буду ходить на мероприятия, подразумевающие огромное скопление народа, а ещё я знала, что впредь не решусь протягивать руку помощи тому, кто меня об этом не просил. И, наконец, до меня понемногу начало доходить главное: когда человек себя предаёт, когда малодушничает, идя не своей дорогой, Высшие Силы пытаются ему сигнализировать, посылая обилие сложных ситуаций, в том числе в лице всякого отребья.

Глава 4

Язык мой – враг мой, или ода «хорошему человеку»

Всякий раз, когда выпадал свободный вечерок, ко мне забегала Олька Хрюшкина, иногда с сестрой. И тогда мы могли часами напролёт болтать об одном и том же, – о мужиках. Сказать по чесноку, Наташке, кроме как пожаловаться на Костика за то, что тот ни в какую не желает приобретать одноразовую посуду, да поведать о прелестях сетевого, рассказать особо было не о чем. Олькин репертуар тоже был не намного шире. Она то помоила благоверного, то восхищалась своим новым начальником цеха, который якобы подкатывал к ней яйца.

Увы, но в последнее время между четой Хрюшкиных пробежала чёрная кошка, а быть может, даже их отношения претерпели деструктивное магическое воздействие. В общем, обретённая «порчуха» со всей дури вдарила по Мишке. Приходя со смены домой, он, зараза, ни за какие коврижки не желал выполнять домашние дела в том объёме, в коем выполнял их прежде.

– Оля, неужели ты не понимаешь, что у меня руки уже не поднимаются после того, как я двенадцать часов мешки да ящики на себе потягаю?! Неужели нельзя пожрать приготовить? Ну, хотя бы картофана пожарить?! – возмущался супружник. – Да, я понимаю, что ты тоже с работы приходишь уставшая, но ты ведь не грузишь тяжести, как я. Ты сидишь! Сидишь по восемь часов за машинкой! А домой приходишь и пластом лежишь на диване! Поела и лежишь! Ты совсем не двигаешься! Ну, сколько можно? Ну, в самом деле?! Ты скоро в двери не войдёшь!

Сыпавшиеся как из рога изобилия претензии «императрица» поначалу сносила молча, но потом решила пресекать их словесно и более того – ограничила доступ к собственному телу. В итоге Хрюшкин оказался в ситуации двойного голода. Хм… а дальше.. а дальше: слово за слово, хреном по столу! И так день от дня…

Как только в их вечно грязной комнатёнке случались «обвинительные» сцены, Оля тут же демонстративно уходила из комнаты, поднимаясь этажом выше к своей младшей сестрице. Купив пивка, они на парочку предавались унылым философским рассуждениям: «Вот почему другим бабам повезло, а нам – нет? За какие такие грехи-напасти нам достались столь дебелые козлы»?!

Когда градус возлияния становился «в самый раз», Хрюшкина нехотя выдвигалась в сторону родной «камеры», по пути заскакивая ко мне. Пристроившись на стульчике у стола, она довольно громким голосом начинала жалобно завывать:

–Нет, Майка, я больше не могу! Не могу! Ты представляешь, какой скот этот Хрюшкин?! Тварина конченая! Я уже не могу…. Он мне недавно сказанул, что я жирная! Ты это представляешь?! Мне! Своей жене такое сказанул! Но я в долгу не осталась! Я ему залепила, что у него член маленький! Да! Маленький!

– Тише! Ты что?! Соседи спят, разбудишь. А если не спят, то услышат все твои секреты!

– Ну и пусть слышат! – ещё громче принималась повизгивать пьяненькая Оля. – Пусть все знают, что у Хрюшкина х*й маленький!!!

В один из трезвых вечеров мы разговорились на тему «лишь бы человек был хороший». Вышеобозначенная болячка – излюбленный леденец дурочек, колонну коих я довольно долго возглавляла.

– Знаешь, я бы себе хотела другого мужа, – начала Оля. – Хрюшкин – это совсем не то! Я так устала от этой мерзкой общаги! Нет, конечно, в улье весело и всё такое, но, например, по полчаса стоять в очереди в тубзик утром в обед и вечером – это как-то через чур! Это катастрофа! Я, Майка, хочу свою квартиру… Большую, чтобы там в ней можно было на велике, ну, хорошо, – на роликах кататься! И мужика хочу себе богатого, чтобы он меня подарочками заваливал, чтобы на руках носил и все мои прихоти исполнял. А я бы ещё подумала, отблагодарить его или так оставить…

– Мать, ну ты жжёшь! И какой тебе кайф от чужих денег? Они же не твои, а мужика этого мифического. Иное дело, когда у тебя свои кровные на карманце лежат. Это таки да, это уже гораздо веселей! И просить ни у кого ничего не нужно. А вообще, ты знаешь, я хочу встретить человека, который был бы… хорошим… Ну, чтобы он душевным был. А сколько он получает, для меня совершенно неважно. Да и чем занимается – это тоже ерунда… Да пусть он будет хоть… водителем троллейбуса, лишь бы человеком был хорошим…

Спроси меня Хрюшкина тогда: «Хороший человек – это кто? Эт вообще о чём»? – я бы начала нести какую-нибудь ахинею, а быть может, и вовсе не ответила. На тот момент времени в моей голове сложился странный образ, не имевший чётких очертаний. Глядя на эту размытую фигуру неопределённого цвета и возраста, мне словно попке хотелось повторять одно и то же: «Лишь бы был хорошим человеком, лишь бы был хорошим человеком….».

И надо же было такому случиться, чтобы сегодня мой поганый язык изрёк: «Да пусть он будет хоть водителем троллейбуса», а назавтра я действительно познакомилась с…. водителем троллейбуса, или «сарая», как сам он называл железно-рогатого коня.

«Роман» был скоротечным, всего-то пара встреч, однако, и их с лихвой хватило, чтобы понять глубину собственных заблуждений относительно теории про «просто хорошего человека».

Жека Кошкин был нищ, как полковник Кудасов, и жаден, аки папаша Коки Жопова. А ещё водитель троллейбуса был беспросветным пошляком. В наше второе свидание он, прищурив глазки, возбуждённо рассказывал о том, каким образом «строятся отношения» в их ПАТП.

– У нас среди мужиков неписаное правило: если видишь издалека, что «сарай» качается, значит, не подходи! Это кто-то из счастливчиков новую кондючку прям в кабине шпилит! Ха! А чё такого?! Бабы не против и сами к водилам на калган запрыгивают. Не все, конечно, но каждая вторая – точно! Чуть не каждый день такое видишь…

Ко всему перечисленному выше прилагался «бонус»: из Жекиного рта разило, словно из помойного ведра. Сидеть рядом с ним было возможно только на расстоянии вытянутой руки и только с подветренной стороны.