Галина Антоненкова - О деревенских лавочках и их хозяевах

«У больших, толстых произведений свои цели, требующие исполнения самого тщательного, независимого от общего впечатления. В маленьких же рассказах лучше недосказать, чем пересказать, потому что… потому что… не знаю почему…»

А.П. Чехов, 1888 г.

Посвящается Сарбале и ее жителям.

Эти рассказы появились на свет случайно. В 2005 году деревня, о которой идет речь в этой книге, готовилась отмечать свое 115-летие. Я не знаю, все ли жители деревень так бережно и с такой неподдельной любовью относятся к своей истории и с такой серьезностью подходят ко всем дням рождениям родного села, но сарбалинцы именно такие. Они все как один считают Сарбалу «столицей» Сибири, не устают воспевать особую красоту и магнетизм своих мест, а день рождения своей любимицы всегда отмечают весело и с местным размахом. Так вот, готовясь к очередному юбилею, активисты-организаторы решили собрать истории из жизни Сарбалы и издать книгу – летопись своего села. Просили всех написать что-то из жизни односельчан, кто что помнит. Пришли и к моей маме. Мама – человек творческий, думала, думала, да и вспомнила, как после того, как она вернулась из Казахстана жить в Россию и приехала в деревню к своим родителям в гости, не узнала родные улочки. Шла и подмечала, что же так изменило привычный с детства вид… Так и родилась идея – вспоминая, как раньше выглядели дома, вернее лавочки у домов, вспомнить и людей, живших в те врема в деревне, да и сами времена.

Позже мама, чтобы развлечь гостей, иногда устраивала домашние чтения и читала вслух свои короткие истории. Я заметила, что слушать интересно не только нам, но и другим, никогда не бывавшим в нашей деревеньке людям. Вот и решила попробовать отредактировать и издать мамины истории, рассказать о деревенских лавочках и их хозяевах вам. Вдруг и вам станет интересно и тепло от них.

Лена Титова,

внимательный слушатель и редактор маминых историй

Есть на земле самое дорогое и родное для меня местечко – приютившееся между невысокими холмами небольшое сибирское село со странным и нерусским названием Сарбала. Здесь я выросла, раз и на всю жизнь полюбила, здесь провела первый год своей жизни моя старшая дочь. Каждый раз, когда я возвращалась сюда после разлуки, сердце в волнении сжималось от предчувствия встречи с моей любимой деревней, живописными окрестностями и самое главное – с людьми, здесь живущими, такими разными и такими родными.

Как-то летом 1996 года я приехала в Сарбалу после большого перерыва. Как только улеглась суета первых дней встречи, что обычно бывает после долгой разлуки, когда все подарки были розданы, главные новости обсуждены, я пошла прогуляться по старой части села. Я с наслаждением и теплой ностальгией бродила по знакомым с детства местам и вспоминала все, что с ними связано. Внезапно я поймала себя на мысли, что я чего-то не нахожу, чего-то не хватает на исхоженной и избеганной когда-то вдоль и поперек улице. Вроде бы все точно так, как было в моем детстве, но в то же время что-то изменилось. Что? Все дома стояли на своих местах, только потемнели и будто бы стали ниже, словно вросли в землю немного. Но нет, не это… Что же изменилось? Никак не могла уловить. Понять помогла нечаянная встреча. На главной улице, которая, как и в большинстве деревень России, носила название Советская, мне повстречался старичок. Шел он медленно, иногда пошатываясь, и останавливался, и что-то бурчал себе под нос. По всей видимости, у него болели ноги и он устал. Мы вгляделись друг в друга, я его узнала и поздоровалась. Не знаю, узнал ли он меня, но заговорил: «Вот иду из последних сил. Жена вот приболела, пришлось мне за хлебом самому. А на всей улице осталась одна единственная лавочка – у Клавы Костиной. Больше и негде передохнуть. Ох, дойду ли? Хоть посреди дороги садись. Спасибо Клаве, что лавочку не разрушила. Ох-хо-хох…»

Вот в чем дело! Вот чего не хватало! Лавочек у дворов теперь нет! А в прежние времена у каждого дома стояла своя лавочка. Все они были разные и все были, как ни странно, похожи на своих хозяев.

У дома моих родителей была самая длинная в деревне лавочка. Сооружали мы ее с моим старшим братом самостоятельно. Ямок под столбики-ножки выкопали не две, как у всех, а три. По нашему плану лавочка должна была умещать всех ребят с нашей улицы. У нас было заведено – как только подсохнет дорога по весне, всем друзьям после школы собираться у нашего дома. Здесь затевали мы игры в лапту, чижа, бить-бежать. Моих родителей – сельских учителей – детский шум под окнами не раздражал. Никогда ребят не гоняли, не выпроваживали многочисленных друзей из нашего дома. Хочешь почитать интересную книгу – бери с полок любую. В книжных шкафах, плотно прижавшись друг к другу, стояли книги по истории, географии, художественные. Хочешь – перелистывай подшивки «Пионерской правды», «Юного натуралиста», «Вокруг света», «Работницы». Во время нашего с братьями детства в деревенских домах наших сверстников в основном не было библиотек. Любителям почитать можно было оставаться в доме, даже если мы в это время хотели играть на улице. Главное – относись к книге бережно и аккуратно ставь на прежнее место.

И в доме, и во дворе, и на улице у дома наших родителей всегда было много детей. Однажды за ужином мама весело рассказывала: «Меня сегодня Маша Пономарева спрашивала: "Вера Сергеевна, сколько у вас своих ребятишек? Как ни прохожу мимо, у вас их полный двор, и лавочка ребятней усижена. Сколько же ваших-то?"»

В юные годы самой любимой для моих сверстников была лавочка у калитки Марии Ивановны и дяди Гриши Сериденковых. Смастерил ее кузнец дядя Гриша для своей хозяйки, которую все величали не Сериденчихой, как принято было на селе, а уважительно Марией Ивановной. Лавочка эта была удобной высоты и сработана из широкой, добротной, аккуратно и гладко выструганной доски. Было заметно, что хозяин старался, чтобы на лавочке этой было удобно его Марии Ивановне сиживать с подружками по праздникам.

Лавочка эта стояла не под окнами дома, как обычно, а слева от калитки, что немаловажно. Раз не под окнами лавочка, значит, хозяева не против молодых пар и компаний, что присядут вечером, а то и ночью на их лавочку. Не против их оживленного говора, молодого смеха, перебора гитарных струн. При этом надо отдать должное и молодежи тех лет – пьяной брани, мата, гогота они себе не позволяли. Такова была культура домашнего и школьного воспитания того времени.

По праздникам в теплые весенние, летние и осенние вечера лавочка собирала подружек хозяйки.