Илья Мозговой - Путь Депурая

Между тем ведущий справился с техникой, и на экране появился первый слайд.

– Ознакомьтесь со списком необходимых для подготовки избирательной кампании составляющих, – прервал тишину Максим. – Кадровый резерв – это вы, наши будущие депутаты. Дальше идут активисты, агитаторы и наблюдатели. Что это за люди, я расскажу позже, а сейчас прошу обратить внимание на пункт под названием «Проблемы при регистрации кандидатов в ИКМО». Все знают, что такое ИКМО?

В зале поднялось несколько рук.

– «Избирательная комиссия муниципального образования», – ответил на свой же вопрос Максим. – Слово «проблемы» означает, что именно на этом этапе ИКМО и постарается сделать все, чтобы вы не прошли дальше.

Молодой парень слева от меня нервно хихикнул.

– Вы, возможно, удивитесь, – не отвлекаясь, продолжил Максим, – но для начала это самое ИКМО необходимо найти, и это не образное выражение. Каждый раз организаторы выбирают новое место только для того, чтобы вы обнаружили его как можно позднее.

– А в чем смысл? – спросил сидящий у окна грузный мужчина.

Максим нашел взглядом вопрошающего и громко, обращаясь ко всем, продолжил:

– Смысл простой: на регистрацию у вас будет двадцать дней. А чем дольше вы ищите свою комиссию, тем меньше времени у вас остается на подачу документов. Опубликовать адрес они обязаны в районной газете, так что советую ходить по библиотекам вашего муниципалитета – нигде больше адрес ИКМО вы не найдете.

Червь сомнения закрался мне в душу.

«Разве такое возможно?! – подумал я. – Каким образом в наше-то время Интернета и сайтов единственным источником публикации адреса государственного органа может быть печатное районное издание?!»

Становилось все интереснее.

– А когда адрес опубликуют? – снова спросил мужчина у окна.

– Предположительно выборы должны назначить после пятнадцатого июня, но ИКМО постараются опубликовать данные как можно позднее. Я советую не тянуть с подачей документов и сделать это в первые же дни! Чем позже вы придете, тем меньше у вас будет шансов. – На этих словах Максим переключил слайд и продолжил лекцию.

Я, совершенно забыв обо всем вокруг, не отрываясь от экрана, слушал ведущего. Огромный, ранее неизвестный мне мир, связанный с невероятной подлостью и всевозможными махинациями, поражал открытым цинизмом и безнаказанностью. Максим рассказал нам про подставные очереди, не позволяющие подать документы никому, кроме избранных, про искусственно сокращенные графики работы участков, вынуждающие кандидатов организовывать круглосуточное дежурство. Подробно описал несколько уловок, к которым могут прибегнуть сотрудники ИКМО на стадии подачи документов.

В какой-то момент я с удивлением отметил, что тон, которым Максим рассказывает обо всех этих мерзостях, не позволяет понять его личного отношения к происходящему. Появилось ощущение, будто, механически перечисляя всевозможные преступления чиновников, ведущий понимал, что бороться с ними бесполезно, и, смирившись, он скорее делал акцент на преодолении, а не на искоренении творящейся несправедливости. Хотя многие из описанных Максимом примеров были настолько дикими, что я все больше сомневался в реальности применения подобных методов в наше время. В дальнейшем я часто вспоминал эту часть лекции, неоднократно убеждаясь в собственной наивности.

Максим объявил небольшой перерыв. Предположив, что в политике лучше не афишировать свои вредные привычки, я протиснулся между будущими соратниками и незаметно вышел на улицу. Несмотря на вечернее время, казалось, что царящая в городе жара только усилилась.

– Простите, а вы случайно не артист? – спросил кто-то. Обернувшись, я увидел мужчину, пристально разглядывавшего меня в начале собрания. Теперь, когда он стоял рядом, я с удивлением отметил, что он совсем небольшого роста.

– Артист, – подтвердил я, слегка раздосадованный тем, что по-тихому сбежать не получилось.

Мужчина улыбнулся и протянул руку.

– Георгий. Я вас сразу узнал… Извините, я не помешал? – уточнил мужчина, видимо почувствовав мое смущение.

– Ну что вы, конечно нет! – поспешил заверить я.

– Вы курить шли? Можно я с вами? – спросил Георгий.

Я ответил, что ничего против не имею, и мы вышли за ворота.

– Спасибо, я не курю, – улыбнулся Георгий в ответ на протянутую мной пачку сигарет. Он подождал, пока я разберусь с нежелающей работать зажигалкой, и поинтересовался: – А вы по какому округу будете избираться?

Я пожал плечами:

– Еще позавчера я не предполагал, что вообще буду участвовать в выборах, и даже как называется мой округ, пока не представляю, – признался я Георгию и, воспользовавшись ситуацией, спросил: – Вы не знаете, можно ли устроить, чтобы это было поближе к дому?

– Конечно! – улыбнулся Георгий. – Это даже лучше будет, удобней. Вы в каком районе живете?

– В Центральном, – ответил я, – на Красногвардейской.

– И я в Центральном! – обрадовался Георгий. – Давайте мы с вами по одному округу пойдем?

– Если так можно, то я только за, – ответил я.

– Да конечно, можно, – заверил меня Георгий. – Просто попросим, чтобы нас вместе записали.

Мы договорились встретиться после собрания и, обменявшись номерами телефонов, вернулись в зал.

– Как я вижу, еще не все испугались, – пошутил Максим, проходя между рядов.

– А что, и такое бывает? – кокетливо спросила сидящая в первом ряду симпатичная девушка.

– Конечно, бывает, – улыбнулся в ответ Максим. – Это уже пятое собрание. Иногда даже после первой части люди начинают понимать, что их ждет, и не возвращаются… А теперь приступим к теме «Подготовка к агитационной работе».

Максим вернулся к трибуне и перешел на деловой тон:

– Я расскажу, как правильно написать предвыборную программу и оформить необходимые вам материалы.

«Щелк-щелк-щелк», – раздалось где-то совсем радом. Я посмотрел на сидевшего справа от меня Дальнобойщика. Во время перерыва мужчина успел обзавестись бесплатными партийными сувенирами: теперь на его коленях лежало несколько блокнотов, а в руке он нервно сжимал пластиковую шариковую ручку. Вот его палец напрягся (мне показалось, что все окружающие звуки при этом замерли), и ручка победно выдала новую серию щелчков.

Глубоко задумавшись, мой сосед уставился на стену, рассматривая очередную проекцию, и, казалось, совсем не замечал ничего вокруг. Я же, наоборот, окончательно выведенный из равновесия раздражающими щелчками, уже не мог думать ни о чем другом.

«Щелк-щелк-щелк…» Очередные серии щелчков все больше действовали на нервы. Сначала сидящие поблизости, а затем уже и остальные присутствующие начали поворачивать головы в поисках источника раздражающего звука. Но Дальнобойщик был неумолим: даже когда уже практически все участники собрания отвлеклись от лектора и смотрели только на него, он, не отрывая глаз от экрана, нервно давил на пластиковый колпачок.