Антон Бильжо - Поза трупа

– Привет, – Сергей открыто подошел к ней.

– Ой, здравствуйте, – кажется, она обрадовалась, а может, испугалась. Протянула руку. – Где еще встретишь своих клиентов?

– Ага, – он пожал узкую ладонь, чуть сильнее, чем требовал этикет. – Клиентов. Точно.

Заказал двойное виски, подождал, пока закончат светский разговор. Эти двое были командированными из Новосибирска, приехали на конференцию, пытались выяснить у симпатичной девушки, что еще есть интересного в Москве. Конечно, и в клуб зашли исключительно ради краеведческого интереса.

– Ты меня что, правда, не помнишь? – спросил Сергей, когда она повернулась к барной стойке.

– Помню.

Маша скромно помешивала соломинкой «Лонг-Айленд». Судя по ее виду, первый.

– Что ты помнишь?

– Это экзамен?

Посмотрела с вызовом – лицо прямо злое.

– Да нет.

Куприянов задумчиво звякнул льдом.

– Сегодня будешь танцевать?

– Сейчас только выпью.

А с ней непросто. Надо ловить настроение. Хотя в то же время Куприянов хорошо ее понимал. Вот в чем дело. Он все понимал, несмотря на то, что она пыталась его запутать. И поэтому нисколько не испугался напускной строгости.

– Зачем ты это делаешь вообще?

– Что делаю?

– Ну… я вот, например, недавно развелся, – объяснил Куприянов. – Поэтому сейчас бухаю. А ты?

Она промолчала.

– Почему развелся?

– Не знаю. Она… не заводила меня, наверно.

– Ясно.

С каждой минутой народу прибывало. Люди заходили, осматривались, заказывали алкоголь, готовясь к представлению.

– Так, значит, на нудистском пляже загорела, – вернулся к старой теме Куприянов. – А я в Куршавель ездил. Тоже, видишь, загар немного есть. С корейцем познакомился там. Вот такого роста. Но очень храбрый. Ногу сломал.

Маша не улыбнулась – с некоторыми женщинами ужасно сложно шутить.

– И как там?

– Хорошо. Жаль, что не с тобой.

– Чего?

– Я говорю, главное, оставаться самим собой. Ты, кстати, не читала «Луну и грош»?

Она помотала головой.

– Я сейчас читаю. Главный герой Чарльз Стрикленд был биржевым маклером. А когда ему исполнилось сорок лет, бросил работу, жену и детей. Уехал на Таити, чтобы стать художником. Вообще это история Поля Гогена…

Маша слушала задумчиво, глядя в сторону. Куприянову показалось – может, она вообще не знает, кто такой Поль Гоген.

– А тот мужчина… с которым ты рассталась… вы давно с ним не общаетесь?

– Не помню.

Опустив глаза, она крошила лед на дне бокала.

– Извини, мне просто интересно.

– Ничего.

Наконец, Маша пришла в себя, показала на пустой стакан блондинке в корсете, которая, прислонив свои царские ягодицы к стеллажу с бутылками, лениво посматривала на гостей.

– Ну, все. Пошла.

Забравшись по лесенке на стойку, Смирнова начала как будто даже застенчиво, только обозначая основной бит. Ее серебристое платье приятно шуршало, подмигивая и поблескивая по сторонам. Постепенно танец Маши усложнялся, она вплетала в него все новые узоры, ускорялась, набирала обороты, отражая в движениях любое изменение музыки, все больше отдаваясь потоку, обретая силу и власть над толпой. Куприянов видел, как девушка пару раз приседала, здороваясь с новыми посетителями, выманивала голодные взгляды и отражала их, словно кружащийся под потолком дискобол.

В эту ночь в клубе было больше людей, чем в прошлую пятницу. На стойку влезло человек семь. Женщины разных форматов, но, конечно, они не могли затмить Смирнову. В какой-то момент она остановилась, обняла кого-то за шею и исчезла в облепившей стойку толпе.

Сергей заказал еще виски. Барменша понимающе подмигнула ему.

Маша совсем скрылась из поля зрения. Куприянов выпил, потом побродил немного. Зашел в туалет. Несколько кабинок оказались заперты. Прислушался, но из-за громкой музыки ничего разобрать не смог. Долго ждал, пока все не вышли.

Решился даже обратиться к охраннику:

– Прости, а девушка такая в серебристом платье не проходила?

Тот посмотрел с генетическим отвращением и ничего не ответил.

Между тем в клубе стало совсем темно и жарко. Взбудораженные и как будто притихшие мужчины бродили тенями, сбивались в стаи, глушили себя алкоголем, который все подливала парочка услужливых и утомленных молодых барменов с порочными лицами. На стойке дым стоял коромыслом. Блондинка в корсете забралась наверх и, имитируя половой акт, полировала одну растерявшуюся посетительницу, которая зачем-то вылезла из массы. Сергей подошел посмотреть поближе.

Крупная, неповоротливая туша извивалась на разделочной доске – рот открыт, дыхание тяжелое, обезумевшие глаза шарят по окружающим, моля о пощаде и любви.

– Ты же королева! – орала в тянувшуюся к губам змейку микрофона барменша, пытаясь содрать с барышни лифчик, который та всеми силами прижимала к груди, – Посмотри, какая ты красивая! Все тебя хотят…

Ее властный голос гипнотизировал, выражение лица было радостное и злое.

– Будешь? – к Сергею подсел совершенно круглый тип с горящими глазками и протянул горящий «Б-52». – Тут все равно акция – двенадцать штук, мне не выпить.

Они чокнулись. От толстячка, оказавшегося стоматологом, тянуло стабильностью и уютом. Широко расставив локти, он медленно всосал жидкость. Потом придвинул следующий шот. Казалось, этот человек чудом сохраняет покой в самом глазу торнадо. Интонации у стоматолога были усыпляющие, голос тихий, движения плавные. Он посоветовал Куприянову сходить на эротический массаж.

– Они тут все равно не дают никто. А там – куколки. Трутся, потом дрочат. Ощущения такие… Разрешают даже пуговки полизать.

В обеденный перерыв особенно солнечного дня дизайнер агентства «ASAP» Сергей Куприянов ушел с работы, чтобы застраховать свою жизнь в компании «Гарант Антей» (его корпоративная страховка не предусматривала этого пункта). С собой он прихватил все необходимые документы.

Как он принял это решение? Осознанно. В последнее время им овладела такая отчаянная легкость бытия. Можно даже сказать невесомость. Хотелось экспериментировать.

Страховой офис был разлинован светом – жалюзи тут так и не открыли, видимо, чтобы не отсвечивало. В дальнем, самом темном углу затаилась Мария Игоревна. Скромная, прямая и сосредоточенная, скинув жакет, в одной белой рубашке она сидела за компьютером и что-то вбивала. Увидев Куприянова, почти сразу вернулась к работе.

Ничего не говоря, Сергей прошел мимо стажера с его земноводным взглядом.

– Добрый день, – повторил, присаживаясь возле той, о которой думал все выходные, – я по поводу страховки.

Она посмотрела ему куда-то в диафрагму, боялась, что ли, поднять глаза выше?

– Принесли заявление?

– Да.

Положил на стол заполненный бланк. Смирнова взяла, начала вбивать данные в компьютер. Сергей, не отрываясь, глядел в ее сомкнутые губы.