Дмитрий Шин - Сквозь вечность или Джонни Бар-Абба. Хроника одной реинкарнации

– Но чья это гениальная постановка, кто режиссёр?

– Кто режиссёр, я не знаю, мой милый. Но, душке Джонни очень к лицу эта драматическая роль – вздохнула «Она», утирая слёзы.

Кроме наших пришельцев, никто больше не видел, как лицо Джонни Бара начало стариться и покрываться сетью морщин. И вот уже перед нами глубокий старик.

Девушка-фоторепортёр, наконец, пробралась вплотную к рок-звезде, и яркая фотовспышка на мгновение ослепила его глаза.

Венок, на голове старца стал плавиться и стекать золотыми струйками.

Сильно громыхнуло. И на город обрушилась пелена дождя.

Но рокер ничего этого уже не видел. Все звуки тоже ушли. С ним происходили странные, ничем не объяснимые, с человеческой точки зрения, метаморфозы.

Лицо Джонни продолжало стариться и дальше, нарушая все пределы старения. Оно превратилось…

…Оно превратилось в сморщенное личико младенца, какое бывает перед рождением. Младенец находился внутри прозрачного, ритмично пульсирующего пузыря, заполненного бесцветной жидкостью. Было слышно какое-то урчание, булькающие звуки. Младенец приоткрыл глаза.

– Не бойся, дитя моё – откуда то издалека прошелестел ласковый голос Седобородого: – Я с тобой, мой мальчик! Иди за мной. Мы всё начнём сначала.

– Но, всё-таки, кое-что обязательно подкорректируем – ехидно добавил голос Огневолосой.

– И я помогу тебе стать настоящим богом Кайфа! – пафосно закончил Князь.

– Чувак, прикинь, станешь богом! – с восторгом завопил голос Одноглазого.

– Надо же – и он, вдруг жалобно заскулил – тут работаешь, как проклятый…

Шёпот множества детских голосов, заглушил его стенания: – Станешь богом Кайфа! Станешь богом!..

Головка младенца подалась вперед, натягивая до предела тонкую пленку. Пузырь прорвался, и ребенок, с потоком жидкости устремился вперед, по узкому тоннелю. Он плыл сквозь череду туманных сцен из его будущей жизни. Ребёнок двигался к узкой спасительной щели. Сквозь щель пробивался лучик солнечного света.

Силуэт человека с седой бородой, в развевающемся золотистом плаще, перекрыл солнечный диск. Рука взмахнула горящим хлыстом.

При ударе о землю кончик плети закрутился спиралью…

…и застыл фигурой, формой, своей напоминающей раковину улитки.

Так оригинально начал свой новаторский спектакль-мистерию Великий Экспериментатор космического уровня.

Это действительно оказалась живая улитка. Из раковины высунулась её головка.

Шевеля усиками, она поползла по камню, обросшему мхом.

Вдали был виден серпантин горной дороги. Со всех сторон над дорогой нависали скалы.

По дороге неторопливо передвигался небольшой караван, охраняемый десятью вооруженными всадниками.

В небольшой повозке, затянутой плотной расписной тканью, защищавшей от солнца, сидели девушки. Одна из них была одета в наряд невесты. Повозку догнал молодой всадник и осыпал невесту цветами.

Девушка, закрыв лицо ладонями, счастливо рассмеялась.

Караван приближался к водопаду. Стояла тишина. Слышался только перестук конских копыт, пение птиц, да отдалённый шум воды, низвергавшейся с высоты. Казалось, что всё в природе было устроено для счастья и любви.

…Как вдруг… тишину разорвал громкий свист.

Улитка спряталась в свою раковину.

Охранник каравана испуганно оглянулся.

Из-за холмов скатывались вниз вооружённые люди.

– Разбойники! – закричал охранник изо всех сил, хватаясь за меч.

Но, он так и не успел вынуть свой меч из ножен. Рыжебородый здоровяк запрыгнул за его спину и чикнул кинжалом по горлу. – Аха-а! – победно заорал бородач, задрав голову к небу и сея ужас среди караванщиков.

Людям из каравана спрятаться было некуда. На тропу, впереди и сзади повозок, скатывались со склона горы люди, увешанные оружием. Они отрезали все пути к спасению. Раздались испуганные женские крики, команды охраны. Но всадники, сопровождавшие караван, уже падали с седел с ножами, всаженными в спины и перерезанными глотками. Хмурые, бородатые люди сбрасывали с коней мешки с поклажей и тут же разрезали их, желая видеть свою добычу.

Мускулистый рыжебородый главарь, верхом на коне, догнал убегавшего человека в дорогом наряде. Он ухватил его за длинные волосы и оторвал от земли. Разбойник улыбался, оскалив жёлтые зубы, наслаждаясь мучениями своей жертвы.

Человек, беспомощно колотил в воздухе ногами, пытаясь вырваться.

– Судя по одежке видать, важная птица! – ухмыльнулся главарь.

– Пусти, бандит! – вопил схваченный, извиваясь в воздухе. – Отпусти всех, и я обещаю спасти вас от виселицы. Даю слово. Как друг Климентия, начальника стражи, я…

– Все слышали? Перед нами друг Климентия. Того самого, Климентия, что о – очень «любит» нас, свободных зелотов.

– У-у-у – загудела банда.

– Нас, народных освободителей, назвал бандитами? Ничего, я думаю, мы это оскорбление ему простим. Ну, погорячился человек, с кем не бывает. Зато он нас помилует.

Бандит рывком поднял «друга Климентия» и посадил перед собой на круп коня.

– Значит, нас помилуешь?

Человек, от испуга, согласно закивал головой.

– Братья, благородные зелоты, а, давайте-ка, отпустим его… – он сделал паузу – отпустим на волю его грешную душу!

Он подбросил в воздух несчастного, орущего от ужаса человека, и тот упал на выставленные вперед пики разбойников.