Светлана Рассказова - Ожидаемая встреча. Избранное в новеллах

Мальчик помчался через незнакомые дворы и кварталы. Бежал долго! Остановившись передохнуть, сжал кулаки и побелевшими губами прошептал: «Подожди! Я ещё вырасту».

А цыгане, вовремя смывшись, выждали время, когда обстановка на оттоптанной за многие годы территории утихомирится, продолжили обихаживать прохожих дальше.

ЦЫГАНЕ

Скупкой золота Лала занималась давно и успешно. Имела большую семью и могла бы перепоручить свой бизнес более молодым родственникам, но привыкла никому не доверять. За молодыми, мечтающими отделиться и жить собственным домом, нужен глаз да глаз. Потому она против разделения: раньше одним табором жили, вместе кочевали, а теперь только поженятся, и сразу им коттедж подавай! Ишь, размечтались! Всему своё время. Пусть сначала поторгуют китайским барахлом, гадать, то бишь врать научатся так, чтобы им верили, а уж после живут, как захотят. И муж с такой её установкой полностью согласен. Род их большой и сильный! Скоро ещё одного внука женить будут: женишок, правда, молоденький – только четырнадцать исполнилось, но по цыганским обычаям юный возраст для семейного счастья не помеха.

– Как день прошёл? – вечером, после непростого трудового дня, спросил муж – ещё не старый седой цыган.

– Есть кое-что, – и Лала, порывшись в своих карманах, вытащила пакетик с золотом.

– Неплохо, неплохо, – довольно заулыбался супруг.

– А ещё новенькая Nokia. Можно – Марко на свадьбу подарить.

– Смотри-ка! И впрямь новенькая. А ты чего такая бледная сегодня?

– Да пацан один расстроил, чуть не прибил. Сердце прихватило…

– Кто такой?

– Не знаю. Камень в меня швырнул, витрину автовокзала разбил.

– Что хотел?

– Деньги за телефон.

– Не заплатила, что ли?

– А зачем? Он явно ворованный.

– Твоё какое дело! Я же велю платить за товар любому. Теперь с полицией разбирайся, стекло в витрине вставляй! Давно небитая ходишь? Так я могу, – неожиданно повысил голос цыган и… осёкся, – Лала, Лала, ты чего? О, Господи! Кто-нибудь, помогите! Бабке плохо…

Пока вызывали скорую помощь, пока она приехала в цыганский посёлок, что на самом краю города, Лала умерла.

Цыган плакал навзрыд, никого не стесняясь. Столько лет вместе! И как ему жить без неё? И кто теперь будет за порядком в их большом доме следить, мирить между собой зятьёв и невесток, присматривать за работниками, а как же свадьба внука? Ох, Лала, Лала! И чего тебе не жилось? Не жадничала бы, может, и… Теперь ещё о похоронах думай…

Он позвал старшего сына и поручил ему заняться достойным погребением матери, не жалея на это денег и не забывая позвать на поминки всех родственников. От пережитого стресса у него жутко разболелась голова. Он прилёг на диван, где умерла Лала. Диван теперь «нечистый» и его надо выбросить, но это после… На столике всё ещё лежал принесённый женой пакетик с золотом и Nokia. В дверь постучали, вошёл работник.

– Вечер добрый! Лалу жалко, – сказал он, склонив голову в поклоне.

– Тебе чего?

– Поговорить надо.

– Не до того. Давай завтра, а лучше после похорон…

– Не могу больше ждать, хозяин.

– Уйти хочешь?

– Хочу. Ты же обещал!

– Я помню, и слово сдержу, но…

– Тогда уйду без паспорта. Прямо сейчас!

– Дурак! Поймают. Навешают чего ни попадя, в тюрьму загремишь.

– Не поймают!

– Ты хоть что-то о себе вспомнил?

– Нет. Не вспомнил и вспоминать не хочу. Привык. Даже к своему прозвищу «Беспамятный» привык.

– Куда собрался?

– На Донбасс. Парень с соседней улицы туда завтра едет и меня с собой зовёт.

– Зачем тебе война? Работай здесь, женишься, детей родишь.

– Кому-то надо правду защищать.

– Тебя обидели или ты голодный?

– Спасибо, хозяин! Никто не обидел, я сыт.

– Ох, огребёшь по макушку! Помню, как нашли тебя избитого у реки. Выходили, кров дали, еду, работу, а ты…

– Прости! Но не могу я больше прятаться за твоей спиной. За наших постоять хочу.

– Ладно, Беспамятный, иди, раз приспичило. Паспорт тебе дам, правда, чужой. Помнишь плотника Ивана?

– Который на мотоцикле разбился?

– Его. Такой же носатый и лысый как ты. На фотографии в паспортах особо не всматриваются, так что сойдёт. Денег дам!

– Паспорт возьму, а денег не надо, своих немного скопил. На дорогу хватит, а там разберусь…

– Не выжить тебе. Совсем простой!

– Как получится!

– Вот что! Возьми-ка телефон. Пригодится. Лала сегодня принесла, – у цыгана опять навернулись на глаза слёзы.

– Я в этих телефонах ничего не понимаю.

– Возьми, возьми. Ты же молодой ещё. Не научишься сам – научат другие.

– Спасибо за всё!

– Иди! Голова раскалывается…

Работник, благодарно кивнув, приложил руку к сердцу и, равнодушно засунув телефон в карман, вышел из хозяйских покоев.

СТАРУШКА

Вовсе опустело сельцо Жердяевка, да и самого сельца, почитай, уже не было. Остались несколько полуразрушенных домов и очень старая кузня. Жители давно разъехались в разные стороны по родственникам: кто на север, а кто на юг. Жила здесь одна баба Маша. Сначала уезжать не хотела – дом караулила, а когда от него остались одни стены, возможности уехать уже не было. Транспорт мимо не ходил, кроме редких военных машин, которых она боялась. Но сегодня старушка всё-таки решилась уйти из родного села. Пешком. Надеялась, что бог не оставит и поможет ей выбраться поближе к людям. Смастерила из наволочки по старой памяти вещмешок, как это делала её матушка в войну с немцами, засунула в него тёплую кофту, носки, банку сайры, горсть карамелек, спички, паспорт, пенсионное удостоверение и зачем-то документы на собственный дом, стоявший без крыши и без окон.

Вот так по её разумению, правильно собравшись, лениво подумала, что с утра ещё ничего не ела. Есть не хотелось, но впереди путь неблизкий, потому решила подкопать, а затем испечь молодой картошки, кустики которой зеленели вокруг воронки, образовавшейся от большого снаряда прямо посередине огорода. Взяла лопату, выбрала куст поразвесистее и со всех своих старческих сил всадила лезвие в землю…

И вдруг услышала рядом самую обычную телефонную трель. Вздрогнула, напряглась: может ей показалось? Оказалось – нет! Звонок повторился, причём, требовательно и настойчиво. Несмотря на немолодые годы, слух баба Маша имела неплохой, потому ошибиться не могла. Она отложила лопату и крадучись пошла в сторону звонка…

Там, где кончался её огород, в густом подсолнечнике лежал окровавленный мужчина, одетый в пятнистую военную форму. Он был мёртв. Это старушка определила сразу. Телефон мужчина держал в руке у самого уха. Видимо пытался сообщить о себе, но не успел. Тогда она решила сделать это за него и, совершенно не брезгуя, вытащила телефон из руки погибшего…

Это была Nokia.