Ирина Макаренко - #СОК. ГРАНАТОВЫЙ #сказка #длявзрослыхдевочек

Увидев, как он опять нахмурился, Кейтрини отошла от него и перестала улыбаться.

– Прошу прощения, – получилось чуть хрипло.

Она сглотнула и убрала волосы за ухо.

– Хорошего вечера, – произнесла она уже ровным голосом, проходя мимо и не глядя на него.

Седару потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя после этой внезапной близости. Он вздохнул и взъерошил волосы. Все ещё облако ее духов, все ещё такое близкое ее дыхание и тепло от ее ладони на его предплечье. И эти золотисто-карие глаза на пол-лица. Он затряс головой, толкнул дверь и зашёл в туалетную комнату. С шумом пустил воду из крана, желая смыть с себя это наваждение как можно быстрей.

«Как это по-мальчишески мило» – ее слова звучали у него в голове. Вот именно, по-мальчишески, повёл себя очень необдуманно и спонтанно, что для него совершенно не свойственно. Снова сдвинув брови, он посмотрел на своё мокрое лицо в зеркале. Он был зол. Очень. Очень зол на себя. Хлопнув дверью, он почти бегом направился к лестнице для персонала. Сейчас единственное, чего ему хотелось – вылить эту злость без остатка и навсегда забыть этот день. И есть только одно место, где он мог это сделать – спортзал, туда он сейчас и поедет.

Тем временем, Кейтрини вернулась за столик, и Пол сразу заметил перемену в ее настроении и задумчивый взгляд.

– Что-то произошло, милая? – участливо спросил он.

– Нет, что ты… Ну что могло со мной произойти… просто я немного устала, прости меня, день выдался очень насыщенным – она виновато улыбнулась. Меньше всего ей сейчас хотелось огорчать Пола своим настроением.

– Перестань, это мне надо извиняться, – совсем не подумал о том, что ты целый день на ногах, а уже поздно! Тебе пора домой, отдыхать. Давай, я провожу тебя до машины.

– Пол, ты самый замечательный, ты знаешь об этом? – Кейтрини взяла его под руку – Я очень тронута твоим вниманием и признательна тебе за понимание.

Пол мягко похлопал ее по руке: – Конечно, я самый замечательный и самый понимающий, – он усмехнулся, – И за это я беру с тебя обещание отвезти меня в аэропорт завтра… Да, – ответил он на ее вопросительный взгляд, – я приехал с тем, чтобы обнять тебя, дочка, и мне незачем надоедать тебе дольше, – подмигнул он.

– Кстати, – Пол остановился, – Ты давно не показывала мне своих картин, не присылала их фото. Неужели ты забросила рисование, Кейтрини? – спросил он строго.

Кейтрини покачала головой:

– Не забросила. Просто последнее время была больше занята рабочими вопросами. Обещаю прислать тебе фото последних работ, – улыбнулась она, – И я как раз задумалась над новой. Хочется испытать себя по-новому, сделать что-то нетипичное для меня…

– Ну, тогда напиши себя, дочка, – Кейтрини удивленно взглянула на Пола, думая, что он шутит, но он был совершенно серьёзен: -Да, ты уже доросла до этого. Попробуй. Разреши себе, девочка моя, познать себя ещё и с этой стороны, – Пол одобрительно сжал ее руку.

До выхода они шли молча, каждый размышляя своё о только что сказанном.

На улице было уже прохладно, и Кейтрини поплотнее запахнула пальто.

– Дальше не ходи. Ты легко одет, можешь простудиться, – заботливо остановила она Пола у выхода. Они обнялись.

– Береги себя, – произнесли они практически одновременно, и Пол поцеловал девушку в щеку. Она пожелала ему доброй ночи и пошла к ожидавшему ее автомобилю.

Краем глаз она заметила кучку людей с камерами, которые явно кого-то ожидали. И, кажется, она знала, кого. Она остановилась и посмотрела на этих людей. Их работа – ожидание. Ожидание нескольких минут возможных кадров и слов. А зачастую – ожидание очередного разочарования, когда никто так и не появится из заветной двери.

Когда-то и она жила ожиданием. Ожиданием чуда, ожиданием счастья. Что кто-то придёт и сделает это для неё. А потом, когда ей надоело ждать, она просто пошла и открыла заветную дверь, чтобы самой сделать себя счастливой. И у неё все прекрасно получилось, и, она была уверена, и дальше будет получаться. Если она этого будет хотеть.

Кейтрини улыбнулась и закинула голову к небу.

«Спасибо и за этот день. Спасибо за счастье. Сейчас-есть-я.»

Усаживаясь в машину, она уже не видела, как один из репортеров отсматривал на своём фотоаппарате только что отснятые кадры с красивой молодой женщиной в темном пальто, с обращенным к небу лицом, светящимся от лунного света. Эту фотографию он разместит в своём портфолио и назовёт «Любимая небом». Несколько часов ожидания впустую известной личности, которая так и не появилась, того стоили, подумал он, довольно рассматривая снимок.

– Добро пожаловать! Добро пожаловать, – Седар добросовестно исполнял роль радушного хозяина, приветствуя прибывающих детей и их сопровождающих.

Неделя подготовки к этому мероприятию хоть как-то разнообразила его привычное существование в последнее время. Можно даже сказать, что это была самая насыщенная событиями неделя за последние полгода. Он встречался с попечителями приютов для детей из малообеспеченных семей, сам лично выбирал ведущих, участвовал в обсуждении программы, меню, развлечений, общался с поставщиками продуктов, беспокоился насчёт безопасности. Он мотался от встречи к встрече сутра до вечера. Конечно, у него были доверенные люди, которые с лёгкостью справились бы самостоятельно. Но Седару необходимо было занять себя, даже загонять себя до изнеможения, чтобы забыться ночью сном без сил и мыслей. Помимо подготовки к этому обеду, каждый день он изнурял себя в спортзале, бассейне или на спарринг-ринге. Ещё он, наконец, прочитал несколько сценариев, которые ждали его внимания долгие месяцы, и даже парочка из них ему понравились. И он всерьёз подумывал о том, чтобы дать согласие на участие в этих проектах.

А сейчас, улыбаясь и приветствуя гостей, он не мог не думать о той, которая натолкнула его на организацию этого маленького стихийного бедствия под названием благотворительный обед. Интересно, придёт или нет. Первые пару дней после их встречи ему не просто давалось подавить воспоминания о том дне и о ней. Потом стало легче. Но не прошло. И он волновался. И признавался себе, что было б еще легче, если б она не пришла. Тогда ему не пришлось бы испытывать заново смешанные чувства и принимать какие-то решения. Но это говорил его разум, пытающийся заглушить желание увидеть ее снова.

Угощение гостей уже началось, звучала детская музыка, и в пространстве ресторана начала разливаться непосредственность, как это бывает, если собирается много детей в одном месте. Детская насторожённость постепенно отступает, когда они понимают, что можно есть сколько и чего хочется, никто у них не отбирает угощения, и, более того, предлагают ещё. Щечки некоторых розовеют, рты расплываются в улыбках, и они смелеют, начинают знакомится друг с другом.